– Абрас Саркимович, – я уже перестал стараться подобрать правильную комбинацию и говорил как придется, все равно он не обращал на это внимания, – но у меня же не журналистское образование, а я перфекционист…
Моя слабая попытка возразить была принята в штыки. После серии подмигиваний, Русинов с жаром заговорил, то повышая, то понижая голос:
– Да что ты говоришь?! Так, значит, у тебя курьерское образование?.. или, может, почтальонское?.. или поварское?.. а может быть, у тебя тунеядское образование?.. Думаешь, почему ты нигде не задерживаешься дольше месяца? Да потому что все это не твое. Ты ищешь себя, но не находишь. Как слепой котенок, ты упираешься лбом в углы, стены, натыкаешься на разные препятствия… но не видишь, где постелен мягкий коврик. Мне больно на это смотреть, Сёмочка, как ты пропадаешь без настоящего дела. Ты должен повзрослеть, найти себя, занять достойное место в обществе, чтобы тебя стали уважать, чтобы ты сам себя зауважал, в конце концов! – Я стыдливо молчал. – Пойми, наконец, ты – журналист от Бога, ведь журналистика – это не профессия, а призвание. Неужели ты сам ничего не чувствуешь? В тебе кипит могучая энергия! Это именно она открывает тебе глаза на истинную суть вещей, дает увидеть и понять то, чего не замечают и не могут понять все остальные, а потом заставляет писать об этом. Раньше она дремала, но вот проснулась в тебе, так не сдерживай, отпусти ее, пускай теперь она тебя поведет дальше. Ты станешь воином правды, джедаем пера, твоим оружием будет слово. Тысячелетиями эта великая сила выбирает себе лучших из лучших. Вспомни Теренция, Ювенала, Рабле, Вольтера, Свифта, Оруэлла… Шукшина, в конце концов! Теперь она выбрала тебя, а ты – в кусты?! Ты же пять лет изучал в ведущем вузе страны труды великих мыслителей. Или забыл уже практическую философию Канта? Ты не имеешь морального права закапывать в землю бесценный дар. У тебя есть долг – бесконечно развивать свой талант и возвращать его плоды обратно в мир, простым людям. И я предлагаю тебе… нет, я даю тебе возможность стать для них пастырем! – Абрам Саркисович все больше и больше распалялся, а его нервный тик все больше усиливался…
Так продолжалось еще полтора часа. Без четверти пять я, немного ошарашенный, вышел из «Сити-тауэра». Голова кружилась, под ногами все плыло, и учащенно билось сердце, а в воображении высился колоссальный воздушный замок моего героического будущего. Несомненно, Абрам Саркисович был самым настоящим сэнсэем. Даже если я ничего такого и не ощущал до нашей встречи, то теперь он точно пробудил во мне какую-то мощнейшую неведомую силу.
Глава 3
В понедельник десятого июня ровно в десять часов тридцать семь минут я стоял перед гостиницей «Континенталь», где на третьем этаже в четырехкомнатном номере размещалась редакция еженедельной информационно-аналитической газеты «Горноморсквуд» – частной собственности миллионера Абрама Русинова… Как я теперь знал, гостиница тоже полностью принадлежала ему… и еще много-много чего по всему городу. В третий раз судьба свела меня с этим местом и с этими людьми, а может быть, это был злой рок, я так и не понял… да и какая разница?! Одно было очевидно: от призвания не спрячешься в пивной пивзавода.
Я прошел через фойе, весело подмигнул девчушке за конторкой, сообщив по ходу, что направляюсь в издательство – по-моему, она меня и так узнала, потому что приветливо заулыбалась, как только увидела, как я двумя руками и не без помощи ноги открывал массивную дверь, удерживаемую тугой пружиной – и поднялся на лифте на третий этаж.
Центральная комната – журналистский цех – была полностью укомплектована народом. Все пятеро штатников, точнее, штатниц, потому что все журналисты были женского пола, сидели перед мониторами и старательно делали вид, что пишут что-то уровня Пулитцеровской премии. Представлять меня никому не требовалось, поэтому коллеги буднично поприветствовали меня как старого знакомого и продолжили свое мимодейство.
Только переступив порог, я сразу ощутил атмосферу, царящую в этой душной комнатенке: здесь меня ненавидели и одновременно завидовали мне – за былые «заслуги» и за то, что я пришел от самого Абрама Саркисовича, которого никто из них никогда даже в глаза не видел, кроме Шефа, разумеется. Шеф, то есть Владимир Аркадьевич Южный, наш главный редактор, тоже не проявил обычного гостеприимства. Видимо, он приберегал галантные манеры только для гостей.