Грейс взглянула на край стола, когда Клинтон поставил рядом с её ноутбуком чашку с ароматным кофе.
Она задержала свой взгляд на ней и лишь потом медленно подняла глаза на Клинтона.
— Молодец. Ты впервые сам сделал себе кофе. Не знала, что умеешь, — бросила Грейс, язвительно ухмыльнувшись.
— Я умею делать кофе, цветочек. И даже яичницу, — проговорил он, прищурившись так, будто этих его кулинарных способностей более чем достаточно. — И кофе не мне. Я сделал его для тебя.
Теперь Грейс посмотрела на него, так будто перед ней стоял другой человек. Абсолютно незнакомый мужчина. Тёплый взгляд искрился небывалой ранее нежностью. И может для кого-то такой весьма незначительный поступок лишь обыденность, но для Клинтона это едва ли не подвиг.
Грейс не растерялась. Уж точно, заварив кофе, он не закроет всё то, что смог сотворить с ней.
— Благодарю. Я не хочу, — бросила она. Её взгляд был холоден. Она никак не смягчилась по отношению к Клинтону. День, когда Грейс бежала из дворца его семьи, невозможно забыть. Несложно вспомнить своё состояние в тот момент. Оно было сравнимо с желанием окончить свои мучения, отдав душу небесам. И теперь Грейс точно была не в силах простить человека, который вызвал в ней жуткие мысли о самоубийстве.
— Я добавил туда особенный ингредиент, — сказал Клинтон. — Просто попробуй.
— Мне не особенно интересно, что там. Я не хочу кофе, Клинтон.
Он просто смотрел на неё и, сделав шаг назад, проговорил:
— Я понял.
Клинтон едва заметно кивнул и, оставив напиток для Грейси, направился в свой кабинет. Шокированный взгляд Джоан его сопровождал.
Грейс прикусила нижнюю губу, почувствовав, как сердце охватывает неизвестная ей грусть. Будто сжимается и не даёт покоя. Она ценила любое проявление заботы, ведь никогда толком не ощущала этого от своей семьи и парня. И даже банально принесённый кофе был ей мил больше, чем любые драгоценности мира.
Грейс смотрела на чашку рядом со своим ноутбуком, но так и не притронулась к ней.
Остаток дня не был особенно хлопотным. Клинтон совсем не давал ей новых заданий. Она едва могла узнать своего начальника. Это было совсем не похоже на него. В работе Клинтона могли бы описать как человека педантичного, вечно придерживающегося поставленных им норм и правил. Он пытался сделать максимум работы за день, чтобы всегда был виден рост компании. Сегодня же он вызывал к себе в кабинет многих, но не Грейс. Она даже заскучала без прежних нагрузок.
Грейс прокрутилась в кресле, будто на карусели, и в задумчивости загляделась на вид за панорамным окном. Закат Нью-Йорка с двадцатого этажа NGC выглядел безупречно. Таймс Сквер будто оказывался у её ног. В этом ощущалось величие. Тёплые уходящие солнечные лучи окутали весь город и дарили незабываемое впечатление. Грейс непроизвольно улыбнулась, потерявшись в красоте вида за окном. И через мгновение подскочила на стуле, вспомнив, что должна была напомнить Клинтону о швейцарских инвесторах ещё час назад. Он убьет её за этот промах!
Спохватившись, она побежала к своему работодателю. Забыв постучать, Грейс влетела в его кабинет. И мгновенно остановилась, посмотрев на Клинтона. Он занимался тем же, что и она минутой ранее. Рассматривал превосходный вид, открывающийся за окном. Видимо, мало работы, если есть время на это.
Конечно, мало работы! Она ведь забыла сказать ему о встрече с иностранными инвесторами! Дуреха! Грейс ругала саму себя, ведь инвестиции в подобном деле чрезвычайно важны.
— Грейси, — проговорил он и медленно повернулся на стуле.
Грейс вспомнила, что забыла постучать. Лишь она такое могла себе позволить. По этой манере так врываться Клинтон узнал её, даже не глядя.
— Извини, что без стука, — проговорила она и сделала несколько медленных шагов в его сторону.
— Не извиняйся, это для тебя уже норма, как я понял, — проговорил Клинтон, приложив палец к подбородку.
