— Вам обязательно прикидываться дурочкой? Что я тут, по-вашему, в прятки играю?
— Нет, конечно.
Протерев стекла очков подолом рубашки, Бинго снова нацепил их на нос.
— А, это вы. — Он скривил губы. — Еще один жиртрест.
— Ну-ка, ну-ка, погоди… — Но меня удержало воспоминание о себе самой в его возрасте. Будучи такой же жирной, я едва не срывалась с катушек, стоило кому-нибудь взять неверный тон. — Слушай, может, оставим обмен колкостями до лучших времен? Твоя мама, между прочим, сходит с ума от беспокойства.
— Значит, она счастлива. — Сложив руки на груди, мальчишка важно выпятил все свои подбородки. — Маман хлебом не корми, дай попереживать за меня. Без этого ей жизнь не в радость.
Трактат "Можно и нельзя в вопросах воспитания" категорически не рекомендует повышать голос на детей, так что я процедила сквозь зубы:
— После того как я вытащу тебя отсюда, поделишься, как такой смышленый мальчик забрался в такую тесную щель.
— Сколько угодно! — Бинго протянул мне пухлую ручку. — Только, по-моему, от ваших стараний я только застряну.
Он был прав. Вдоволь напыхтевшись, я чувствовала себя как Кролик и все его друзья и родственники, вместе взятые, пытающиеся вызволить застрявшего Винни-Пуха.
— Пойду позову твою мать.
— Ну-ну, только попробуйте! — зловеще прорычал Бинго. — Если притащите кого-нибудь, я выброшусь из окна, клянусь!
Пустая угроза, учитывая, что ему не удалось бы пропихнуть в щель и письмо, не то что свой пухлый живот, — но его отчаяние тронуло меня.
— Вообще-то я ничего против вас не имею… — щеки Бинго блестели от слез, — потому что вы, кажется, знаете, что такое быть нелепым.
Я потерла руки, пытаясь улучшить мозговое кровообращение.
— Бинго, зачем ты сюда забрался?
Он перестал одергивать рубашку, и она задралась — обнажив полоску толстого живота.
— Поклянитесь жизнью, что никому не расскажете! А если проболтаетесь, я погублю вашего мужа. Позабочусь, чтобы он навсегда лишился работы. У меня ведь есть кое-какие связи, знаете ли. Ребята, которые готовы на все ради моего паштета из голубиной печенки. Эй! Вы куда?
Я обернулась к нему.
— Мне очень жаль тебя, Бинго, но остаток беременности я могу провести гораздо интереснее, нежели выслушивая твои дерзости и глупости.
Он поморщился.
— Ну ладно. Я влип из-за дурацкого правила Кулинаров — того же, что сгубило и Джима Грогга. Когда я увидал, что случилось с ним из-за обычной соды, то перетрусил.
— Ты что, тоже провез контрабандой соду?
— Не говорите ерунды! Я могу заставить торт подняться до головокружительных высот, всего лишь дунув на него. А протащил я свой тайный запас… — Он прикусил пухлую нижнюю губу.
— Запас чего?
— Пищевых суррогатов, джанк-фуд. — Он хмуро глянул на меня. — Не знаю, зачем я перед вами душу раскрываю? Как думаете, мы не встречались в прошлой жизни? Ну да ладно. Я не могу жить без «сникерсов», "марсов" и «баунти» — подсел я на них, ясно? Прошлой ночью я слопал часть своих запасов и решил подыскать местечко понадежнее, чтобы спрятать остальное.
— Значит, вот куда ты намылился ночью!
— Можно мне продолжить? — Его жирная физиономия заполонила всю щель. — Временный тайник я нашел, но все утро, во время собрания, наблюдал, как Пипс принюхивается, точно ищейка. И тут я вспомнил, что когда утром открывал окно, то заметил на самой верхушке мертвого дерева птичье гнездо.
— Идеальный тайник!
— К сожалению, я не мастак лазать по деревьям. После ланча вышел в сад и обнаружил, что гнездо находится на одном уровне с этим окном. Ну я и пораскинул мозгами. Отыскал дверь, ведущую в башню, протиснулся в эту проклятую щель… разве что кожу слегка ободрал и…
— Что?
Чудо-ребенок насупился.
— Кто мог подумать, что здесь такая теснотища! Смотрел-то я снизу. Наверное, пора менять очки. — Он досадливо постучал по стеклам. — А пока я взбирался по ступенькам, здорово проголодался, так что решил припрятать свои запасы там, где их не найти. — Он вытащил из кармана целый ворох оберток.
