Стоило учесть её взбалмошный характер. Не каждый справится с такой девушкой. Ведь она не из тех, кто молчит, в страхе противоречить. Грейс Смит смогла удивить даже такого прихотливого мужчину, как Клинтон Норфолк. Хотя бы тем, что отказывала ему и не один раз. А к этому его жизнь точно не готовила. Любая, на которую ему стоило лишь посмотреть, уже принадлежала ему. Но не Грейс.
Видимо, всё дело в том, что она лишь шпион Райта Эванса. Играть так реалистично мог только профессионал. Она была аферисткой со стажем. Это факт.
Когда Клинтон уже готов был перестать сомневаться в правдивости слов Грейс, детектив Шон Эмброуз предоставил ему то, что видеть совсем не хотелось. Все надежды на то, что Грейс не врёт рухнули вместе с его чувствами к изворотливой хитрой особе.
Теперь Клинтон испытывал злость и на Грейс, и на самого себя. Он не должен был подпускать эту девушку так близко к своему бизнесу. А что более важно, не должен был открывать ей свою душу. Грейс смогла завладеть его сердцем, как никто другой. Она имела над ним особенную власть. Клинтон мог отдать всё, лишь бы Грейс была рядом. А стоит ли она того, после всего, что сделала?
Клинтон не переставал восхищаться Грейс. Она стала для него одной из самых больших препятствий на пути. И это достойно похвалы. Не каждый сможет так искусно втереться в доверие. Хитрая лиса. Он не жалел, что появились чувства к Грейс. Она смогла разбудить в нём хотя бы немного нежности. Последние одиннадцать лет были не самыми простыми. Справиться со званием безнаказанного убийцы оказалось сложнее, чем он мог себе представить. С того дня, как Клинтон сбил отца Дилана, он изменился практически до неузнаваемости. Считал себя чудовищем. И именно этот инцидент дал ему зелёный свет, чтобы стать распущенным, избалованным, грубым, эгоистичным человеком. Терять уже было нечего.
Сожаление было лишь об одном: стань Грейс искренней с ним, он бы сделался для неё всем миром. Сотворил бы всё, чтобы не потерять доверие достойной девушки, которая влюбилась не в его статус и банковские счета. Это стоило любых денег.
***
По пришествию недели Клинтон по просьбе родителей вновь приехал в их дом. Сегодня в поместье Норфолк должен был состояться званый ужин. Присутствовать здесь не появлялось желания, но ради уважения к своей семье он не мог пропустить вечер.
Все семь дней после случая с Грейс Клинтон всячески отвлекал себя от мыслей о ней. Он пытался думать о своём будущем ребёнке, строить планы в компании, расширять круг общения, но только не задумываться даже на секунду о ней.
Не вышло.
Грейс Смит не было рядом, но она жила в его мыслях. Как наяву. Эта девушка будто специально пыталась свести его с ума. Как можно на расстоянии продолжать пудрить ему мозги?
— Клинтон, — послышался позади тёплый голос Патриции Норфолк. — Я стучала, ты не ответил.
Он обернулся и попытался улыбнуться родной бабушке, только бы она не спрашивала, что так сильно его расстраивает уже несколько дней.
— Задумался, — ответил Клинтон.
Патриция всмотрелась в голубые печальные глаза своего внука и медленно сделала к нему несколько шагов.
— Не улыбайся, когда не хочешь, дорогой.
Патриция взяла его руку в свою и крепко сжала, будто пыталась поддержать маленького мальчика, которым Клинтон останется для неё навсегда.
— Всё ещё не понимаю, как ты знаешь, что скрывается за улыбкой, — проговорил он и сбросил с лица наигранную безмятежность.
Ему сейчас, и правда, было сложно казаться привычным собой. Когда человек сломлен, это становится невозможным.
— Скажи мне, что происходит здесь? — Патриция коснулась другой рукой его груди, около сердца. — Это девушка заставила грустить моего мальчика?
