Опять пустота и тишина. Относительная, если вспомнить, какой грохот здесь стоял при работающих двигателях. А сейчас только ветер хлопал железом, дробя доносившийся снаружи непонятный шум. Он казался смутно знакомым, но Зотагин не обратил на него внимания. И так было о чём подумать. К примеру, передняя аппарель сама упала из-за разбитой в бою гидравлики или её опустили специально, для эвакуации экипажа корабля? То, что корабль погиб, сомнений не вызывало. Достаточно увидеть огромные рваные бреши в корме, чтобы убедиться в этом. Будь они на воде, давно бы утонули.
Море, кстати, никуда не делось. Теперь Зотагин видел, что корабль стоял на берегу. До воды было примерно полторы сотни метров. Капитан сумел дотянуть до него и выбросить корабль на камни. Воздушная подушка позволяла. Хоть что-то прояснилось. Зотагин миновал опущенный из рубки вертикальный трап и выбрался на аппарель.
Берег плавной излучиной уходил вдаль, образуя небольшую мелкую бухту в месте, где сейчас находился корабль. Он стоял боком к воде, чуть накренившись. Зотагин потому и видел только горы, когда очнулся. Большая Топь была от него с другой стороны. Ветер гнал по ней мелкую волну. Она разбивалась о выступавшие из воды гранитные глыбы, перекатывалась через них, лизала их мокрые бока и бессильно ластилась к каменистому берегу. Над поросшим лесом предгорьем вздымались теряющиеся в синеющей дали вершины, а перед входом в бухту стоял турецкий боевой экраноплан. То, что он турецкий Зотагин понял сразу, едва разглядел окрашенный в красный в цвет их флага высокий киль. Ещё, как он помнил по фильмам, там наверняка было изображение распахнувшего крылья бело-голубого орла с тремя полумесяцами над головой. Экраноплан находился слишком далеко от берега потому-то Зотагин и не обратил вначале внимания на шум его двигателей, хотя он и показался ему знакомым. Теперь всё стало на место. Зотагин понял куда все подевались. Скорее всего они укрылись среди камней на берегу, готовясь дать бой туркам. Значит и ему надо к ним, туда, на берег.
Зотагин подошёл к краю аппарели нисколько не заботясь о том, что его могут увидеть с экраноплана. Уже увидели наверное. С той стороны к кораблю мчались несколько катеров с вооружёнными людьми. И что теперь делать? Спрятаться на берегу он не успеет. Догонят. Да и не в том он сейчас состоянии, чтобы бегать. Главное сейчас, просто не упасть. Спрятаться на корабле? Найдут, да и не знает он, где тут можно спрятаться. Значит, найдут обязательно. Нечего и пытаться. От безысходности Зотагин решил: будь что будет, он с места не сойдёт и теперь с холодным равнодушием наблюдал за быстро приближающимися катерами.
Воздух внезапно подёрнулся странной рябью. Зотагину показалось, будто он на миг оказался внутри телевизора при плохом приёме сигнала. Через секунду наваждение прошло. Кажется ничего не изменилось, но что-то было не так. Зотагин чувствовал это, хоть и не сразу осознал в чём расхождение между увиденным сейчас и тем, что виделось секундой раньше. Катера, наконец догадался он. И впрямь, катера с экраноплана сейчас снова проходили путь до корабля, который уже прошли до того. Непонятная сила вернула их назад. Потом ещё раз, и ещё… Они походили на муху, что безуспешно пыталась вырваться из паутины. Зотагин представил паука, соткавшего эту невидимую сеть, и ему стало страшно. Лучше убраться отсюда подальше, пока сам в неё не попал, пока, как он надеялся, ещё есть время. На берегу можно попытаться найти укрытие в скалах. И найти своих. Зотагин оглядел берег. Должны же они сейчас видеть его, не могут не видеть, а раз видят, должны подать хоть какой-то сигнал. Позвать, махнуть рукой, да просто свистнуть, чтобы стало понятно, куда ему надо бежать. Но нет. Ничего похожего. Даже тени среди камней не промелькнуло. Зотагин оглянулся на экраноплан. Катера с него продолжали штурмовать невидимую преграду. Раз за разом та отбрасывала их назад, и раз за разом они с тупым упрямством пытались добраться до корабля. Удивительно, но когда Зотагин смотрел в их сторону, в глазах периодически рябило, а при взгляде на берег ничего подобного не происходило. Правда, разбираться в этой мистике у него сейчас ни желания не было, ни сил. Голова болела так, что в глазах темнело. Временами Зотагин терял связь с реальностью. Казалось, будто он спит наяву и должен вот-вот проснуться. Тогда явь превратится в сон и ему сразу полегчает. Но это потом, а сейчас всё равно надо что-то делать, независимо от яви и сна.
