ПОСТ 440
Баллада
I
Бежит по железным тропам
Поезд в огне и в дыму,
Пронзая взглядом циклопа
Слепую тьму.
Бездумно он повторяет:
— И-ду-уу!..—
Летя по степи, теряет
Искр снопы на ходу.
В каждой теплушке теснятся
Двести — триста штыков —
Едут они сражаться
За дело большевиков.
Каждый в каждом вагоне —
Ратник, а не холоп!
Будут помнить бароны
Красный Перекоп!
II
Пост — четыреста сорок,
Будка на самом мосту.
Еще часовому не скоро
Сменяться на этом посту.
«Два года — ни строчки из дома…
Как там? Душа болит…
Он для родных и знакомых
Давно уж, наверно, убит…»
Вспомнился текст из газеты,
Что утром читали ему:
«Погоны и эполеты
Зашевелились в Крыму».
Мчатся туда эшелоны,
Пустив колеса в галоп —
Будут помнить бароны
Красный Перекоп!
Ночью и зябко, и волгло,
И к сердцу подходит страх…
Минуты тянутся долго,
Когда стоишь на часах…
III
Вдруг шорох… Два силуэта…
Третий — прыжком под мост…
«Стой! Ни с места!» — фальцетом
Командует грозно пост.
Вскинув ружье, незваных
Гостей он идет встречать.
«Там часовой…» —
«Наганом
Заставь его замолчать!..»
Крики: «Назад! Стреляю!
Долой с моста!» —
«Что он, страха не знает,
Красная сволота?!»
Выстрел. Ни шагу по шпалам
Сделать не смог бандит.
Упал на рельсы устало —
Мертвым лежит.
Второй свинцом часовому
В грудь попал и в плечо:
«Не быть и ему живому!
Пусть кровью, гад, истечет!..»
IV
Будто легли на роздых
Под ветра степного свист:
Бок о бок, глазами к звездам —
Контра и коммунист.
А в поезде рыцарей воли
Ждет неминучая смерть —
Вот-вот от взрывчатки в поле
Вздрогнет земная твердь…
«О боже, что за причина?
Кто-то лежит на пути!..»
Успел машинист. Машина
Стала у моста почти.
Даже искринки света
Перед составом нет.
«Эй, караульный, где ты?»
Ночи безмолвье в ответ.
Вышли. С буфером рядом
Убитый беляк лежит.
И вмиг командир отряда
По склону под мост бежит.
«Мина! — кричит он в яри.—
Покамест никто не лезь!..
Иначе конец…
Фонарик!
Еще чье-то тело здесь…»
То был часовой.
Сажени
Всего одолеть он не смог —
К заряду полз на коленях
И мертвым свалился с ног…
V
Гудок!
По железным тропам
Бежит паровоз
в дыму,
Пронзая взглядом циклопа
Слепую тьму…
Каждый в каждом вагоне —
Ратник, а не холоп…
Будут помнить бароны
Красный Перекоп!
На кумачовой ткани
Поезд бойца везет,
Что в мостовой охране
Отбыл последний черед.
ВЕЧЕРНЕЕ
Миг на закате солнца.
Монотонно шумит очерет,
Уставшие травы сонно
Никнут и клонятся,
Спит степь.
Зеленою ленью,
Расплавленным оловом
Полноводная Рось плывет.
И хочется теплым словом
Растрогать народ.
Куда ты стремишься,
Вечерняя дума моя?
Грустишь почему-то — о чем?
Не воротить минувшего дня
И не догнать нипочем!
Воспой пробужденные силы,
Будь как широкая степь,
В которой казаков
Иль скифов могилы,
А над ними — небесный склеп.
Молчи о том, что минуло,
Как вечно могилы молчат…
В долине село
Еще не уснуло,—
А чутко слушает песни девчат.
Пусть месяц — мечтатель банальный —
Вспомнит на сте́рнях
Татаро-монгол…
Ты слышишь, как возле читальни
Смеется над ним комсомол?
Быстро очнется вечер,
Не станет истории, дум…
Начнутся веселые,
Звонкие речи,
Словно юной дубравы шум.
Ох, знаю я, знаю,
О чем ты страдаешь,
Запоздалая песня моя!
Прошлого голосом не наверстаешь,
Все, что Комсомол, — то не я.
Томительно долго
Деянья вершатся…
А времени ток не унять…
Эх, если б мне было двадцать
Или хотя б
двадцать пять!
Нет, не по мне сожаленья
О давних и славных днях!
Придет озаренье,
Цветенье, горенье,—
Довольно
вздыхать впотьмах!
Только бы сбросить мне эту
Тяжесть вечерних туч,
Горечь навета,
Шум очерета
И последний холодный луч.
Силы еще довольно,
И запал в душе еще есть!
Не печальный я очерет,
Сердце тоске не известь,
Живой я еще поэт!
В СЕЛЕ
I
Стога на росстанях маячат
В родимой, милой стороне,—
Я взгляд, от слез блестящий, прячу,
Здесь неуютно, зябко мне.
Здесь грудь томительно сжимает
Меж тучек небо в вышине,
А в сердце словно что-то тает,
Как воск на пламенном огне.
II
Уныло, будто на погосте,—
Пустынны, скошены поля!..
Так что ж сюда стремится в гости
Душа печальная моя?
Давно уже не в тон эпохе
И эта даль, и эта высь.
Шум городов, и крик, и грохот
В мою мелодию влились.