Я присаживаюсь в кресло напротив письменного стола и начинаю выслушивать бабушкины желания. Она бы хотела видеть в старой оранжерее побольше молодых растений, наблюдать цветущие орхидеи, которые на днях привезли в детский дом, видеть порядок на стеллажах. Желаний оказывается больше, чем я предполагала.
– Думаешь, это хорошая идея? – спрашиваю я у бабушки, когда она заканчивает.
Ведь я совсем не знаю Люка. Не знаю, что взбредёт в его голову, не знаю, как он отреагирует на те или иные слова, не знаю, способен ли он поднять на меня руку. От подобных мыслей мне уже нехорошо.
– Новые знакомства всегда полезны, Кэтрин, – отвечает она. – Ты же не сможешь вечно общаться здесь с одним только Билли.
Если он захочет, то такой исход вполне вероятен.
– Не пойми меня неправильно, но тебе следует завести друзей, Кэтрин.
– Среди парней?
Теперь меня пугает её наставление. В парнях страшно всё. Их плечи, широкие спины и крепкие мышцы. Мне противны их развратные мысли. Но в больший шок меня повергают их необдуманные действия. От них никогда не знаешь, чего ожидать, и, когда для одних девушек это является плюсом, для меня это самый тяжёлый минус.
– Можешь и среди девушек, – бабушка не стала со мной спорить. – Насколько мне известно, многие хотели бы познакомиться с тобой поближе.
Единственного, чего они хотят – опозорить меня как можно жёстче, затмить мой успех, достигнутый десятками неделями диет и посещений спортивных залов.
Если так посмотреть, то работа с Люком не кажется таким опасным делом, как с кем-либо другим. Он выглядит сдержанным и закрытым – вряд ли он решит отрезать мои косы садовыми ножницами.
– Хорошо, я поработаю завтра с Люком, – соглашаюсь я.
– Он хороший парень, Кэтрин.
Перевожу взгляд на бесчисленные сувениры и побрякушки на столе. Разглядывая один за другим, я стараюсь не думать о Люке слишком много: мыслей о нём куда больше, чем мне хотелось бы. К тому же румянец, проявляющийся на моих щеках, не сулит ничего хорошего.
– Я знаю.
Я совсем ничего не знаю о нём.
– Уверена, вы подружитесь.
– Очень надеюсь, – я встаю с кресла. – Нужна помощь в кабинете?
Бабушка складывает локти на столе. Тот сияет от чистоты, и я заранее знаю ответ.
– Нет, спасибо. Вы и так хорошо поработали сегодня.
– Ладно, – я подхожу к двери. – Тогда я буду у себя.
– Не засиживайся допоздна, Кэтрин, – бабушке не нравится, когда я ложусь позже отбоя. – Спокойной ночи.
Глава 4
Чем мне действительно нравится отдых за городом, так это тем, что я могу по-настоящему выспаться. В Хантингтоне я привыкла заводить по три-четыре будильника, чтобы не опоздать на ранние фотосессии, но здесь я наконец-то могу забыть об этом. А забывается такое, как правило, очень быстро. Похоже, я проспала всю ночь как убитая, раз не слышала, как поднялись ребята. Обычно девочки бегут по лестнице так, что топот слышен во всей округе. Вряд ли это утро было исключением – просто учебный год, обустройство клумбы и… кое-что ещё, о чём я предпочла бы забыть, действительно вымотали меня. А стрелка часов, между тем, вот-вот перепрыгнет через одиннадцать.
Стараясь как можно дольше оставаться на позитивной ноте, я переодеваюсь из пижамы в свою обычную одежду и, потирая глаза, спускаюсь к поварихе Хью. Кажется, что я не делала этого целую вечность, хотя и провожу с ней на кухне пару часов в день каждый раз, когда приезжаю навестить бабушку и ребят. В этот раз что-то отличается, и мы с Хью обе понимаем это.
Вот только что?
Стоя у неё под боком, я всё так же внимательно слушаю её урок. Время как раз подходит к полднику, так что я решаю, что было бы неплохо немного попрактиковаться в сервировке и заодно помочь в кафетерии. Вот они – знания, которые мне по-настоящему пригодятся. Может, я и не планирую работать официанткой, но от умения красиво подавать еду зависит половина успеха всего завтрака, ужина или любого другого случая, на который я собираюсь готовить.
– И запомни, – Хью поправляет свой грязный колпак. – Ножи всегда лежать справа от тарелки лезвием вверх, а вот вилки – слева.
Она гордо виляет пальцем в воздухе, а я держу ухо востро. Тонкостей тут пруд пруди, но и я пришла не ворон считать. По крайней мере, мне очень хочется в это верить.
Почему-то вместо ножей и вилок, которые я вообще-то очень люблю путать местами, я думаю о предстоящей работе в оранжерее вместе с Люком. И именно последнее заставляет меня возвращаться к мыслям об этом каждые несколько минут. «Скоро полдник. Надо сосредоточиться! А после полдника мы пойдём в оранжерею. Скоро полдник», – покручиваю я в голове, стараясь выкинуть оттуда слова об оранжерее, но они как назло засели глубже и крепче всех.