Райт положил пистолет на кровать, поднимая руки вверх, чтобы отстраниться от оружия.
— Забирайте. Я ничего не делал. Это он стрелял!
— Райт, ты ведь мой друг, зачем так говоришь? — в голосе Клинтона звучала глубокая обида.
— Ты вздумал выставить меня сумасшедшим? — Райт стиснул зубы от нахлынувшей ярости. Внутри у него всё кипело от этой несправедливости.
Охранник направил на него оружие, как на какого-то опасного убийцу. Доктор говорил с ним, как с ненормальным, как со сбежавшим из психиатрической лечебницы. А Клинтон казался добрым другом, который пришёл проведать больного, но тот, неблагодарный, решил его застрелить его же пистолетом! До чего же хитрейшая затея!
— Клинтон, я уничтожу тебя! — Райт уже не мог говорить тише. Он взрывался от ненависти к своему противнику.
— Уколите ему успокаивающее, — проговорил охранник, опустив оружие после того, как доктор забрал пистолет, лежавший на постели больного.
— Надо вызвать полицию. Как бы я ни хотел помочь мистеру Эвансу, но он покушался на человеческую жизнь, — проговорил врач, крепко сжимая пистолет в своих руках, чтобы пациент не вздумал каким-то образом вновь вернуть себе орудие убийства.
— Какая полиция? Нет! — бросил Райт, судорожно оглядывая палату. — Я ничего не делал! Это ложь!
— Райт, не пойму, что нашло на тебя, — проворил разочарованно Клинтон, доигрывая свою сцену в этой постановке.
Наэлектризованную тишину прервал голос охранника, вызвавшего полицейских. Клинтон посмотрел в сторону доктора и попытался тихо сказать ему то, что наверняка сбросит с него все подозрения.
— Можно ли обойтись без полиции? Я думаю, что Райт не хотел стрелять в меня. Это лишь следствие аварии.
Доктор улыбнулся странной просьбе известного наследника высокого титула.
— Мне нравится такая вера в своего друга. Вы доверяете ему до последнего, мистер Норфолк. Но он может быть опасен, если осмелился на такой поступок. Полиция должна разбираться в деталях.
Клинтон опустил опечаленный взгляд, нехотя согласившись со словами доктора.
— Я могу хотя бы поговорить с ним?
— Вы уверены, что хотите этого?
— Я хочу узнать причину такого поступка. Поймите правильно, ведь он был мне почти братом, — проговорил Клинтон настолько искренне, что сам мысленно вручил себе Оскар за актерское мастерство. Сейчас не хватало лишь слезы. И тогда драма вполне удалась бы.
— Иногда друзья предают нас, — в голосе доктора звучало сочувствие. Он лишь кивнул и вышел из палаты, увлекая за собой охранника.
Клинтон оглянулся, проверив обстановку. Никого не было. Остался лишь он и уничтожающий взгляд Райта. Эванс, если бы не травмы, мог бы, и правда, тут же сорваться, чтобы придушить конкурента.
— Какой же ты подонок! — процедил Райт.
Клинтон улыбнулся. Эванс так разозлился, что покраснел, будто его облили краской. По виду он, и правда, напоминал психа.
— Благодарю, — ответил Клинтон и медленно подошёл к кровати. Он слегка наклонился, чтобы его тихий голос был хорошо слышен Райту. — Из тюрьмы сможешь дальше противостоять мне?
Райт сжал здоровую руку в кулак, едва сдерживаясь. Он сцепил зубы и выглядел, как разъярённый пес.
— Если улизнёшь от наказания за покушение на жизнь человека, я всё равно добьюсь того, чтобы тебя упрятали за решётку. Тебе место там, где твоя зависть не сможет вылиться в план по ликвидации соперника.
Клинтон смотрел в почти налившиеся кровью глаза своего врага и говорил так убедительно, что тот не посмел и рта открыть.
— Если бы ты сам боролся со мной, я бы уважал это. Но прикрываться юной девушкой, которая не могла отказать… Весь мой гнев пал на неё. И за это я готов пристрелить тебя прямо сейчас, Райт. Но худшим наказанием для тебя будет жизнь в тюрьме. Ты так слаб, что не проживёшь там и недели.
— Я не поступал с тобой так жестоко, Клинтон! — прорычал Эванс, тяжело дыша.