— Так ты все съел?
— Ну а если и съел? Велика важность, несколько горстей конфет ничего не решают. — С угрюмым видом он стукнул кулаком по бетону. — Эти стены с дефектом — разбухают прямо на глазах.
— Бинго, милый, — взмолилась я. — Тебе придется разрешить мне сходить за помощью. Мы можем представить им сокращенную версию правды. Скажем, что ты забрался сюда, чтобы полюбоваться видом из окна.
Щеки его раздулись от злости, а очки подпрыгнули на жирном носу.
— Я-то думал, вы другая, а вы ничуть не умнее остальных! Кулинары не простят, что я пропустил заседание из-за чрезмерной любви к природе. Я вам выложил все как есть, надеялся, что вы поможете мне придумать какую-нибудь убедительную отговорку.
Я не успела ответить. Дверь башни со стоном отворилась.
— Элли!
— Это мой муж! — предупредила я Бинго зловещим шепотом, словно бывшая любовь моей жизни был усатым злодеем, который явился, чтобы выбросить нас обоих из окна. Поздно прятаться. И поздно размышлять. Я уже очутилась в жарких объятиях Бена. Его руки гладили мои волосы, губы встретились с моими — и сердце мое, как водится, предательски дрогнуло.
— Родная, я говорил тебе, как мне нравится это твое платьице?
Средневековая кровать на королевском помосте манила нас, суля сказочную идиллию для двоих. Если бы не наблюдающее дитя…
Я нашла в себе силы отстраниться и по возможности бесстрастно взирала на Бена, пока он путано объяснял, как попал в комнату Бинго и обнаружил дверь в башню. За последние сутки мой бывший муж заметно состарился. Эти мелкие морщинки вокруг глаз — явное следствие развратного образа жизни. Меня вдруг посетила мысль, что его темные волосы и изумрудные глаза слегка отдают безвкусицей. Слава богу, кажется, я играючи вырву его из своего сердца.
— Элли, я так волновался! Там, в холле, ты была какая-то странная. Можешь называть меня перестраховщиком, если хочешь, но я не в восторге от твоего стремления рыскать по всему дому в поисках этого мальчишки. И по лестнице этой тебе не следовало подниматься.
Всю свою беременность я мечтала, чтобы со мной обращались как с нежным цветком…
— Но, солнышко… — Избегая смотреть мне в глаза, он коснулся моих волос. — Я должен кое о чем тебе рассказать…
— Можете не обращать на меня внимания, — пришел на помощь Бинго.
— Эге, привет, дружище, — протянул Бен, с гораздо меньшим энтузиазмом, нежели заслуживала ситуация.
— Только, пожалуйста, не надо на меня пялиться. Я не в зоопарке.
— Извини. — Бен отошел к окну. — Надо полагать, гостей ты сегодня не принимаешь?
Я ожидала, что Бинго вспылит, но мальчишка вдруг улыбнулся.
— Я как раз хотела сказать… — мой голос прозвучал так оглушительно, будто кто-то вывернул рукоятку громкости телевизора до отказа. — Бинго пережил необычное и жестокое испытание! — Глубокий вдох. — После обеда он бродил по комнате, как вдруг услышал какой-то странный шелест за дверью, ведущей к башенной лестнице. Будучи человеком добросовестным, Бинго решил взглянуть, в чем дело, — и увидел голубя. Я и сама повстречала тут вчера ночью одного такого, когда была на втором этаже и…
— Что еще за белиберда? — Бен недоверчиво улыбнулся.
— Не перебивайте! — шикнул на него Бинго. — Я хочу знать… в смысле, заново пережить все, что произошло.
Я сунула руки в карманы с пчелками.
— Эта идиотская птица упорно не давала себя вызволить. Взлетела наверх и стала биться об дверь, пока Бинго ее не открыл. А очутившись в этой комнате, голубь спикировал прямиком в этот проем и — ты не поверишь — ударился об стекло и рухнул без чувств, пока наш герой не…
— Вот-вот! — Улыбка Бинго по ширине не уступала его манишке. — Ну да, я полез за этим дурацким голубем, чтобы сделать ему искусственное дыхание, но…
Я вновь взяла историю под свой контроль, стремясь поскорее завершить ее, пока Бинго не увяз во вранье. Первоначальная сладость мести (ведь я отплатила Бену ложью за ложь) куда-то делась — во рту остался горький привкус.