— Этим, — Лёка взглядом указала через плечо. — Кофевладельцам.
— А, понятно. Мне тоже чашечку свари.
Лёка кивнула и стала высыпать молотый кофе в две турки. Пряный кофе для Квиле, с мёдом и корицей — для Яны, и две крепкие порции с тростниковым сахаром для носатой и Валерия Алексеевича.
— Опять управляющий на кухне? — спросила Марта, беря Валерия Алексеевича под руку.
— За всеми надо присматривать. — Он погладил её пальцы.
— А где Август и Тина?
— Где-где…
— Ясно. Он хоть заготовки сделал?
— Наталья занимается. Да ладно, чего ты. — Управляющий удержал Марту, уже готовую отправиться на поиски сына и его подружки. — Дело молодое. Подумаешь.
— На работе надо думать о работе. Вон, мазычи. Как роботы пашут. Они и сейчас в зале сидят.
— У них бизнес, — вздохнул Валерий Алексеевич.
— Имена у них чудны́е, никак не запоминаются. — Лёка, сосредоточенно следившая за кофе, не сразу поняла, что слова вылетели из её рта.
— Хм, с чего бы это, — сдвинул брови Валерий Алексеевич. — Может, это потому, что они мазычи и имена у них мазычские? Твоё, кстати, тоже без ста грамм не запомнишь.
Кухня грохнула хохотом. Лёка почувствовала, как щёки и уши полыхнули. Вечно она угодит в глупую историю.
— Ладно вам, — улыбаясь, произнесла Марта, кладя голову мужу на плечо. — У них большая компания. Сами выращивают, сами жарят, сами продают. Вы где были?!
— Где были — там уже нет, — улыбнулся Август, проскакивая мимо матери к холодильнику.
Тина, тоже улыбаясь, оправляла костюм и причёску. Подошла к Лёке и надменно спросила:
— А вдруг этот кофе выкаканный?
— Чего? — Лёка даже от созерцания кофе в турке оторвалась.
— Я слышала, они зёрна скармливают каким-то зверям, а они его выкакивают. А потом всё продаётся.
Кондитер Наталья прыснула со смеху, Марта повела глазами. Лёка пару секунд смотрела в изумрудные контактные линзы под приклеенными ресницами, потом отвернулась к плите. И как Тина стала администратором?
Август, пробегая мимо, чмокнул её в шею. Хотя, пожалуй, ясно как.
— Так, Тина, иди работай, — резко произнесла Марта. — Нечего тут на кухне торчать, твоё место — в зале.
Кофе сварился, Лёка сняла его с плиты, разлила по разным чашечкам, чтобы не перепутать. Вынесла в зал, где официанты накрывали банкетный стол, а мазычи-кофевладельцы сидели за буфетной стойкой и что-то эмоционально обсуждали на своём языке.
— Это вам, — Лёка поставила чашку перед носатой седой носатой дамой, — вам и вам.
Валерий Алексеевич, как обычно, пил кофе на ходу.
— Кви-ле, — напомнил рыжий, аккуратно беря чашку.
— Да, спасибо. — Лёка стала проверять, все ли капсулы на месте.
— А тебя как зовут? — спросил молодой женский голос.
— Меня? — обернулась Лёка. Яна, улыбаясь во все тридцать три белоснежных зуба, кивнула. Странно, вроде бейдж на месте. А, они, наверное, по-русски не очень читают. Да и говорят с акцентом. — Лёка. Это сокращение от Гликерия.
— Почему не Лика? — спросил откуда-то взявшийся Валерий Алексеевич, ставя пустую чашку на стойку.
— Это просто… мы с братом не выговаривали… так получилось. — Лёка нырнула в кухню, якобы помыть чашку. Не рассказывать же им, что её отец так сильно хотел ещё одного сына, что долго называл дочку Лёхой, создавая гибрид из имён.
— Хорошо делаешь, молодец! — рыжая голова, на миг мелькнувшая в дверях, тут же пропала.
— Молодец, — передразнила Тина, снова ошивающаяся вокруг Августа. — То же мне, великое дело — кофе варить.
— Гости приехали, все по местам! — скомандовал Валерий Алексеевич. Посмотрев на себя в зеркало, он поправил галстук и вышел в зал. — Добро пожаловать в кофейню «Ойме»!
Лёка во время банкетов обычно первый час сидела на табуретке в закутке между кухней и раздевалкой кухни, пялясь в телефон. До кофе в такие дни дело вообще редко доходило. Максимум — чай, да и то не всегда. А так — алкоголь, соки и газировка с минералкой на столах. Помощь баристы не требуется.
Официанты снуют, зарабатывая чаевые. Тина цокает каблуками. Вроде там какой-то мажорик даёт вечеринку для друзей. Значит, Тина в своей тарелке — гламурная, пафосная и высокомерная.
Лёка, так чтобы никто не заметил, подняла взгляд от телефона и нашла на суетливой кухне спину Августа. Пожалуй, они с Тиной друг другу подходят — он высокий блондин, она тоже.
Руки у него изящные с тонкими пальцами. Запястья красивые, в каких-то нитях-оберегах. Вообще, он мог бы, наверное, моделью работать или в кино сниматься. А стал почему-то просто поваром. Хотя почему «просто»? Это хорошая профессия.