— Клинтон, я хочу вернуться в Нью-Йорк.
Он долго смотрел в её печальные глаза. Смотрел и не мог поверить, что это конец. Как можно отпустить её сейчас? Неужели больше не будет шанса остаться с этой девушкой? Видимо, пора признать, что в борьбе за её сердце он потерпел поражение. Самое большое поражение в своей жизни. Грейс — это тот самый ценный приз, который он никогда больше не сможет получить.
— Собирайся. Мы сегодня летим назад.
Теперь все попытки вернуть Грейс были истрачены.
— Я высажу тебя около дома Джона и больше никогда не потревожу.
***
За семь часов перелёта Грейс успела подумать о многом. Скрутившись клубочком в мягком кресле, она смотрела в окно, где ничего не было видно. Один туман.
Боль должна пройти. Грейс была уверена в этом. Нужно лишь наскрести ещё немного сил, чтобы закончить то, что Клинтон пытался продолжить. Нельзя идти против своих влечений, но и слепо принимать то, что приносит страх, тоже нельзя. Будущее с Клинтоном казалось сложным. Но Грейс не могла отрицать, что без него оно будет точно таким же.
Она посмотрела на стол. Проходя мимо, Клинтон поставил туда чашку с ароматным какао.
Он не сел рядом с ней. Как и обещал. Клинтон оставил все попытки каким-либо образом напоминать о себе.
— Спасибо, — прошептала Грейс и взяла в руки чашку, вдыхая сладкий запах свежего какао.
Она украдкой любовалась профилем Клинтона, когда он взял свой планшет и занял себя чтением. Вдруг захотелось представить, что будет у него, когда всё случившиеся с ней, забудется. Адриана станет ему ближе, чем сейчас. У них будет ребёнок. Маленький наследник, который, наверняка, вырастет таким же вредным, как и его отец. Если это будет девочка, то, конечно же, с тяжёлым характером.
Грейс на мгновение неосознанно улыбнулась. Представляя жизнь Клинтона и Адрианы, она видела своё идеальное будущее. Если бы всё могло быть так. Хотелось бы и себе счастливый конец с принцем и маленькими детками. Но в этой истории Грейс явно не принцесса. Это не её сказка.
Спустя некоторое время после приземления на родную землю, Грейс и Клинтон направились в автомобиль.
Клинтон сам сел за руль, в последний раз желая побыть с Грейс наедине.
Они всё время молчали, словно незнакомцы. Словно у них нет никакого прошлого. Словно совсем не болит где-то там, внутри, от одной мысли о расставании.
Грейс пристегнулась и посмотрела вперёд. Она тяжело выдохнула, буквально считая последние минуты, когда может находиться рядом с человеком, которого полюбила всем сердцем. И предавая свою любовь, она всячески от неё отрекалась, совершая, наверняка, худший поступок в своей жизни.
Клинтон косо взглянул на Грейси. То, что всё кончено, стало ясно ещё в Лондоне. Но он никак не мог с этим смириться, хотя и сделать больше ничего нельзя было. Он ещё никогда не ощущал такую беспомощность. Казалось, будто у него забирали часть тела и невозможно самому справиться. В этой ситуации ему могла помочь лишь Грейс.
— Грейси, — проговорил он спустя долгое время гробовой тишины.
Она прикусила нижнюю губу, повернувшись к нему. Автомобиль всё ещё не сдвинулся с места. Клинтон решил сделать последнюю попытку.
— Ты уверена, что делаешь правильный выбор? — спросил он напоследок.
— Да, — соврала Грейс. — Поехали.
Клинтон тяжело выдохнул и вскоре нажал на газ. Через несколько минут посадочная полоса осталась далеко позади.
Он повысил скорость, желая быстрее привезти Грейс домой и наконец-то закончить эту пытку.
Звонок телефона нарушил тишину, и Клинтон сразу же включил громкоговоритель.
— Узнал? — послышался мужской голос на другом конце провода.
— Чего тебе, Райт? — недовольно отозвался Клинтон.
Грейс заметила, как участилось её сердцебиение, услышав это злосчастное имя. Его звонок уже не к добру. Он просто так не стал бы напоминать о себе.
— Клинтон, ты и твоя хитрая несносная ассистентка, вы оба просто уничтожили мою жизнь, мою репутацию и растоптали имя, — говорил Райт. Голос его звучал до жути будоражащим. — Если честно, я не знал, что всё дойдёт до этого, когда просто хотел узнать секреты твоей компании. Но теперь вам двоим не светит ничего хорошего. Ведь если уничтожен я, то потяну вас за собой.