Клинтон грустно усмехнулся, тронутый милостью Патриции. Он привык, что она относится к нему, как к ребёнку. Когда Клинтон достиг совершеннолетия, то просил бабушку говорить с ним, как с взрослым. Его так сильно задевало такое отношение к нему, как к новорожденному. Будто он не мужчина! Но вскоре, когда Клинтон ощутил вкус взрослой жизни, когда недостаток материнской любви дал свой отпечаток, Патриция и её манера лелеять внука даже в его тридцать, казалась минуткой спасения. Мгновением, когда можно спрятать обычную статность и открыться самому родному человеку. Патриция была ему ближе, чем мать. И однозначно он не мог ничего скрыть от этой мудрой любящей женщины.
— Не знал, что такое может быть, но да. Это девушка, — ответил Клинтон.
Патриция слегка улыбнулась и подвела его к дивану около окна.
— Не удивляйся, что девушка смогла задеть тебя, Клинтон, — проговорила Патриция, не отпуская руку внука. — Даже самый сильный мужчина сдастся той, которую полюбил. Женщина имеет большую власть. Запомни это.
Патриция сделала паузу, изучая реакцию внука. Он опустил взгляд, но слушал внимательно.
— Не зря говорят, что за каждым великим мужчиной стоит великая женщина. И если ты грустишь из-за неё, то она того стоит.
Клинтон посмотрел в добрые глаза Патриции.
— Она не так проста, как я думал.
— Что сделала эта девушка?
— Обманула меня. Дважды.
Патриция сделала небольшую паузу. Она, одна из немногих, знала, как Клинтон относится ко лжи. Это то, что было под номером один в его списке запретов.
— Если ты уверен, что она точно сделала что-то плохое, то остаётся лишь принять это. Ничего уже не исправишь.
Клинтон слегка насупил брови и резко взглянул на Патрицию.
— У меня на руках доказательства. Но я всё ещё не уверен в том, что она могла предать меня. Или же я просто хочу верить в это.
Патриция улыбнулась и осторожно погладила руку внука.
— Значит, нет причины для грусти, Клинтон. Сначала выясни, потом делай выводы.
Патриция поднялась с дивана и добавила:
— И если Грейс не лгала, то верни её.
Клинтон широко распахнул глаза, не понимая, как Патриция смогла узнать, кто та самая девушка, что заставила его находиться в такой рассеянности.
— Как ты узнала?
— В тот день, когда Адриана сказала о беременности, мой мальчик смотрел лишь на Грейс. Потом ты сам захотел провести её в спальню. А на следующий день мне доложил дворецкий, что гостя выбежала в слезах. Догадаться было не сложно.
— Не знал, что всё так очевидно.
— Влюблённого человека видно издалека, — широко улыбнулась Патриция и направилась к выходу. — Только не делай глупостей, Клинтон.
Он ничего не ответил, вновь погрузившись в свои размышления. Может ли оказаться так, что были сделаны поспешные выводы на счет Грейс? Нет. Шон Эмброуз не мог допустить ошибку. Этот человек — гений. Его способности всегда удивляли даже самых опытных специалистов в этой сфере.
Клинтон резко поднялся и, схватив телефон, набрал Джоан. Он узнал номер больницы, в которой лежал Райт Эванс, и был настроен решительно узнать всю правду. Даже если придётся убить его. Клинтон был готов и на это. Клеймо убийцы итак обеспечено. Ещё одна жертва ничего не изменит.
Он напомнил себе, где именно лежит его пистолет, незаконно приобретённый именно для таких случаев. Оружие было задействовано лишь в лёгких стрелковых играх, но теперь Клинтон нашёл ему применение по назначению. Райт Эванс именно тот, на кого не жаль потратить патроны. И совет Патриции не делать глупостей был не удостоен внимания.
========== Глава 22 ==========
Клинтон приказал Грегору оставаться на месте. Он сам сел за руль и совсем не задумывался о том, что сильно превышает скорость. Ему будто помогали все высшие силы в осуществление задуманного плана. Не было даже задержки из-за нарушения правил дорожного движения. И даже если бы Клинтона попробовали притормозить на дороге, вряд ли он смог бы остановиться.
Подъехав к своему дому, он уверенной походкой направился за огнестрельным оружием, а потом, спрятав его за ремень, с таким же видом вернулся в свой автомобиль. Теперь его дорога вела в сторону центральной больницы, где лежал Райт после аварии, которая произошла не без помощи самого Клинтона.