Касается ладонью его плеча, медленно скользнув ею к спине, которую потирает, подняв глаза на Дилана. Тот выдыхает никотин, с равнодушием взглянув на девушку. Она сжато улыбается, совсем уж сдержанно, наклонившись к парню, и укладывает голову ему на плечо, прикрыв веки. Плевать. Дилан подносит сигарету к губам, свободной рукой обвивая талию Брук, и девушка жмется к нему, испытав от данного объятия лишь холод.
Ничего не понимает.
Но в одном она убеждена.
Что-то произошло. Что-то определенно повлияло на тебя, придурок О’Брайен.
***
Прохладный, но приятный ночной ветер встречает меня. Выхожу из салона, оглянувшись на Дэна, который определенно о чем-то размышляет, но мне своих мыслей не озвучивает. Равносильно тому, как я поступаю по отношению к нему.
— Утром увидимся, — обещаю, хотя еще не уверен, пойду ли в школу. Желание отпадает, но не проявляю упадка своего настроения, натянуто улыбаясь другу, который кивает головой, таким же образом растянув губы:
— Да, давай.
Жестом ладони прощаюсь с ним, закрыв дверцу автомобиля, к которому поворачиваюсь спиной, направившись к крыльцу дома. Не оглядываюсь, когда слышу, как машина двигается, рванув вперед по дороге между домов. Подхожу к двери, справившись с замком быстрее, чем если бы я был сильно пьян. Удачно, что матери нет дома, а то с той стороны порога меня бы уже ожидала женщина со шваброй в руках, которая отделала бы меня до потери пульса.
Оказываюсь в теплой прихожей, закрываю дверь, бросив связку ключей на комод, и прислушиваюсь, замедлив шаг. Слышу гул воды, причем сильный, будто кто-то открывает кран на полную. Мать вряд ли вернулась. Она обычно принимает ванну после смены, чтобы отогнать сон, но…
Смотрю на экран своего телефона. Даже двух часов ночи нет.
Поднимаюсь на второй этаж, по привычке держа одну ладонь в кармане джинсов. Медленно вышагиваю по коридору, к своей комнате, а сам хмуро всматриваюсь в дверь ванной, что расположена чуть дальше.
Встаю у двери, касаясь пальцами ручки, и с подозрением щурюсь, когда слышу, как что-то в помещении ванной падает. Думаю, тюбики со средствами для душа. Делаю шаг назад, разворачиваясь к двери комнаты, которая в этом году будет принадлежать девчонке, и без предварительного стука открываю её, окинув помещение взглядом. Пусто. Значит, это она там буянит. Может, уточнить, всё ли в порядке? Если она решит разрушить мой дом, вряд ли мать будет в восторге и похвалит меня за бездействие.
Хочется рухнуть лицом в подушку. Нет, я вовсе не вымотан, но чувствую себя неприятно уставшим в психологическом плане. Истощен, хотя причин для истощения не было. Вроде.
Шагаю к двери ванной комнаты, автоматически проверяя наличие сигарет в карманах, но вовремя вспоминаю о правиле — не курить в доме. Конечно, оно нарушается мной довольно часто, но я позволяю себе наплевать на просьбу матери, только находясь в своей комнате. Хотя, уверен, и за это она меня размажет по стенке.
Подхожу к двери ванной, набрав больше воздуха в легкие. Почему-то общение с этой девчонкой не задается с самого начала, и я продолжаю терпеть неудачи. Конечно, она здесь всего сутки, но мне не нравится ощущать легкую скованность в присутствии людей. Обычно это они чувствуют неловкость, а мне остается лишь поиздеваться над их положением, а вот сейчас это именно я долгие минуты топчусь за дверью, пока не решаюсь постучать костяшками по её поверхности:
— Тея?
Гул воды не прекращается, но я слышу, как что-то вновь падает на дно ванной. Подозреваю, что девушка роняет предметы, испугавшись моего внезапного обращения. Она больно нервная и дерганная, знаете, такая… Ненормальная. С нестабильной нервной системой, постоянно дергающая свою одежду, кусающая ногти и вырывающая тонкие волосы из пучка. Да. Хочу этого или нет, но я это замечаю. Лучше бы я не был таким внимательным. Порой это вредит мне. В данном случае, мне неприятно. Отвратно с моей стороны, но… Боже, мне неприятна эта девушка. Я не пытаюсь разобраться в её характере, чтобы найти что-то привлекающее, как обычно я поступаю с людьми, но в данной ситуации… Не могу прекратить ловить себя на мысли, что эта девчонка… Ну…
К черту попытки казаться толерантным. Она выглядит отвратительно.
