– Держитесь! – крикнул капитан, когда волна закрыта солнце и ясное небо.
– А мы будто сами не поняли, – с усмешкой сказал ихтиолог писателю, что того даже передернуло от такого дурдома.
И вот судно стало подниматься на волне. В такие моменты никто не мог сдержать крик. Угол, под которым стояло судно все увеличивался и увеличивался за десятые доли секунды. Нос был все выше и выше. Держаться было трудно, но возможно. Еще больше угол, еще выше нос. Держаться уже труднее. Нос продолжает подниматься и вид палубы не под собой, а практически перед – не самое приятное зрелище из всех, которое может быть. И в итоге один человек из команды не выдержал и сорвался, упав в водную бездну. А судно было уже практически перпендикулярно водной глади и параллельно волне, когда, словно какая-та сила, вытянула рыболовов сквозь волну в спокойную воду. Судно мерно покачивалось на небольших волнах, а огромной волны, сквозь которую они только что прошли насквозь, словно никогда и не было. Только все развернулись чтобы ее увидеть, однако их глазам открылась только бесконечная, спокойная водная гладь. Снова ярко светило и припекало солнце.
– Куда она делась? – спросил писатель, снимая и стряхивая одежду.
В ответ ему было молчание. А через секунду началось бурное обсуждение команды, словно все вышли из оцепенения.
– Волна-убийца.
– Как мы вообще оттуда выбрались!?
– Это все наша старушка-посудина молодец!
– Мы должны были перевернуться
– Словно рука океана вытащила нас оттуда.
– Это все Господь Бог!
– Его не существует. Ты бы еще Посейдона вспомнил.
– А вы видели какой был мрак, когда мы были под ней!? Ни солнца, ни света. Ничего! Сущий Ад.
– У одного Бог, у второго Ад. Вы где живете!?
– Это Господь вытащил нас из Ад.
– Все живы?
Этот вопрос прервал обсуждение, словесную перепалку. Рыбаки осмотрелись вокруг и увидели, что одного среди них нет. Это был как раз тот, который пнул рыбу-каплю.
Некоторое время его окрикивали, обежали все судно, надеялись, что он покажется из-за волн или хотя бы вода «отдаст» его тело. Но ничего не произошло. Рыба-капля последней видела, как тело рыбака забирал океан в свою бездну.
Рыбаки двинулись дальше, не говоря друг другу не слова, даже не смотря друг на друга. Через некоторое время молчание прервал ихтиолог:
– Отпустите рыбу-каплю, – обратился он к капитану, который стоял без движения на носу и смотрел в бесконечную даль.
– Зачем?
– Хватит ее терроризировать, хва…
– Что это было? – перебил ихтиолога вопросом капитан, – а? Что это за чертова волна, громаднее цунами у берега, в океане?
– Я ихтиолог, а не океанолог. Я изучаю рыб в океане, а не сам океан. Такие волны я мог видеть только в кинофильмах.
– Каких?
– Мы не в кинофильме, а в жизни!
– Почему волна нас не убила!? Нас словно вытащили из-под гребня. Мы должны были перевернуться, но этого не произошло. Что это была за сила?
– Удача, везение. Что угодно. Вы же сами знаете, что в открытом океане многое зависит от этого.
– Но в такой ситуации даже везение не поможет… мы должны были потерять судно.
– А потеряли только члена команды. Как бы это не звучало некрасиво, но это меньшее из всех возможных зол.
Незаметно для них подошел писатель, который держался на небольшом удалении, и записывал диалог между капитаном и ихтиологом, которые стояли к нему спиной, в блокнот.
– Капитан, выпустите рыбу, я вас прошу об этом.
– Чем это может нам помочь? Океан забрал обитателя моего корабля, а я заберу обитателя его вод, – он впился пальцами в канат, который держал в руках. Он пережимал его так, словно ломает шею и в его мыслях на месте каната был океан.
– Значит зуб за зуб? – с издевкой заметил ихтиолог, – но первым то вы забрали обитателя океана.
– О чем вы?
– Да так, не о чем. Не выпустите – сам прорежу сеть и отпущу его.
– Ха-ха. Не смешите меня, ученый. Да и сеть то непростая, – капитан ехидно улыбнулся, – обрезав ее сверху, она не раскроется в воде и получится, что вы сами похороните свое желе, за которое вы так ратуете. Она плавно, плавно пойдет к своему дну. В свою естественную среду обитания… Только вот из сети она, – капитан разве руками, – не выберется. И останется в этой могиле навсегда.