— Я просто забыла тебе сказать, что у тебя была час назад назначена встреча с швейцарскими инвесторами, — протараторила Грейс, виновато сощурившись. — Извини, я забыла совсем. Вылетело из головы.
Она виновато опустила голову, уже зная, что скажет Клинтон.
Грейс напряглась, когда он резко поднялся, медленно подходя к ней, будто подкрадываясь, как настоящий хищник. Она прикрыла глаза и от неожиданности затаила дыхание. Клинтон аккуратно коснулся ладонью её щеки. Так, будто она фарфоровая статуэтка.
— Позвони Александру Харрису, вежливо извинись за моё отсутствие и назначь встречу на завтра, — совершенно спокойно проговорил он.
Грейс поспешно подняла глаза на лицо Клинтон. Он совсем не был зол. И это выглядело весьма странно. Грейс мгновение стояла, будто окаменевшая, наслаждаясь его прикосновением. Хотелось вновь закрыть глаза и прижаться к нему покрепче. Но вместо этого она сделала лишь шаг назад.
— Ты не злишься на меня? — спросила Грейс, заметив, что на его лице появилось разочарование в ту секунду, когда она отступила.
— Не могу злиться на тебя, цветочек.
Грейс долго смотрела на него. Сложно было осознать, что этот галантный мужчина, стоявший теперь перед ней, тот самый грубиян Клинтон Норфолк. Он изменился. Хотя это точно ненадолго. Клинтон и сам прекрасно знал, что затянувшаяся вежливость отнюдь не его конёк.
— Ладно, я пойду и позвоню мистеру Харрису. Надеюсь, он согласится на ещё одну встречу, — пробубнила Грейс, медленно отходя назад.
Клинтон начал прокручивать в голове любой повод, чтобы не позволить Грейс покинуть его кабинет. Больше всего он желал, чтобы она была всегда рядом. После всего, что этому цветочку пришлось пережить, Клинтон был намерен защитить Грейс от всех, кто желал ей зла. Не хотелось даже отпускать её к язвительной Джоан.
— Грейси, подожди, — поспешно сказал он, когда она уже коснулась пальцами ручки двери.
Грейс вновь посмотрела на Клинтона. Она хотела быстрее выйти и не видеть такого приятного нежного взгляда. Это могло сломить гордость, пробить броню ненависти. Клинтон точно не достоин её прощения. Нельзя сдаться лишь из-за внезапно появившейся теплоты в его красивых голубых глазах.
— Хочу, чтобы ты увиделась с одним человеком, — сказал он, заставив её задуматься.
— С кем?
Протянув руку к краю своего стола, Клинтон нажал на кнопку. Вскоре послышался громкий голос охранника с самого нижнего этажа.
— Дэйв, ко мне никто не приходил?
— Тут девушка, о которой говорили. Я так думаю, она ждёт, когда позволите ей пройти.
— Покажи ей, как подняться в мой кабинет.
— Будет сделано, мистер Норфолк, — с задором проговорил молодой охранник.
Клинтон вновь выпрямился и посмотрел на Грейс, явно не понимавшую, что происходит.
— Только не говори, что это очередная пассия, которая беременна от тебя, — бросила Грейс, действительно опасаясь такого варианта. И он бы точно не удивил её.
Клинтон слегка улыбнулся.
— Поймёшь позже.
Грейс с подозрением прищурилась, разглядывая спокойное лицо Клинтона. Что он задумал на этот раз? Знакомиться с его любовницами желания не было. Вероятно, он и сам это понял. Кто же та девушка? Сестра, может быть? Маргарет что-то скрывала? Это было бы уже слишком для этой и без того чудной семейки, члены которой вели между собой жестокую вражду.
— Клинтон, давай обойдёмся без этого, — отрезала Грейс. — Я ведь говорила тебе, что для нас двоих нет будущего. Нет ничего, что ты можешь сделать, чтобы я вновь доверилась тебе.
— Подойди, Грейси, — бросил он, вовсе не обращая внимания на её слова.
Грейс насторожилась, ещё сильнее схватившись за ручку двери.
— Зачем?
— Говорить через пятнадцать футов не совсем удобно.