— Всё в порядке? — но мне придется попытаться иногда переговаривать с ней. В большей мере детьми занимается мать, поэтому не думаю, что от меня будет много требоваться. Просто надеюсь, что этот год пролетит быстро. Очень. А я часто буду торчать вне дома.
Ответа нет, поэтому беру на себя ответственность, когда касаюсь ручки, дернув её, чтобы открыть, правда, уверен, что дверь заперта, ведь какой нормальный человек не запрется в ванной во время принятия…
Дверь поддается.
А, да. Забыл. Тея не относится к «нормальным».
Открываю дверь, поморщившись от теплого света, который опадает на лицо, заставив меня сощурить веки. Моргаю. С равнодушием изучаю помещение ванной комнаты, не особо разбирая своих мыслей: на полу разлита вода, коврик вымок, стена над стиральной машиной в каплях, тюбики опрокинуты с полки зеркального ящика. Девушка стоит у раковины, кран которой практически разрывается от сильного потока воды, выпущенного на волю. Он настолько мощный, что вода не успевает утекать в трубу, оттого жидкость добирается до краев, медленно капая на пол. Девчонка сжимает в руках мокрую тряпку. Её свитер промок, кожа лица покрыта капельками… Хочу предположить, что это вода, но девушка выглядит слишком болезненно, поэтому почему-то мне кажется, это холодный пот. Голова опущена. Волосы в пучке растрепаны. Интересно, она вообще заплетается? Расчесывается?
Делаю шаг за порог, еще одним беглым взглядом озирая помещение, чтобы в итоге вздохнуть:
— В чем дело? — удивительно, но не чувствую злости из-за устроенного срача, хотя чувствую, как хочется сорваться на кого-нибудь из-за тех мыслей, что гложут меня остаток вечера, правда, они никак не связаны с этой ситуацией, наверное, поэтому я старательно сдерживаюсь.
Ставлю руки на талию, смотря на гудящий поток воды:
— Ты забыла, как пользоваться краном? — предпринимаю попытку отшутиться, но девушка никак не реагирует, лишь заметно глотнув воды во рту. Сильнее отводит взгляд в сторону, и я нервно вытираю губы пальцами, после скользнув ладонью по волосам:
— Что произошло? — повторяю вопрос, уже с большим давлением в голосе, и девчонка моргает. Неужели, чего-то добиться от неё можно только руганью? Видимо, только так с ней и стоит говорить.
Тея виновато стреляет взглядом в мою сторону, хмуря брови, и начинает нервно дергать ткань мокрой тряпки, пока вода продолжает капать на пол.
— Я не могу… — она набирает больше кислорода в легкие, будто ей его не хватает для общения со мной. — Закрыть не могу, — шепчет, ниже опуская голову, а мне приходится немного наклониться вперед, напрячь свои ушные перепонки, чтобы хоть что-то понять. Девушка указывает пальцем на кран, и я замечаю, как дрожит её рука, и меня это удивляет. Я ведь даже не кричу на неё, почему она дрожит? Я из принципа пугаю людей?
Стреляю взглядом на свои татуированные руки, медленно отводя глаза в сторону. Ну, в принципе, очевидно.
Ладно, не против потрепать языком, но не сейчас, пока мы тут пытаемся залить первый этаж. Мать будет в ярости. Подхожу к раковине, не удивляясь тому, как девушка оббегает меня, встав ближе к выходу. Видимо, чтобы иметь возможность спастись, я ведь намереваюсь прибить её гелем для душа, так?
Усмехаюсь от собственных мыслей, взглянув на девчонку, которая с опаской пятится к порогу, продолжая сжимать тряпку в руках и виновато смотреть вниз.
Похоже, именно этого она и ожидает.
Моргаю, покрутив ручки крана, чтобы выключить воду.
В принципе, не колышет. Мне вот тоже кажется, что она постоянно что-то употребляет. Мы в равной степени испытываем друг к другу необычно отрицательные эмоции.
— Зачем так сильно открыла? — беру с сушилки тряпку, бросив под ноги, чтобы ткань начала впитывать воду. Коврик придется сушить. Тея никак не успокоит руки, и теперь одной ладонью водит по шее и ключицам, царапая их ногтями: