Отрицание этой самой несуществующей самости осуществляется на основе двух базисов — личности и феномена, поэтому установлены два вида бессамостности. И хотя два вида самости имеют различные базисы, при объяснении самой самости нет разницы в этих двух видах. Следовательно, хотя есть два вида цепляния за самость, способ цепляния в них, если не считать того, что они имеют разные объекты, является идентичным. В «Комментарии к “Чатухшатаке” (brgya’-pa’i ‘grel-pa)»[101] говорится:
{28} «Самостью» (bdag) называют сущность вещей, их природу, не зависимую ни от чего другого. Ее несуществование есть бессамостность (bdag-med). Посредством различения феномена и личности ее постигают в двух видах — «бессамостность феномена» и «бессамостность личности» [dBu ma ya, 190b].
Буддапалита также объяснял, что в утверждении «все феномены бессамостны» буквальным значением «самости» является именно сущность (ngo-bo-nyid).
Имеется и другой способ установления самости в качестве объекта мысли «это я!»: речь идет об условном существовании и опоре цепляния за ‘я’. Врожденная омраченность джигта присутствует в аспектах ‘я’ и ‘мое’, поэтому не существует врожденного цепляния за ‘я’ без восприятия ‘я’.
То, что омраченность, цепляющаяся за истинное [существование] личности и феномена, тоже является омраченным неведением (nyon-mongs-can-gyi-ma-rig-pa), объясняется в «Мадхьямака-аватара-бхашье» (‘jug-‘grel) [dBu ma ‘a 254b] и в комментарии [Чандракирти] к «Чатухшатаке» (brgya-pa’i ‘grel-pa) [dBu ma ya 221b]. Буддапалита тоже дает такое же объяснение. [198a]. То, что такова позиция святых отца и сына, [Арья Нагарджуны и Арьядевы], было много раз доказано, поэтому это не является фабрикацией. Таким образом, цепляние за самость феноменов, которое со стороны других мастеров[102] рассматривалось как завесы познания (shes-sgrib), здесь [Нагарджуной и Арьядевой] установлено как омрачение.
Йогачарины (rnal-‘byor-spyod-pa) и сватантрики (dbu-ma-rang-rgyud-pa) утверждают, что два вида бессамостности — отсутствие самости у личности и бессамостность феноменов — это очень разные вещи. По этой причине они не согласны с тем, что если постигнута бессамостность личности, то обязательно постигается и бессамостность феноменов.
Цепляние за объект отрицания, являющийся кюнтагом (kun-brtags)[103], не свойственно тем, чей ум не испытал влияния философии, следовательно, [такое цепляние] не сковывает живых существ в сансаре. Оковы сансары — это врожденное цепляние за самость, которое имеется у обоих видов существ — [и у тех, кто испытал влияние философии, и у тех, чей ум не изменен философскими идеями]. Об этом говорится в «Чатухшатаке» [Арьядевы]:
Восприятие посредством фабрикаций[104] есть оковы.
Это то, что здесь следует отвергнуть [XVI: 23].
Сказано, что фабрикация, измышляющая самосущую природу (rang-bzhin), является оковами, поэтому ее объект должен быть подвергнут отрицанию.
Концепт, который цепляется за объект отрицания, — это не всякий концепт, цепляющийся за существование, а тот, в котором происходит цепляние за [вещи] как абсолютно [существующие] или как существующие в силу собственных характеристик.
103