Оказавшись на берегу, Зотагин направился к гранитному одинцу внушительного размера, что приглядел ранее, ещё с корабля. Основание камня скрывал густо разросшийся стланик. Рядом взбегали на взгорье несколько кривоватых ёлок. Не весть какое укрытие, но всё лучше, чем ничего. Зотагин понимал, что обыском только корабля турки не ограничатся. Потом осмотрят и близлежащее побережье. А он в этот момент может наблюдать за ними из своего укрытия и незаметно отойти в случае необходимости. Это в теории, а на практике, как повезёт. Точнее, насколько сил хватит. Зотагин невесело усмехнулся. Надо же, каким он стал стратегом. Жагрин ещё и не тому научит. Или уже нет? Ведь его перед тем, как на них напали, вызвали в рубку, а Зотагин своими глазами видел, что теперь от неё осталось. Бригадир и все, кто там был, наверняка погибли. Дзьонь с Тихоном тоже куда-то подевались. А ведь ещё утром им казалось, что всё вот-вот образуется, надо лишь приложить немного усилий. Вот их и приложило. Так приложило, что впору всех святых вспомнить. Жаль не помогут они вернуть товарищей. От осознания этой непоправимости сердце захлестнуло ледяное отчаяние. Даже дыхание перехватило.
До намеченного укрытия Зотагин, как ему показалось, добирался целую вечность. Приходилось петлять среди каменных россыпей, обходя вросшие в землю крупные валуны. Часто останавливался пережидая головокружение. Хотелось пить. Зотагин пожалел, что не подумал об этом заранее. Худо ему придётся без воды, пока турки не уберутся восвояси. Зотагин оглянулся узнать, удалось ли им высадиться на корабль. Оказалось, нет. Отсюда было видно, как катера уже в который раз отвалили от экраноплана и понеслись к берегу. На середине пути воздух зарябил, и катера непостижимым образом опять оказались возле экраноплана, готовясь к очередной попытке добраться до корабля. В общем, тут без изменений. Можно не торопиться, решил Зотагин.
Он уже почти добрался. Заросли кустов у подножия камня были совсем рядом. Зотагину осталось преодолеть всего полтора десятка метров, когда его вдруг окутал густой белёсый туман. Тело стало невесомым, Зотагин чувствовал, что летит, но не понимал, вверх или вниз. Опоры не было, хотя руками и ногами он мог двигать свободно, но разглядеть ничего не мог. Зато мог слышать чей-то разговор, но не понимал, о чём разговаривают невидимые собеседники.
— Что на сканере? — спрашивал кто-то бархатистым баритоном
— Чисто, — ответили ему.
— Прошлый раз тоже было чисто, пока параметры не сменили, — ворчливо заметил баритон.
— Ума не приложу, как они здесь оказались? — вступил в разговор кто-то третий.
— Это у технической поддержки Демиурга спросить надо.
— Обязательно спросим, — зловеще пообещал баритон.
— Демиург тут ни при чём, — возразили ему. — Тут синергетика хороводит. Пространственно-волновая. С неё и спрашивать надо.
— Разберёмся. Бокс готов?
— Во всеоружии.
— Хорошо.
— А с теми что делать? Разрешите вернуть в реал?
— Разрешаю. Только сначала уберите объект.
— Уже сделано.
Туман понемногу рассеивался. Теперь Зотагин смутно видел чьи-то фигуры. Они колыхались вокруг, то проявляясь в белёсой мгле, то вновь в ней растворяясь. Неожиданно резко обрисовалось лицо. Вернее половина лица. С большим оттопыренным ухом и кустистой бровью над глазом, скрытым за линзой очков. Остальное лишь угадывалось. Глаз через стекло в упор уставился на Зотагина.
— Жив. Приступайте.
Яркая вспышка погасила сознание.
КОНЕЦ ВТОРОЙ ЧАСТИ