— Какой сейчас год?
— Я не знаю,
— Кто сейчас сидит на троне?
— Не знаю.
— А что ты знаешь? Твоя жизнь, она была наполнена хоть каплей удовольствия, которое ты хотел бы запомнить? — ударил по больному. Я не запоминал все это. Это же ненужные вещи, для призванного героя. Я не задавал вопросов вообще это существо всмотрелось вверх. — Глаз… ясно, призванный герой, что израсходовал все силы. Жалкий человек, который и младенца убить не может.
— Что ты делаешь в моем подсознании?
И Тьма, мне улыбнулась. Оскалила все свое нутро, пламя вокруг него забурлило ярче. В предвкушении ответа, я облизал сухие губы.
— Не знаю, — он перекривил меня. — тем не менее, я вижу, как ты разрушаешься. Твоя личность уже была не полноценной. Ты держал в уме выдуманных друзей, пытался забить горе от утраты близкого развлечениями, но у тебя не вышло. Тот сгусток черноты, ты даже с ним не сумел разобраться. Какая досада.
"Ясно. И он тоже, критик." Такие мысли, просто пришли в голову. Щелчок понимания, и все. Нить порвана. Терпение лопнуло. Плотина, которая держала меня до этого, все сострадание, понимание, доброта. Все это просто испарилось.
Я вновь почувствовал треск. Треск на сердце, ведь разрушалась моя душа.
— Этому миру конец, а вместе с ним и ты. Из осколков личности воссоздаться новая.
Опять они про мои проблемы. Я не нормальный. Я ещё в первый раз понял это.
Сидя на потресканной душе, зная, что я не такой каким меня хотят видеть, я вдруг осознал.
— Иди нахуй.
Я все осознал. И почему только перед своей гибелью я это понял?
Фигура скрылась внизу. Он скользнул вниз, в глубь моей души.
Я прыгнул за ним.
"В этом сломанном мире, самую правильную форму обретет лишь счастье".
Бесконечный разлом, вот как он ощущался. Словно не было ни конца, ни начала. Трескающие звуки прекратились, я был более чем уверен, что все это было лишь поверхностным. Все то неограниченное пространство шло ходуном, но внизу все было так спокойно.
Слой за слоем, я опускался в эту шахту из себя самого. Эмоции переполняли меня, ведь я ушел куда-то совсем далеко. В глубь себя. Меня так старательно пытались вытянуть, а нужно было погрузить глубже.
— Она! — я знаю её! Та девочка, о которой мне все говорили. Первопричина всего. Мой центр мира, моя душа. София.
Слезы непроизвольно хлынули из глаз. Голова закружилась, когда в нее ударила порция воспоминаний. Самые ценные и дорогие. Нежность которых, невозможно переоценить.
Мы оба были сиротами. Незавидная участь, особенно она связана с тем, что не было даже приюта. Мы безвольно слонялись по улицам. В мусоре пытались найти еду, выжить любой ценой. не должно быть месту состраданию. И все же, я заботился о той, кто была со мной. Но как-то, жизнь оказалась добрее, и я начал много зарабатывать. Да, я связался с плохой компанией. Хотя, "плохая"… это очень мягко сказано. Я выполнял поручение разной важности. От последнего зависела и цена. В последние годы, я был сам не свой. В той банде я даже получил кличку "смертник", поскольку брался только за самые важные и опасные задания. Я убивал и грабил.
А все для одной девочки, которая бесстыже заболела.
"Мой герой".
София любила повторять эти слова. Я, который имел руки, по локоть в крови так и не признал их. Большую часть своей жизни я держался за нее. Я был главным посетителем. Жаль только, что она не выжила. Так до конца своих дней, она продолжала считать меня настоящим героем.
И ведь знала. Она знала, чем я занимался! Ей кто-то об этом рассказал. И даже после этого… Герой.
— Да, я стану им, — я стану героем.
Знаменитым, прославлюсь и на самой вершине, расскажу о тебе, о том, какая ты была классной!
Всеми фибрами своей души. Каждый удар своего сердца, я вкладывал в одну мечту.
— Этот мир и вправду, исполняет мечты…
Белизна затопила глаза. Почему же я понимаю все так поздно? Наверное, потому что так сильно хочу быть героем. Он ведь все делает в последний момент.
***
— Когда я три раза, щёлкну пальцами, ты проснешься, — не молодые руки. Они были прямо перед глазами. Что-то мельтеша, кидаясь то в одну сторону, то в другую. Слова, которые с слышал… они должны принадлежать доктору? Да, принадлежат именно ему. Я и позабыть его голос успел.
Он щёлкнул пальцами прямо перед моим носом.
— Один…
Второй раз, пальцы попали по носу, видимо он перестарался, копируя Каспарова.
— Два…
А вот третий раз, полетел нахуй.
— Забан, не заёбуй меня пожалуйста, я такой человек, терплю, только лишь до определенного момента. И ты свой максимум догоняешь.