Осмотрев первый этаж, состоящий из пяти небольших и одной просторной комнаты, они вошли в последнюю. В просторном помещении, находился стол с грубыми листами бумаги, пожелтевшими от времени и чернильницу с затвердевшими чернилами, в которых застряло гусиное перо. У трех из четырех стен стояли полки, на которых хранились огромные фолианты и свертки, некоторые из которых остались запечатанными. Тиф подошел к одной из полок и, проигнорировав уже распечатанные свертки, предпочел надломить печать неоткрытого и развернул во всю его длину. Это был смертный приговор, подписанный главный судьей губернии некому Лэнгуйду за двойное убийство. Приговор был приведен в исполнение через повешение на следующий день, и теперь, запечатанный сверток предстояло отправить в городской архив на хранение.
На втором этаже было только три комнаты, одна из которых было залом суда. По левую сторону от входа, тянулись широкие окна, покрытые мозаикой, на которых были изображены более значимые в истории Аллеста судебные процессы, в которых обвиняемые были изображены в виде человекоподобных существ, а судьи — рыцарями в "сияющих доспехах". Из-за мозаики, плохо пропускающей солнечные лучи, в зале суда стоял разноцветный полумрак, несмотря даже на то, что заходящее солнце светила непосредственно в окна, к тому же одно из окон было разбитым. В дальнем конце зала стоял дубовый стол с тремя стульями. По левую сторону от стола судей, располагался еще один столик, гораздо меньшего размера. Перед столом была небольшая площадка, за которой тянулись два ряда скамеек до самых дверей в зал суда. Некоторые из скамеек были перевернуты, словно при последнем процессе, произошло нечто страшное и неожиданное, заставившее присутствующих в панике бежать на улицу. Над всем залом висела огромная люстра с десятком подставок для свечей.
— И здесь никого нет, — с легким вздохом произнес Кевин. — Это начинает меня пугать.
— А ты рассчитывал здесь кого-нибудь найти? — осведомился самый пожилой член их команды. — Затхлый запах времени давно пропитал здесь все стены.
— Думаете, нам стоит покинуть губернию до начала сумерек?
— В этом нет необходимости, — уверено заявил Тиф, после чего направился к столику, что находился рядом со столом для судебных заседаний, на котором так же находились свертки бумаг. Прежде чем подойти к нему, Тиф остановился как вкопанный и взглянул на площадку между столом судей и скамейкой зрителей.
— Ты что-то нашел?
Тиф ничего не ответил Кевину, а только перевел взгляд от площадки на столик, на котором лежал желтый лист бумаги, края которого были прижаты небольшими тесемками. На краю листа лежало перо, оставившее на бумаге жирную черную кляксу. Освободив лист от тесемок, Тиф взял его в руки и быстро прошелся по нему взглядом.
— Последнего приговоренного в этом суде звали Ромулом, который перед казнью получил новое имя — Тэки, — заговорил он, ведя взглядом по написанным строчкам. — Его приговорили к смертной казни за покушение на жизнь губернатора Аллеста Антуана Рида из ордена Блаздов и его семьи. Тэки пытался их отравить. Более десяти лет он был врачом при губернаторском дворе. — Тиф положил лист обратно на стол. — Данная запись датирована четвертым днем Элула четырех тысячного пятьсот второго года по луно-солнечному календарю.
— Я не слишком хорошо разбираюсь в местном времяисчислении.
— Это было сорок два года назад. Не удивительно, что все вокруг покрылось пылью.
Кевин обратил свое внимание на окно, за которым тусклый свет солнца приобретал все более насыщенный золотистый цвет, сгущая краски цветных стекол мозаики. Их тени стали удлиняться.
— Значит, более сорока лет назад, все жители губернии покинули свои дома в необоснованной спешке, и отправились заселять другие губернии? — подвел итог Уотер. — Интересно было бы узнать причину столь заразительного рвения к кочевническому образу жизни. Что-то меня смущает во всем этом бессмысленном побеге жителей Аллеста.
— Смущает неверность твоих предположений.
— Тогда просвети нас, Тиф. Раз тебе открылась истина всего здесь произошедшего.
— Скорее всего, жители губернии не покидали своих домов. Они просто все исчезли в один миг и всему виной данный судебный процесс.
— Что тебя заставляет так думать?
— Тэки явно был не только врачом.