—Верность присяге оспаривать не буду. Сам в своё время присягу принимал и чту её по-прежнему, даже сейчас, давно оставив службу, — примиряюще сказал Жагрин. — Я о другом. Вы ведь не собираетесь с командой из тридцати человек выступить против всего мира? Это самоубийство, капитан. Вас сметут в первом же бою.
— Пусть вас это не беспокоит, Арсений Иванович, — собрался уходить капитан. — Вы со своими товарищами в самом ближайшем времени сойдёте на берег. Распоряжение будет отдано. Не скажу, что был рад нашей встрече, но за прояснение ситуации благодарен. Честь имею! Идёмте, Игорь Сергеевич.
— Подождите, — остановил их Жагрин.
— Что ещё? —обернулся от двери Сыч.
— У меня к вам встречное предложение, капитан. Доставьте нас на Урал, а потом уж воюйте, сколько душа пожелает. В конце концов, это ведь вы сбили прилетевший за нами вертолёт, — напомнил Жагрин. — Теперь, как говорится, пусть долг платежом булькнет.
— Даже речи быть не может. Вашим геологам придётся искать другое такси.
— Они не геологи.
— Насколько я помню, недавно вы утверждали обратное. Что за игры, Арсений Иванович?
— Шпионские, капитан. Возможно, с научным налётом. Точнее не скажу. Не знаю. Но подозреваю: что-то у китайцев здесь нечисто. Раз американцы ими заинтересовались.
— А с паромом это никак не связано? — неожиданно для себя спросил Зотагин.
— С каким паромом? — заинтересовался капитан.
— Ерунда! — отмахнулся Жагрин. — Выдумки! Кому он тут нужен, паром этот!
— Может и выдумки, — не стал спорить с бригадиром Зотагин. — Только Голубчик говорил, будто блогеры, что о пароме писали, все вдруг куда-то разом пропали. Как испарились. И тему о пароме никто больше не поднимал. Словно запретили. Вон и Тихон с Павлом про паром слышали. Тоже от Серёги. Перед самым отъездом, — сказал он.
— Что-то такое припоминается, — помедлив, признал Дзьонь.
— Было, Паша, — подтвердил Жиртуев. — А ещё Сергей чего-то там очень сильно боялся. Вплоть до того, что ехать на Урал из-за этого не хотел, — добавил он. — Ты, Арсений, с ним даже поцапался тогда. Предложил катиться на все четыре стороны. Тебя, мол, никто туда силком тащить не собирается. Вспомни.
— Предлагаю закончить вечер воспоминаний и перейти к сути вопроса, — прервал их командир корабля. — Из вашего рассказа, Арсений Иванович, выходит, что в идеологии Китая по-прежнему доминирует коммунистическое направление?
— Верно, но с оттенком частной собственности, — ответил Жагрин. — Обогащаться не запрещено, но господ нет. Товарищами друг друга называют.
— Хоть одно светлое пятно на карте мира! — усмехнулся капитан-лейтенант. Он стоял возле двери рядом с командиром.
— Хотелось бы подробнее узнать о вашем Урале, — сказал Сыч, оставив без внимания реплику штурмана. — Что там, могло заинтересовать китайцев? Да ещё в тайне от американцев, как вы утверждаете. Ни за что не поверю, Арсений Иванович, будто у вас на этот счёт нет никаких догадок.
— Догадки есть, — подтвердил Жагрин. — Скорее всего, речь там о каких-то технологиях в области вооружения.
— Даже так? Откуда такая уверенность?
— Чуйка плюс аналитика. Да и сам всю сознательную жизнь с автоматом пробегал. Тема до боли знакомая. Разговоры у них, капитан, были далеки от геологии. Пока шли по тайге, было время понять это.
— Допустим. А на Урале, значит, есть такие технологии? Я правильно вас понял?
— Там много чего есть.
— А конкретнее?
— Не знаю. Даже догадок нет. Американцы как-то пытались уральцев прощупать. Сильно не получилось. Что там произошло, до сих пор неизвестно. Сразу всё засекретили. Но испугались тогда полосатые до смерти. В прямом смысле. С тех пор они Уральскую Республику верстой обходят. Турки, глядя на них, туда даже не полезли. Вот, собственно, и вся конкретика.
— То есть, если я вас правильно понял, Урал не относится ни к американской, ни к турецкой зонам влияния? Довольно странно для общей картины вашего мира.
— Там вообще много странностей, — признал Жагрин. — Настолько, что Урал у нас считают зоной отчуждения. Чёрной дырой, куда не стоит соваться. Они давно там сами по себе. Поэтому рассказы о каком-то там пароме считаю полной чушью. Или кодовым названием чего-нибудь этакого. Обычное дело.
— Чёрная дыра, значит… И китайцам что-то там понадобилось… — капитан вернулся на своё место у столика. — Признаюсь, заинтриговали вы меня, Арсений Иванович.