— А что мне будет за ответ? — Джон заманчиво посмотрел на ошарашенного вопросом мистера Норфолка.
— Я могу заплатить, — проговорил Клинтон, для которого деньги были всегда выигрышным вариантом.
— Конечно, можешь. Но я хочу ещё что-то, — ухмыльнулся Джон, найдя выгодный для себя момент. — Что ты можешь предложить?
Клинтон сжал руки в кулаки, сдерживая наплыв гнева. В эту минуту такие игры стали неуместны. Он был не в настроение ждать долго и уж точно не готовился идти на поводу. Оказалось, что люди не могут по-нормальному, нужно применять другие меры. Те, что в стиле Клинтона Норфолка.
— Могу предложить ещё одну пулю, но уже в голову, — бросил Клинтон, не в силах быть долго вежливым. Это для него оказалось слишком сложной задачей.
Джон резко выпрямился. Его глаза бегло оглядели улицу.
— Ладно-ладно, зачем сразу так злиться? — пробубнил он себе под нос, ухватившись за низ своей рваной кофты. Этот жест был, наверняка, самоуспокоением. — Грейс была у меня. Но ушла.
Клинтон помрачнел. Он задумался о том, куда она могла ещё пойти. Ответ не был получен, тогда Клинтон продолжил:
— Куда ушла?
— Эту ненормальную девку сложно понять! — хриплым голосом бросил Джон. — Говорил ей, чтобы оставалась у меня. А она, протестуя, ушла с каким-то молодым щенком.
Клинтон едва разобрал то, что тараторил Джон.
— Щенком? Кто он?
Джон закатил глаза, утомившись от рассказа.
— Друг её бывшего парниши, — он щёлкнул пальцами, пытаясь припомнить имя.
— Друг Стива? — подсказал Клинтон, заметно нервничая.
— Вот, да. А ты сообразительный, — Джон улыбнулся, кивая головой. — Она устроилась здесь неподалеку на работу. Вроде бы в какое-то маленькое кафе. Больше ничего не знаю. И отстаньте уже от меня со своими драматическими историями!
Клинтон поблагодарил за информацию и быстро вернулся в свою машину. В голове никак
не могла уместиться эта информация. Зачем Грейс ушла от Джона с другом человека, который причинил ей колоссальный вред? Эта девушка совсем не понимает, что творит! Стив мог задумать новую уловку. Хорошо бы какие-то невиданные силы подарили ей ума, и она поняла, что нельзя связываться с такими людьми.
Он резко завёл машину и нажал на газ. Медленно объезжая узкие улочки квартала, Клинтон искал глазами Грейс. Джон сказал, что она работала где-то здесь. Кафе маленькое. Круг поиска уже сузился. Но и этого было мало.
Клинтон останавливался возле каждого крошечного заведения. Найти Грейс казалось уже невозможным. Всё могло оказаться не так просто. У неё мог быть в эти минуты обед. Именно в этот день она могла вообще не работать. Надежды найти Грейс становились всё меньше и меньше с каждой секундой.
Клинтон так дотошно всматривался в окна кафе, что не заметил насколько же медленно он едет. Машины, расположившиеся позади, дали знать о своём присутствии громкими сигналами. Пришлось отъехать немного в сторону и остановиться.
Он всмотрелся в окно одного из тех мест, в которых могла работать Грейс. В здании никого не было. И лишь на летнюю террасу присела молодая пара.
Клинтон хотел было уже поехать дальше. И вдруг его внимание привлекла юная официантка. Каштановые волосы были заплетены в высокий хвост. Формой оказалось милое жёлтое платьице, поверх которого она надела тёплую вязаную кофту. Светившиеся глаза и милая улыбка на лице были уже родными. Ему стоило найти её раньше, ведь это кафе оказалось в двух минутах ходьбы от дома Джона.
Клинтон искал её слишком долго. И вот когда наконец-то она появилась перед глазами, он вспомнил, что даже не подготовил нужные слова. Хотя они ей сейчас были не нужны.
Грейс приняла заказ и вновь удалилась в помещение.
Клинтон заглушил мотор и быстро вышел из машины. Он понимал, что вряд ли должен находиться здесь. Слишком много вреда причинил Грейс. Но упустить её без борьбы он просто не имел права. Как бы сильно она не презирала его.
