Выбрать главу

«Где тот корабль? Волна бежит вослед…»

Где тот корабль? Волна бежит вослед. Где ветер? Прошумел и вот затих. И небеса, которым дела нет Ни до меня, ни до стихов моих.
Лежит Нева, а дальше острова. Слова, слова. Любовь еще жива, Но вот утолена, и ты скучаешь, И этих слов ты завтра не узнаешь.

1922

«Опять поля и длинные туманы…»

Опять поля и длинные туманы, И в мокром ветре тощий березняк, В зеленых лужах глинистый большак И, через речку, мостик деревянный.
Среди необычайной тишины Пронзительные хлюпают подковы. Замшелые зевают валуны, Подумай-ка: период ледниковый.
Вот, пролетев из невысокой ржи Сквозь ветерка небыстрые движенья, Прилипли к небу камешки-стрижи Противу всех законов притяженья.
Вот пахарь, уменьшаясь постепенно, Вдали, как птица, …………… поёт. И кляча перешла на небосвод, А за крутым холмом — конец вселенной.

1922

Пантум

Лежат в прозрачном сентябре Дома и тротуары, И тихо тает на дворе Цыганский звон гитары.
Дома и тротуары, Сиянье в равнодушных днях Цыганский звон гитары О зное, о полях.
Сиянье в равнодушных днях, Мы разлюбили оба. О зное, о полях И о любви до гроба.
Мы разлюбили оба, Я ухожу, прощай, И о любви до гроба, Мой друг не забывай.
Я ухожу, прощай, Чуть серебрится иней, Мой друг, не забывай Любовь и степь и купол синий.
Чуть серебрится иней И тает на дворе. Любовь и степь и купол синий Лежат в прозрачном сентябре.

1923

Дон Жуан

Ширится луна сырая, За шлагбаумом скрип телег, Крышу рыжего сарая Придавил тяжелый снег.
У платформы станционной Двадцать два ломовика. Привезли трески соленой С песнями из городка.
Там живет рыбачка Эдит С милым и простым лицом. Муж на буэре уедет — Тень качнется под окном.
Лес гудит, в сосновом доме Дверь запела. Два часа. Разметалась на соломе Темно-рыжая коса.
Скоро у Невы широкой Плечи Анны целовать, О рыбачке светлоокой Благодарно забывать.
Тките медленнее, пряхи, О любви далеких стран! В храме, черные монахи, Был зарезан Дон-Жуан.
Тело опустили в море, Теплый ветер зашумел, Странный миф о Командоре Эту землю облетел.
Мстительное привиденье Снова жертву стережет, Сердцу шепнет подозренье, Нож ревнивцу подает.
***
На сребристом океане Узкий Ледяной Топор. На мысу в густом тумане Снег шипит, трещит костер.
Лосось оплывает мрежи, Ждет лисицу западня, Север спит в дохе медвежьей, Кто-то ходит у огня.
Наклонился, пробуждает Дремлющего рыбака, Каменную длань встречает Сонная его рука.
«Скоро звезды перестанут Мне дорогу освещать, Просыпайся, ты обманут…» — «Отвяжись…»
«Что же, спи, сомненье старит, Сини очи рыбака, А жена ему подарит Черноглазого щенка».
«Полно, Эдит не такая!» — И в затылке почесал. Крепкий воздух рассекая, Мерзлый парус застучал.
Дует ветер из Севильи В Ледовитый океан. Спит любовница в бессильи, Встал зевая Дон-Жуан.
На стекле заиндевелом Разрастается заря, Полумрак над милым телом, Память сняла якоря,
И любовник вдохновенный Прямо в прошлое глядит: На другом конце вселенной Море теплое шумит —
Там волна его качала Бездыханного — и вот Снова жизнь, и все сначала, И любовь в груди растет.
***
«Эдит, ветер завывает, Эдит, кто-то к нам идет!» Длань вожатый простирает, Дверь томительно поет.
Заскрипела половица, Дышат дегтем сапоги… «Сударь, стоило трудиться, Под глазами то круги».
У кровати два стакана. «То-то! подпевал вином!» — И, взглянув на Дон-Жуана, Замахнулся топором.
Прокричал петух трикраты, Ветер за окном вздохнул, Дрогнул каменный вожатый, В белом утре потонул.
Солнцем залилась лачуга, Брызнул резвый лай собак, Посмотрели друг на друга. Усмехается рыбак:
«Вижу, человек столичный. Эдит, повезло тебе. Что же, сударь: дом кирпичный Не ровня простой избе.
Увози свою голубку!» Рыжекудрая жена С пола подбирает юбку, Плечи рдеют: смущена
Эдит странным приговором, Мрачен Дон-Жуан… Туман. Над сияющим Босфором Прожужжал аэроплан.
Гор расколотое чрево, Океанов темный вой, Это бомба в Сараево Разорвала шар земной.
И в пространства мировые, В ночь с разодранного дна Льются чудища морские, Трещина озарена: