Понимание того, что она уже не одна пришло неожиданно, и Линин даже почувствовала легкий укол страха и неприязни. Стоило ей обернуться, как страх покинул ее, но все еще оставалась неприязнь.
— Тиф? Ты уже верну…
Ее слова резко сменились легким вскриком, когда острый кинжал пронзил ее молодую красивую грудь, добравшись до самого сердца.
Он шел к огню. Ветви деревьев царапали ему руки и пытались зацепить его за рукава и ворот камзола, купленного совсем недавно взамен того, что был потрепан костром. Все это затрудняло ему путь, но он и не торопился, пока не расслышал женский вскрик. Изначально он решил, что это бэнши, но женский голос, нарушивший на короткое мгновение тишину, был ему слишком хорошо знаком. Возможно, Линин могло напугать что-то безобидное — будь то паук или его же шаги, — но Кевина охватила чувство паники. Его словно обдало холодной водой и он, отбросив в сторону хворост, побежал к разбитому ими лагерю.
Выйдя на поляну, он увидел лежащую на земле Линин, тело которой сотрясала дрожь, а грудь была влажной от бурой жидкости. Он быстро подбежал к ней, упал на колени, и с нерешительностью провел над ее телом ладонями.
— Линин?
Она приоткрыла глаза и улыбнулась, после чего из уголка ее губ потекла алая струйка крови, уйдя за подбородок. Он приподнял осторожно ее голову и положил ее себе на колени, панически осматривая зияющую рану в ее груди.
— Кто это сделала, Линин?
— Кажется, я пришла к концу своего пути, — совсем тихо произнесла она, и чтобы разобрать ее слова, Кевину пришлось склониться над ней. После этих слов, струйка крови, сочащаяся из ее рта, стала шире.
— Скажи, кто это сделал, прошу тебя! — взмолился Кевин охрипшим голосом.
— Сандра…
— Кто?
— Это мое настоящее имя… Сандра. — Ее веки начали быстро подрагивать, в то время как все остальное тело опустила дрожь.
Кевин склонился над ней и коснулся ее лба своими губами, а по его щекам потекли слезы. Его познания в медицине были скудны, но даже так, он отдавал себе отчет, что Линин ужи ничем не возможно помочь.
— Я люблю тебя, — уже совсем тихо прошептала девушка.
За своей спиной Кевин расслышал быстрые шаги, но не стал оборачиваться.
— Что произошло?! — услышал он встревоженный голос Марка, а затем и сам Марк оказался рядом с ним, встав на колени.
— Ее кто-то ранил, — с трудом сдерживая дрожь в голосе, ответил ему Кевин.
— Тиф, — еле внятно произнесла Линин, слипшимися от крови губами. — Он виноват…
Это были последние слова Линин, после чего ее веки замерли, а голова отвернулась в сторону. Так она и умерла, на руках Кевина Нолана не дойдя до конца этой истории.
Кевин крепко прижал девушку к себе, и ее кровь отпечаталась на его камзоле. Он сжимал в объятьях ее бездыханное тело и никак не мог совладать со своими слезами, не переставая просить у нее прощение.
Марк сидел с ними рядом, одной рукой сжимая руку Линин, а другую — опустив на плечо Нолана.
Кевин отстранился от тела Линин, когда почувствовал крупную дрожь во всем ее теле. Изначально он решил, что она еще не мертва и только сейчас Линин атакуют предсмертные судороги, но он ошибся…
Ее тело начало обволакивать бледно-синее сияние, которое с каждой секундой становилось насыщеннее и темнее. Сияние начало окутывать тело Линин плотным одеялом, и Кевин чувствовал ладонями и всем телом энергию непонятного происхождения, словно ему противостоял водяной пар, только не горячий — а холодный.
— Что происходит? — спросил Кевин с растерянностью.
— Понятие не имею, — не менее растеряно ответил ему Марк.
Сияние начало подниматься вверх, а вместе с ним и отделяться от тела девушки. Поднявшись над их головами, сияние, хранящее силуэт Линин, начало видоизменяться, становясь шире и длиннее. Резко уйдя в сторону, сгусток энергии опустилось в нескольких шагах от них на травяной покров, продолжая набирать плотность и чуждое очертание. Форма, которую приняло сияние, теперь уже совершенно не было похоже на Линин, но все еще сохраняло образ человека огромного роста. Затем та область, где должна была находиться спина начала сгибаться, формируя горб и Кевин наконец начал понимать — кого ему напоминает данный силуэт.
Газообразное сияние начало переходить в жидкое состояние, а вместе с ним начало формироваться широкое одеяние, в которое обволакивалось тело. Затем жидкость стала твердой, и синева полностью сменилась черным цветом.