— А в каком объединении находится данная губерния? — спросил Уотер.
— Это Ливеранское объединение, расположенная в западной части Третьего Великого Озера. Отец был в гневе, после сказанных мной слов. Я и раньше видел его негодование, но тогда оно впервые было обращено именно на меня. Мне было страшно видеть его таким, но я принял свое решение и не хотел его менять. Тогда отец сказал мне: "В Коруне ты можешь быть только губернатором, в любом другом случае я тебе приказываю покинуть губернию навсегда". На какое-то мгновение у меня появилось желание подчиниться, но у меня все же хватило смелости не отрекаться от своей мечты, как ранее от престола, и я выбрал изгнание.
Я два года бродил по миру, пока не попал в объединение Фаржэ. Прибыл я на корабле, а так как Диллем — единственная портовая губерния Фаржэ, мое знакомство с объединения началось именно с этих мест. Я влюбился в Диллем, в его образ жизни, в его жителей, в его природу. Мне здесь нравилось абсолютно все и я понял, что этих мест я больше никогда не покину. И я сдержал слово данное себе.
— А как вы стали губернатором? — спросил Кевин, чувствуя приятное щекотание дыхания Линин на своей груди.
— Благодаря жребию. В объединение Фаржэ губернаторский престол не передается по наследству, а по жребию. Когда губернатор оставляет свое тело навсегда и садиться в лодку к Харону, на его место может претендовать любой житель губернии, который прожил в ней не меньше двух лет. У меня не было ни малейшего желания становиться губернатором Каруна, но я сильно желал стать полезным для Диллема. Я записал свое имя на пергаменте и бросил ее в Ковш Истины, что храниться в замке владыки объединения Фаржэ.
— Кто такой владыка? — осведомился Кевин.
— О, он великий маг. Зовут его Эрстан. И он самый мудрый из правителей и самый сильный из магов. И вот, в Великий Праздник Возрождения, что празднуется в середине Аддара, владыка Фаржэ, в присутствии всех жителей Диллема, достал один и множества пергаментов и прочел с него мое имя. Так, я был избран губернатором. Таким образом, все мои мечты сбылись — я сохранил за собой престол, но при этом могу заниматься своим любимым занятием — посевом и сбором урожая.
— Но почему вы занимаетесь этим в одиночку? — спросил Марк в недоумение. — Я понимаю, что вам по нраву это занятие, но ведь одному невозможно засеять все поле в определенные сроки.
— У меня есть помощники. Их около сорока человек. Невозможно работать в поле изо дня в день и править губернией. Земледелием я занимаюсь исключительно свободное время.
— Но это ведь очень сложно, — заметила Линин.
— Я и не спорю. Но усталость и боль в теле быстро забывается, когда на твоих глазах из-под земли поднимаются первые нежные зеленые ростки молодых культур, которые ранее были всего лишь маленькими неприметными зернышками.
— Будь я на вашем месте, я бы тоже стал сеять семя, только не кукурузное — а свое, и не в землю — а в женщин, — заявил Тиф, с обычной для себя прямотой. — Дети, знаете ли, тоже способны расти и радовать тех, кто поучаствовал в их создание.
— Почему же, дорогой друг, я пробовал и сие занятие. И скажу вам — оно мне нравиться не меньше, чем земледелие.
— И каковы ваши успехи?
— Двадцать шесть детей.
— Сколько?! — переспросили все разом.
— Восемнадцать мальчиков и восемь девочек. И еще пять девушек беременны от меня.
— Наверное, у вас большой гарем, — предположила Линин.
— Никакого гарема у меня нет. У меня даже нет одной постоянной жены. Матери моих детей обычные женщины, которые имеют полное право покинуть мой дворец, стоит им найти подходящего мужа для себя.
— Ну и нравы у вас, — с легким укором произнес Кевин. — Это больше похоже на пропаганду и поощрение распутной жизни.
— Отчего же? — не согласился с ним губернатор. — Мы просто стараемся дарить друг другу любовь. К тому же стоит заметить, что в Фаржэ никто никого не обязывает — все делается по взаимному согласию и главной целью отношений является зарождение новой жизни, а получения удовольствия от контакта играет здесь далеко не самую главную роль.
— Но откуда вам знать, что все дети ваши? — спросили Кевин, все еще озадаченный интимными подробностями из жизни губернатора Диллема.
— Очень просто — девушки, ставшие матерями моих детей были девственны, а значит — я первый мужчина, который к ним прикасался. Когда они вынашивают моего ребенка, они вправе заводить семью с другим мужчиной. Некоторые так и поступают, другие остаются жить в моем дворце столько времени, сколько посчитают нужным. Кое-кто из матерей моих детей рожают от меня вторично.