— Да, ты всего лишь хотел украсть пару моих идей. Совсем не смертельно. Я бы пережил, — сказал Клинтон и медленно выпрямился, не сводя глаз с Райта. — Но ты поступил жестоко с Грейс. Она не заслужила того, что ей пришлось пережить из-за твоего шантажа. Любой, кто причинит ей вред, будет уничтожен мной. Сам же занимаю первую позицию в списке обидчиков Грейс. Никто не причинил ей больше боли, чем я. Но ты не отстаёшь от меня, Райт. Ты второй в этом списке.
Шокированный Райт часто заморгал, всё ещё не в силах понять такое громкое заявление. Они очень хорошо дружили до этого случая. Райт никогда бы и представить не мог, что какая-то простолюдинка из криминального квартала сможет хотя бы приглянуться самому Клинтону Норфолку. А теперь из-за неё он попросту бросает бывшего друга за решётку в мир преступников.
— Она не стоит этого, — прошептал Райт, обреченно опустив взгляд.
— Да. Она стоит большего, — отрезал Клинтон.
Напоследок он достал из кармана салфетку, которой держал рукоять пистолета при выстреле и, пока Райт пребывал в шоке от происходящего, бросил её около кровати в качестве улики.
***
Клинтон направил машину в сторону района, в котором жила Грейс, сразу после того, как полиция протестировала его слова на подлинность. Была проверено: есть ли на руках мистера Норфолка порох от выстрела. Так же, как и у Райта, у него ничего не обнаружилось. Но та самая салфетка, которую Клинтон бросил рядом с кроватью, доказывала вину именно Эванса. Все улики складывались против него.
Радости от того, что противник сокрушён, не было. Теперь Клинтон ощутил самым большим врагом именно себя. Импульсивность, вспыльчивый характер толкнули его на необдуманный шаг. Он обвинил Грейс в том, чего она не делала, полагаясь на слова, казалось бы, верного детектива. С Шоном Эмброузом ещё предстояло разобраться.
Но в голове звучал её голос. Последнее, что произнесла Грейс. Непоправимо. Он мёртв для неё. И это были не просто слова. Грейс никогда не сделала бы такое громкое заявление просто так.
Клинтон резко затормозил, проехав на красный свет. Его автомобиль едва не протаранил грузовик.
— Сумасшедший! Смотри, куда едешь! — прокричал водитель, активно жестикулируя рукой через открытое окно.
Клинтон глубоко вдохнул воздух. Такие раздумья на дороге могли закончиться печальным исходом. Стоило бы не терять концентрацию.
Он не мог узнать себя. Куда делась собранность? Где устойчивость к любым проблемам? Почему девушка смогла выбить его из колеи?
Медленно сдавая назад, Клинтон продолжил путь. Оставалось только крепче сжать руль. Собственные мысли путались в голове. Требовалась концентрация внимания.
Съехав на обочину, Клинтон остановился. Захлопнув дверь фирменного автомобиля «Норфолктон», он вышел и оглянулся. Идти в квартиру, где живет её брат и мать или направиться к другу Джону? Этот вопрос не был сложным. Грейс бы точно выбрала второй вариант.
Клинтон осмотрелся и быстро перешёл небольшую дорогу. В каком доме жил Джон, было известно, но только номер квартиры Клинтон не знал. Однажды его люди уже разыскивали Джона. Наверняка, у них есть вся информация.
Достав телефон, Клинтон набрал номер доверенного человека и, начиная нервничать, принялся ходить взад-вперёд.
— Мистер Норфолк, добрый день, — послышался голос в трубке.
Вдруг Клинтон резко остановился и посмотрел в сторону. На другой стороне улицы он увидел знакомую фигуру. Медленный, седой, весьма неопрятный мужчина шёл прямо к нему. В этом человеке было совсем не сложно узнать Джона, который прочно ассоциировался с бездомным.
— Я перезвоню, — Клинтон быстро положил трубку и поспешно направился к тому, кого искал.
Джон резко остановился и, насупившись, посмотрел на заметно обеспокоенного Норфолка, последняя встреча с которым была весьма болезненной.
— О, президент, — бросил Джон, распахнув глаза.
Клинтон лишь слегка приподнял брови, удивляясь, что этот человек до сих пор считает его главой государства.
— Джон, мне нужна помощь. Ваша помощь, — вежливо произнёс Клинтон. — Скажите, Грейс у вас?
Джон хитро улыбнулся и, опираясь рукой на колону, приложил палец к подбородку. Он сделал вид, что размышляет над ответом.