Клинтон присел за столик, развернувшись спиной к смотровому окну. Он хотел, чтобы вышедшая Грейс не узнала его и подошла, как к простому клиенту.
Ожидание показалось вечностью. Он ещё никогда так не переживал из-за женщины. Ранее эта тема всегда была проста. Клинтон привык к тому, что ему не нужно прилагать усилий, чтобы девушка отдалась и душой, и телом. Раньше он мог расщедриться на дорогие украшения и букеты, но никогда бы не стал так упорно добиваться внимания той, что не желала его видеть. Это было в новинку. Но Клинтон уверился в том, что если девушка смогла заставить его выйти из зоны комфорта, то нельзя упустить такой особенный цветок. Это напоминало волшебство. Подобного никогда не было прежде.
— Добрый день, меня зовут… — прозвучал очаровательный и уже такой родной голос Грейс.
Она запнулась, как только её взгляд устремился на нового клиента.
Клинтон взглянул на сбитую с толку Грейс. Она смотрела на него, как на приведение. В её глазах не было ни тени энтузиазма. Она точно не обрадовалась этой встрече.
Грейс резко развернулась и направилась в помещение, будто никого и не увидела.
Клинтон шокировано проследил за ней взглядом. Грейс была обижена, когда он совершил отвратительный поступок, овладев её телом. Но сейчас она точно не просто обижена. Теперь Грейс просто возненавидела его каждой клеточкой своего тела. И Клинтон мог полностью понять её. Он заслужил такое отношение к себе.
Поспешно поднявшись, он направился быстрым шагом за своей официанткой. Она остановилась возле бара и нервно постучала ноготками по стеклянной поверхности.
— Грейс, — проговорил он, остановившись рядом. — Выслушай меня, пожалуйста.
Грейс лишь на секунду посмотрела на него и, не обмолвившись ни словом, подхватила коктейль и чуть не бегом отправилась относить его посетителям на террасу.
Клинтон не сдвинулся с места. Он лишь наблюдал за тем, как Грейс попыталась покрутиться рядом со столиками на улице, но женщина, на груди которой было написано звание администратора, грозно заставила её вернуться на своё рабочее место. Туда, где по-прежнему стоял Клинтон.
Грейс, стиснув зубы, нехотя вернулась.
— Ты выслушаешь меня? — переспросил Клинтон, опуская взгляд на её милое гневное личико.
Он точно не ожидал, что она так резко повернётся в его сторону. Её глаза блестели. Казалось, ещё немного и из них появятся искры. Если бы Грейс могла, то точно сожгла бы его на месте.
— Ты выслушал меня, когда я просила? — наконец-то проговорила она.
— Нет, — ответил Клинтон, начиная понимать, что всё это время ощущала Грейс. Он заставлял её чувствовать себя отвратительно, коробя свою душу томительным ожиданием на прощение или хотя бы попытку что-то исправить.
— Вот ты и ответил на свой вопрос, — проговорила Грейс. Тон её голоса стал тише. В нём исчезли отголоски эмоций. — Я не хочу слышать тебя. Не хочу видеть и не хочу знать тебя, Клинтон.
Он ощутил злость. Не на Грейс. На себя. Так сильно обидеть девушку мог только самый настоящий болван!
— Грейс, я знаю, что у тебя не было романа с Райтом. Моего детектива тоже шантажировали. Мне стоило всё проверить самому, прежде чем вновь делать тебе больно, — Клинтон говорил быстро, потому что видел, что Грейс едва может слушать его. Казалось, ещё одно слово, произнесённое им, и ей будет плевать на указания начальницы, она попросту бросит всё лишь бы не находиться рядом с Клинтоном.
— Я, кажется, не говорила, что хочу тебя выслушать, — бросила Грейс. — Как же тебе было удобно игнорировать меня! Сам себе начальник. А я не могу сойти с места, и ты пользуешься этим!
— Да, — не стал лукавить Клинтон. — Ты не можешь уйти, и я могу сказать то, что хотел.
— Эгоист, — прошептала Грейс, покачав головой.
— Грейси, послушай. Я был идиотом. Признаю. Извини, что в очередной раз подвергнул тебя этому испытанию. Я понимаю, что ты чувствуешь. Мне жаль, что всё так вышло. И в этом только моя вина. Прости самого глупого человека на земле. Прошу, прости.