Шериф, похоже, поверив их словам, опустил револьвер и отвел в сторону взгляд.
- Выходит, они добрались и до Харви. Сколько людей уже умерло?
Вопрос был риторическим, но Альберт решил на него ответить.
- Мы не знаем, шериф.
- Ты тот парень, который утверждал, что знаешь толк в обряде по вызову Анку? - спросил Рассел, пряча оружие в кобуру. Его голос был охрипшим, а движения выдавали в нем небольшую растерянность и непосильную усталость.
- Да.
- Пойдешь со мной. С учетом того, что в Конвинанте люди мрут как мухи, нам не помешает лишняя рука помощи.
Алберт был удивлен столь кардинальной переменой во внешности и в словах шерифа, но, раз наступил некий переломный момент, который заставил шерифа изменить свое решение, Альберт посчитал нужным воспользоваться им сполна.
- Я не уйду без моих друзей. За решеткой они не в безопасности, как вы утверждали ранее.
Шериф достал связку ключей и бросил их Дрейку, который удосужился их поймать.
- Мы подождем тебя здесь.
Альберт, улыбаясь настолько широко насколько это было возможно, поспешил обратно в офис шерифа, чтобы освободить своих друзей из-за решетки.
***
Сказать, что Тильда Клемментс была в восторге видеть ее вновь, значило произнести самую огромную ложь за всю ее жизнь. Старая карга разве что не пускала огненные шары глазами, глядя в ее сторону. Эллин старалась не поддавать вида, что ее задевал весь негатив, исходящий от хозяйки дома, предпочитая смотреть по сторонам или же на Малкольма, который перестал вызывать у нее неприятных чувств, а даже наоборот - казался ей милым и даже симпатичным. До этого Эллин ни разу не смотрела на Малкольма как на представителя противоположного пола одного с ней вида. Но недавние его поступки, призванные защитить ее, а также ее оплошность с громким произнесением его имени перед Безликим, заставила Эллин пересмотреть свое отношение к парню. Вначале она смотрела в его сторону с благодарностью и с пристыженностью, а затем и с интересом, каким может глядеть девушка на понравившегося ей парня. И в этот момент она поняла, что Малкольм был очень даже хорош собой, несмотря на мягкость в глазах и вялость подбородка, а также пушок на щеках, который нельзя было назвать даже с натяжкой щетиной.
- Эта девица вела себя неподобающим образом! - возмущалась Тильда Клемментс перед сыном, стараясь, чтобы ее слова были отчетливо слышны в каждом уголке их жилища. — И я против, чтобы она оставалась под крышей этого дома!
- Мама, на улице сейчас небезопасно оставаться даже взрослым мужчинам не то, что молодым девушкам. Будь терпимее.
- Я уже вошла в ее положение и приняла в свой дом, и чем она отблагодарила за мою гостеприимность?! Она без спросу вошла в комнату твоей больной сестры!
- Не думаю, что она сделала это из злого умысла.
- Конечно, нет, она сделала это из любопытства, которому нет оправдания.
- Мама, прекрати....
Эллин перестала вслушиваться в спор, когда почувствовала на себе чей-то пристальный колкий взгляд. Парень, который внешне выглядел вполне нормальным, но во взгляде его читалось частичное отсутствие разумности, стоял в десяти шагах от нее и с нескрываемым интересом наблюдал за ней, покусывая нижнюю губу. Выглядел он вполне безобидным, но Эллин почувствовала неприятную дрожь во всем теле. Ей казалось, что если этот слабоумный подойдет и заговорит с ней, то она не сможет совладать с собой и навесит ему пару сильных оплеух и закрепит все пинком под зад. Причин неприязни к полоумному парню она не могла объяснить даже себе. Хотя, все можно было спихнуть на свой трудный характер и на высокомерие, свойственное всем представителям высшего класса.
В отличие от слабоумного мальчишки, женщина с дочерью не привлекали к себе внимания, предпочитая стоять в сторонке в углу. Мать обнимала дочь и что-то шептала ей на ухо, а та, уткнувшись в ее подол, еле слышно пошмыгивала носом.
Парень не отводил от нее своего затуманенного взгляда, пока она не сделала шаг вперед, приняла боевую стойку и нахмурила брови. Парнишка тут же понял, что шутки с ней плохи и переключил свое внимание на стенку, повернувшись к ней спиной.
Так-то было лучше. Разобравшись с одной из проблем, она переключилась на другую, - более важную, - которой занимался за место нее Малкольм Клемментс и, судя по угасающему крику Тильды, все шло к разрешению и этой сложной для нее ситуации.
- Она останется в нашем доме до утра, пока Конвинант будет абсолютно безопасным, - заявил младший помощник шерифа.
- Только при трех моих условиях, - решила пойти на перемирие с сыном Тильда, при этом на выгодных для себя условиях. - Она, не будет гулять по дому и открывать из любопытства все двери.