«Привидится же…»
Кем бы человек ни был, каким бы богатством ни обладал, был ли велик или ничтожен, ничто не может предотвратить его финал, его лишь можно отдалить или приблизить. Финалом жизни полковника Васютина было умереть героем. Героем, вставшим на пути террористов. Тысячи добрых хвалебных слов были произнесены в его память от разных официальных высокопоставленных лиц. Длинная траурная процессия, провожающая в последний путь два закрытых гроба, военный оркестр, автоматы, направленные в небо, раскаты выстрелов от товарищей по оружию, цветы и слёзы близких…
Маликов уже имел опыт таких работ, но всё же задание выглядело странным. Скрытые съемки на похоронах. Этим чаще занимались при гибели криминальных авторитетов. И зачем Чеснокову понадобилось заниматься этим здесь? Маликов понять не мог, но приказы не обсуждаются, и камера покорно фиксировала лица всех, кто пришел проститься с героем.
Лена.
Маликов и Карташов, молодой старлей, низкорослый, коротко стриженный и пузатый, за что нередко подвергался насмешкам коллег, ехали в синей «шестерке» к улице Первомайской:
– Сергей?
– А?
– Ну, рассказывай, чем живет ваш областной центр.
– Ну, это не столица: город с населением в пятьсот тысяч, крупный металлургический завод, криминальная обстановка соответственно. Всё кругом поделено, у всех своя крыша, это как везде. Маньяка третий год ловим. Наркотики, проституция – тоже, как и везде.
– Понятно, а ты женат?
– В разводе, – заулыбался Сергей.
– Значит свободный как ветер? И где же тут у вас холостому человеку время провести?
– Да есть места, как-нибудь покажу.
– Это хорошо, а вот как будем квартиры вскрывать?
– Да нет проблем, у одной квартиры на кухне окна разбиты. Под видом проверки отопления на предмет разморожения труб. Все чин-чином.
– Я в бар «Подкова». Потом к вам присоединюсь.
Хрупкая темноволосая девушка Лена с симпатичным личиком, стоявшая за стойкой бара, в свои двадцать пять лет повидала и привыкла ко многому: излишнее внимание к себе подвыпивших, охмелевших мужчин, нехитрое заигрывание, откровенные намеки, злобные выпады, пьяные переполохи, потасовки. Она видела эту жизнь каждую смену, это перевоплощение людей из робких и застенчивых в наглых и развязных. Этиловое безумие, заполняющее людей, было привычным и обыденным. В это время суток в бар забредали люди «излечить похмелье», брали «дозу лекарства» и отходили: кто к столикам, а кто оставался за стойкой.
– Что будете заказывать? – спросила она, копаясь у стойки и не обращая внимания на только что подсевшего клиента.
– Кофе.
Столь не популярный в этом заведении напиток привлек её внимание.
Молодой мужчина, черноволосый, с голубыми глазами, с доброй улыбкой смотрел прямо на неё. Лицо ей было не знакомо.
– Насколько я понял, вы – Лена? – улыбнулся парень.
– Да, – немного смутилась девушка. – А что?
Она продолжала заниматься кофе.
– Капитан Маликов, – достал из кармана красную корочку Костя.
– Слишком молоды для капитана, – поставила кофе на стойку Лена.
– Я просто хорошо сохранился, на самом деле я древний, как мамонт.
Девушка заулыбалась.
– Чем могу быть полезна?
– Знаете, Лена, мы занимаемся расследованием взрыва здесь, на Первомайской. Ваш бар находится примерно в двухстах метрах от того места, где произошел взрыв. За домом явно велось наблюдение. В ваше заведение наверняка кто-нибудь мог из них заходить погреться, выпить чего-нибудь горячительного.
– Вы представляете, сколько тут бывает незнакомых лиц, любителей выпить?
– Вы знаете, Лена, напиваться таким людям, так сказать, на рабочем месте, нельзя, – он сделал глоток кофе, – а вот погреться и выпить горячего… – он показал на кофе. – Предположительно … недели две – три наблюдение могло вестись. Если вы работаете, сутки на третьи, то у вас была возможность предположительно пять-семь суток, в течение которых могли появиться люди… – он вопросительно взглянул на Лену.
Лена стала как никогда серьёзной и напряжённо пыталась перемотать назад прошедшие смены
– Вы знаете…
– Константин, – улыбнулся Маликов.
– Хорошо, Константин, работать по суткам тяжело, в смысле того, что столько лиц…
– Лена, на некоторые часы суток не стоит особо напрягать память…
– Я примерно поняла, – сообразила догадливая Лена. – Днём можно не напрягаться, – Лена оголила в улыбке свои ровные зубки.
– Так точно, – расплылся в улыбке Костя. – Ваша смекалка вызывает восторг.
– Это…было, наверное, смены три-четыре назад, – сосредоточилась Лена. – Часа два ночи. Парень лет тридцати.… На улице ветер и холод, метель, а он без шапки, весь в чёрном и синий свитер до самого горла… Заказал раза два кофе, бутерброды, потом чай двойной взял с собой и вышел на улицу.