- Как ты считаешь, мы не превратимся сами в дряблых стариков или же и вовсе - скелетов, если ступим на эти земли? – спросил Кевин.
- Думаю – нет, но утверждать я ничего не стану. – Марк достал фляжку с водой и сделал небольшой глоток. – Но, одно мне известно точно.
- И что же?
- В этих местах были люди.
- С чего ты взял?
- Проклятие накладываются только на людей, а земля всегда является безвольной участницей данного решения.
- Тогда нам нужно идти, - заметил Кевин и сделал шаг вперед, после чего носок его сапога оказался на песчанике, а каблук задержался на травянистой почве.
- Попридержи коней, - посоветовал ему Уотер. – То, что проклятие наложил сильный маг на человека или же на все поселение, не значит, что эти люди все еще живы. Разве Аллест тебя ничему не научил?
- Зачем посылать засуху на земли провинившихся в чем-то людей, если проклятие подразумевает их быструю смерть? – поинтересовался Кевин у Марка. – Не думаю, что он или они мертвы.
- Мне нравиться ход твоих мыслей, Кевин. Ты, безусловно, прав в своих рассуждениях.
- Но, люди наверняка покинули эти места, когда все здесь начало умирать.
- А здесь ты ошибаешься. От проклятия нельзя убежать. – Марк нахмурил брови и подошел ближе к Кевину, глядя на его правую ногу. – Ты это видишь?
Кевин взглянул вниз, после чего резко отступил назад, встав вновь на живую часть земли, но спустя пару минут носок его правого сапога снова оказался на песчанике, хотя он совершенно не двигался.
- Оно растет? - произнес Кевин. – Мертвая земля расширяется.
Чтобы убедиться в собственных словах, Нолан взглянул на деревья, что росли на границе. Еще несколько минут назад зеленная и желтая часть этих деревьев были разделены практически пополам, а теперь уже сухая часть доминировала в этой неравной битве.
Марк сделал очередной глоток из фляжки, после чего вытянул руку и плеснул на сухую землю немного воды. Темное влажное пятно тут же испарилось, но взамен на песке появились маленькие травяные росточки, чтобы спустя несколько секунд завянуть и раствориться в песочной массе.
- Что у тебя во фляжке?
- Вода, - коротко произнес Марк.
- Откуда ты узнал, что вода сможет сотворить нечто подобное?
- Простая догадка, Кевин. Простая догадка. С этих мест проклятие может снять либо колдун, который его наложил, либо обычный дождь, с учетом того, что он полностью оросит пустынную часть земли. – Марк приподнял голову, взглянув на синее чистое небо без малейшего облачка. – Но, видимо, дождей здесь не было очень давно.
Марк Уотер замолчал, после чего уверено перешагнул полосу и оказался на пустынной стороне. Кевин последовал за ним и вмиг оказался в совершенно иных климатических условиях. Оказалось, что на пустынной стороне радикальные изменения тронули не только землю, но и воздух, который был горячим и сухим.
- Пойдем, нам лучше не останавливаться здесь надолго, - посоветовал Марк. – Воды у нас много, но, кто знает: насколько широко растянулось проклятие на эти земли.
Они пошли дальше и уже спустя десять минут, Кевин с грустью оборачивался назад и смотрел на отдаляющийся от них зеленый пейзаж, который выглядел теперь оазисом в суровой и беспощадной пустыне. В сапогах было жарко и душно и ноги уставали быстрее, но Кевин не решился их снять повторно, разумно предположив, что идти по горячему песку босиком будет гораздо сложнее. Кевин все чаше прикладывался к фляжке с водой, делая по два-три небольших глотка. Приятная влага, остающаяся после этого на губах, быстро испарялась, губы сохли, слипаясь, отчего ему часто приходилось приоткрывать рот и облизывать их, чувствуя солоноватый привкус крови на языке.
Они шли, изредка останавливаясь для передышки, при этом, не садясь на землю, от которой просто тянуло жаром, словно от глиняной печи, забитой дровами. Новый день подходил к концу и Нолан уже с трудом сдерживался, чтобы не подшучивать над самим собой, вспоминая те прекрасные моменты, когда их окружали зеленые поля и леса, а он, глупец, мечтал о разнообразие ландшафтов.
Сумерки сгущались, а палящее солнце только слегка ослабила свою силу. Камзолы давно были сняты с плеч и переброшены через локтевой изгиб. Спустя пять минут были сняты и сорочки, из которых они изготовили головные накидки. Кевин бы с радостью снял и штаны, но решил воздержаться от этой идеи, так как в одних панталонах он бы выглядел слишком глупо, пусть рядом был только Марк и больше никого. На миг он подумал о Линин и о том, что ей в таких условиях было бы сложнее, чем им двоим. При мыслях о Линин у него защемило сердце, а в груди заныла тоска. Бедная девушка. Ее смерть была исключительно на его совести. Это он недоглядел за ней и позволил случиться плохому. Она искренне любила его, и эта любовь даже могла противостоять магии ведьмы, которая, вселившись в нее словно паразит, требовала его, Кевина, смерти. Линин старалась не подчиняться ее приказам, и только ей известно, сколько боли и страданий ей пришлось из-за этого пережить.