— Райт, если хочешь выговориться, то ты ошибся номером. Я не твой психолог, — сказал Клинтон, крепче сжимая руль руками от гнева, который в нём вызвал бывший лучший друг.
— Нет, ты мой враг. Вот как в истории. Учил историю своей страны? Я про Англию. Наверняка, хорошо знаешь о противостоянии Англии и Франции в столетней войне.
Клинтон приподнял брови, уже не удивляясь весьма странным перепадам в разговоре с Райтом. С недавних пор этот человек больше напоминал психически неуравновешенного.
— Так вот. Мы с тобой, как эти две страны. Друг другу приносим вред. Но я, как и Франция, смогу достойно ответить тебе.
— Райт, у тебя там в руках пособие по всемирной истории? — Клинтон не имел желания выслушивать бред ненормального. — Будь добр, говори о Франции и Англии не мне.
— Послушай, Клинтон. Это важно, — повысил голос Райт. — Я бы был более внимателен к моим словам. На твоём месте. Я не зря сказал, что отвечу. Мой удар будет сильнее всех предыдущих, нанесённых тобой.
— О чём ты? — Клинтон нахмурился, поглядывая на свой телефон.
Грейс сделала глубокий вдох. Её пробрала дрожь. Появилось ужасное ощущение непоправимого.
— Клинтон, — начал Райт, и голос его зазвучал бодрее, чем прежде. — Ты сейчас ведь за рулём своей машины. Правда?
Он сделал паузу, чтобы услышать ответ, но, получив вместо него тишину, продолжил:
— Это правда. Я знаю. Так вот не советую понижать скорость. Под твоим сидением взрывчатка, которая сработает сразу же, как только скорость твоего автомобиля будет ниже сорока километров в час.
Клинтон словно окаменел. Он по-прежнему вёл машину, будто не услышал никакой угрозы.
Грейс тоже застыла. С широко раскрытыми глазами она смотрела на телефон Клинтона, из которого звучал дьявольский голос Райта.
— И ещё. Не думай о плане спасения на ходу автомобиля. Бомба сработает сразу же, как только ты попытаешься покинуть сидение. Я так полагаю, это последний наш разговор. Всего доброго, друг мой. И желаю хорошей последней поездки.
В трубке послышался приглушённый смех Райта, а потом в салоне движущегося автомобиля прозвучали гудки завершившегося смертоносного звонка.
Комментарий к Глава 26
…затишье перед бурей…
▼▲▼▲▼▲ Следующая глава ПОСЛЕДНЯЯ!
========== Глава 27 ==========
Грейс забыла, как правильно дышать. Поражённая, она была не в состоянии отвести взгляд от телефона. Казалось, что всё это лишь страшный сон. Сказанное Райтом не могло быть реальностью. Разве так должен закончиться их болезненный, но в тоже время самый сладкий роман с Клинтоном? Неужели есть смысл в том, чтобы погибнуть в один день, так и не отыскав в себе силы для воссоединения?
Клинтон покосился на Грейс, хорошо понимая, какие эмоции сейчас её переполняют. Она сидела ровно, уставившись в одну точку, будто её только что превратили в скульптуру из камня. Эта девушка оказалась сильнее некоторых мужчин, но реальная опасность гибели от взрыва бомбы поставила её в тупик. Такая реакция естественна в этих обстоятельствах.
— Грейси, посмотри на меня, — резко бросил Клинтон, глядя то на дорогу, то на потрясённую девушку. — Грейс!
Его голос отрезвил её, заставляя вздрогнуть. Она с трудом проглотила, невидимый ком, который появился в горле и мешал произнести даже слово. Собравшись, Грейс посмотрела на Клинтона.
— Всё будет хорошо, — спокойно, как настоящий психолог, говорил он. — Тебе приходилось слышать много лжи от меня. Но это не тот случай. Я обещаю, что не дам тебе погибнуть.
Грейс прикусила нижнюю губу, рассматривая его лицо в этот момент. Клинтон выглядел безмятежным. Словно под его креслом нет взрывного устройства, которое разнесёт их на части.
— Мне? — едва смогла произнести Грейс, чтобы уточнить его слова. — Обещай, что мы оба не погибнем!