— Молодец, малышка. Хороший ход с корсетом, — похвалил Марк Линин, продолжая держать меч параллельно полу.
— Да пошел ты! — огрызнулась Линин.
Марк достал из кармана серебряную монету и бросил ее к ногам хозяев.
— Это деньги за ночлег. Мы вошли в дом, который пустовал. Мы понятия не имели, что в нем кто-то живет. Мы приносим свои извинения и спешим удалиться. Надеюсь, вы не против, если мы уйдем прямо сейчас, не дожидаясь рассвета?… Вот и замечательно. Пойдем Линин.
Родители и дети прижались к стене и потянулись в глубь комнаты, освобождая проход к дверям для непрошеных гостей. Вначале Линин, а за ней Марк, вышли из комнаты и поспешили спуститься вниз по лестнице.
У входной двери они разом остановились как вкопанные, не веря своим глазам — площадь Аллеста была заполнена людьми, которые что-то праздновали, хотя звук их голосов был приглушенным и далеким. Тела многих празднующих были прозрачными и блеклыми, но некоторые выглядели вполне материальными и живыми. К редким крикам и голосам с каждой секундой прибавлялись новые, которые, как и тела их обладателей становясь все более четкими и отдельными от ночи.
— Это призраки или же люди? — испугано спросила Линин Марка.
— Скорее всего, они — ни то, ни другое. Надо найти Кевина и Тифа.
— Тиф говорил, что собирается направиться в один из местных кабаков.
— А Кевин?!
— Он, так же, как и мы, выбрал один из пустующих домов для ночлега.
— Какой именно?!
— А мне почем знать?!
Марк огляделся по сторонам, после чего схватил Линин за руку и потянул ее за собой в противоположную сторону людскому потоку.
Тиф повернул голову и увидел, что рядом с ним сидит еще один мужчина, с аппетитом поедающий крылышко индейки. С другой стороны, сидел обрюзгший старик и пил ром прямо из кувшина, издавая неприятное чавканье. Большая часть напита, стекала по его морщинистому подбородку. Тот, что стоял напротив Тифа, продолжал пристально глядеть на него и недобро улыбаться. Кабак ожил: кричали и смеялись люди, спиртное лилось рекой, фальшиво играли на пару двое пьяных доходяг на разбитом пианино, девушки с румяными щеками и бледной кожей предлагали постояльцам желающим скоротать ночь свои услуги.
— Ты кто? — заплетающимся языком, спросил Тиф сидящего напротив человека. — Человек? Призрак? Мертвец?
— Ты сам сейчас станешь мертвецом, если не заплатишь за выпивку, приятель. Ты меня понял?
Пожав плечами, Тиф полез в карман. Выудив несколько медных монет, он бросил их на стол. Мужчина сгреб их левой рукой, после чего встал и удалился. Видать обратно, откуда и пришел. Тиф мгновенно потерял к нему интерес. Больше всего его интересовала последняя чашка с бурбоном, которая стояла перед ним. Он уже было потянул руку за ним, как мужчина, сидящий справа от него, опередил его и, сделав несколько больших глотков, полностью осушил его кружку. С силой, опустив ее обратно на стол, он громко рассмеялся Тифу в лицо.
— Не зевай, друг. Не то останешься без денег и без питья.
Неторопливо, Тиф поднял кружку и внимательно оглядел ее еще влажное дно. Его движения были заторможенными и неаккуратными, но стоило кружке опуститься на стол, его движения стали молниеносными и хладнокровными. Схватив наглеца за шею, Тиф пару раз ударил его лицом об стол, после чего сбросил его со стула на пол.
— Я начинаю скучать по тишине, — устало произнес он и, пошатываясь, направился к выходу.
Выйдя наружу, он вздохнул полной грудью, с трудом концентрируя разбегающееся внимание на дальних голосах и звуках Аллеста. Да, не только кабак "ожил", но и вся губерния. Это должно было принести в его мысли беспокойные нотки, но он был слишком пьян, чтобы о чем-либо волноваться. Вместо этого, он направился за каменное здание. Там было темно и голоса практически не слышны — идеальное место для справления физических потребностей. Расстегнув пуговицы и слегка спустив штаны вниз, он принялся ждать начала опустошения мочевого пузыря.
Моча только и успела политься, как он почувствовать чью-то ладонь на своем плече.
Его движениям вернулось молниеносность. В течение одной секунды, он развернулся на сто восемьдесят градусов, а лезвие его меча в считанных миллиметрах остановилась у горла нарушителя спокойствия.
— Может, уберешь меч в сторону и прекратишь поливать мои сапоги? — попросил Марк. Линин, до этого с криком, отскочившая в сторону, теперь не могла сдерживать смех, что вырывался из ее груди.
Вначале Тиф опустил меч, а затем и голову, дабы убедиться, что он на самом деле поливает мочой сапоги Марка. Он резко повернулся обратно к стене и продолжил свое незавершенное дело.