— Егорыч что ли? — догадался Зотагин.
— Вы на удивление проницательны, молодой человек! — подтвердила Прасковья Яковлевна. — Кстати, Сашок, которого он упоминает, тебе случайно не знаком?
— Знаком. Это он про меня.
— В общем, гражданин Радин сигнализировал околоточному, что возле поселка обнаружена подозрительная находка, о которой тот сразу же доложил по команде. Находка оказалась тем самым орудием нападения на кортеж высокопоставленных лиц, среди которых, как мы знаем, был сопредседатель нашего Департамента национальной безопасности. Но и это ещё не всё. Сейчас-сейчас… На место срочно прибыла группа следователей из столицы. Подразделением следопытов-егерей соседней воинской части организован поиск лиц, причастных к преступлению. Пока всё. Ничему-то их жизнь не учит, — вздохнула Прасковья Яковлевна.
— Кого не учит? — не понял Зотагин.
— Тех, кто стрелял в этого американца, — сказала Прасковья Яковлевна. — кого ж ещё. Чего они показать хотели? И кому?
— А вдруг у них была на то причина, — неожиданно возразила Вероника.
— Уймись, девонька, — отмахнулась Прасковья Яковлевна. — Какая-такая нужна причина, чтобы отправить к праотцам столько людей!
— Зря иронизируете, Прасковья Яковлевна, — не унималась Вероника. — Вы же сами историю преподавали. Там ведь масса подобных примеров. И причины для выражения недовольства там тоже были. Ведь были?
— Ты это про террористов что ли? — обернулась к ней Прасковья Яковлевна. — Тоже мне, нашла примеры для подражания. Хотя бандитов всяких история и впрямь много знает, тут ты, девонька, права. И обязательно они все чем-то недовольны. И причину этого своего недовольства они привыкли устранять кардинально. Убивать, проще говоря. Только проку от этих их убийств всегда было, кот наплакал. На место убитых приходили другие, а самих убивцев показательно судили и наказывали. Этих тоже накажут. Когда поймают. А поймают обязательно. Вон уже егерей вызвали. И накажут строго. Чтобы другим пассионариям неповадно было по лесу с ружьями бегать, и остальных своим дурным примером заражать.
— Там зенитка была, — сказал Зотагин.
— В этот раз зенитка, — Прасковья Яковлевна закрыла ноутбук и развернулась к ним вместе с креслом. — В другой – что-нибудь ещё. Там, Саша, много чего было. Кроме зенитки этой. Пользовали без разбору всё, что под руку попадёт. Яд, кинжал, бомба… Хоть табакеркой в висок, как Российскому императору Павлу. И такое было. А потом шли на каторгу. Это в лучшем случае. Чаще их отправляли на виселицу.
— И откуда только, тётя Пана, ты всё это знаешь, — сказал Зотагин.
— Отсюда, Саша, — показала на книжные полки Прасковья Яковлевна. — Тут о многом сказано, лишь бы знать хотелось.
— Ну это давно было, — возразила Вероника. — Сейчас другое время.
— Время другое, а методы, как видно, совсем не изменились, — заметила Прасковья Яковлевна, кивнув на ноутбук, — Вот убили этого американца, а дальше что? — продолжила она. — А дальше на его место пришлют другого. И неизвестно, будет ли он лучше прежнего. Может, намного хуже будет. И что? Опять стрелять? Так ведь и другая сторона в долгу не останется. Тоже стрелять начнёт. А не стрелять, так сажать по малейшему подозрению. Надолго. Американцы, если дело касается их соотечественников, не церемонятся. А тут убили именно их подданого. Так что не завидую я этим стрелкам. Чем бы они не руководствовались, какими бы лозунгами не прикрывались.
— А им обязательно надо чем-то прикрываться? — усомнилась Вероника.
— В истории, Вероника, всегда прикрывались. Во все времена. — ответила Прасковья Яковлевна. — И всегда чем-нибудь высоким, зовущим к самопожертвованию. Либерте, эгалите, фратерните, к примеру. Это по-французки. Свобода, равенство и братство, если на наш перевести. Как сказала бы сейчас молодёжь, прикольная завлекалочка для крутой тусовки. С мордобитием и стрельбой. Исторически так всегда и было. Дрались не на жизнь, а на смерть. ради тех, кому эта драка выгодна. Да-да, девонька, и не спорь даже. После драки всегда появляются те, кто получит власть и деньги, и кто окажется на месте свергнутых недовольными. Власть и деньги, девонька. Вот что всегда движет провокаторами, что ведут дураков на убой, — повторила Прасковья Яковлевна. — А дураков этих, готовых плясать под чужую дудку, всегда в достатке было. И сейчас как видно не перевелись. Так что нечего их защищать.