Капитан Хиллари сообщил, что на помощь вышли спасательные суда из Уолфиш-Бей, что на подходе суда, принявшие сигнал бедствия, но это не внесло успокоения. Впрочем, капитан и сам не мог решить, как ему поступать. Благоразумие подсказывало, что следовало бы в ожидании помощи оставаться на лайнере, засевшем в скалах достаточно прочно, но все случилось иначе.
Едва забрезжил рассвет, как судно неожиданно содрогнулось, заскрежетало… По палубам пронесся крик ужаса, пассажиры заметались, кинулись к шлюпкам левого борта. В этой ситуации капитан решил эвакуировать с лайнера женщин, детей, слабых и больных. Кое-как наведя порядок среди мечущихся пассажиров, матросы и офицеры разместили в двух шлюпках 65 человек и спустили их на воду. Кроме того, в каждую шлюпку село несколько гребцов и рулевые, старшим назначили одного из офицеров. К несчастью, в спешке не позаботились проверить обязательное снаряжение шлюпок: наличие в них достаточного запаса продовольствия и, главное, воды.
Уже когда шлюпки отвалили от борта лайнера, оставшиеся на нем поняли, что те, кто уходил на них, рисковали гораздо больше. Первый вал могучего наката подхватил шлюпки, и они исчезли в рассветных сумерках, перемешанных с тучами пены и брызг. Никто из находившихся в шлюпках не смог бы объяснить, каким чудом им удалось преодолеть ревущую полосу прибоя. Громадные валы, острые зубья скал, круговороты течений — все угрожало утлым скорлупкам. Чудо, редкое стечение обстоятельств, да еще мужество и искусство гребцов и рулевых позволили шлюпкам выброситься на отмель. Измученные, полузахлебнувшиеся люди сумели вытащить из них те мизерные запасы, что оказались, и по пояс в воде выбраться на берег. Через минуту несколько особо сильных валов опрокинули шлюпки и зашвырнули их дальше на песок. С борта лайнера, до которого было около двухсот метров, с замиранием сердца следили за этой жуткой переправой.
Первые минуты спасшиеся чувствовали только радость — ведь они были на суше! Увы, скоро наступило разочарование и беспокойство: измученные люди хотели есть и пить, а пищи и воды оказалось ничтожно мало. Солнце быстро поднималось и припекало все сильнее и сильнее, а вокруг, насколько видел глаз, была с одной стороны унылая песчаная пустыня, а с другой — накатывались ревущие громадные валы прибоя, за которыми виднелся накренившийся лайнер, с которого что-то не торопились спускать другие шлюпки и переправлять остальных пассажиров. Впрочем, глядя на силу прибоя, трудно было поверить, что такую высадку удастся осуществить еще раз.
Пестрый табор ютился у кромки песчаного пляжа, не решаясь отойти от близкого и такого недоступного лайнера. Кое-кто начал жалеть, что, поддавшись панике, поступил так опрометчиво, оставив судно, на котором были вода, продовольствие, были близкие, знакомые и, главное, где можно было укрыться от разящих лучей солнца, от удушающего зноя раскаляющегося песка. Ни кустика, ни деревца, ни даже скалы — ничего вокруг.
И вдруг с мостика лайнера взлетела одна ракета, за ней — вторая… Было видно, как по его палубам забегали люди. Это случилось во второй половине дня, когда большинство пассажиров в изнеможении лежали на песке, соорудив над собой подобие жалких тентов из частей одежды и чехлов, оказавшихся в шлюпках.
Сначала решили, что сейчас начнется высадка на берег, но скоро все разъяснилось — вдали появился большой двухтрубный транспорт, осторожно приближавшийся к бедствующему лайнеру.
Женщины, дети, больные радостно кричали, призывно размахивали руками, одеждой — сейчас шлюпки перевезут их обратно и они позабудут этот безжизненный берег. Только младший штурман, мрачно поглядев на белогривые валы, сотрясавшие пляж, сказал какому-то седовласому джентльмену:
— Возможно, что сюда нас забросил господь бог, а вот какой дьявол вытащит обратно? Клянусь чем угодно, что кэп поторопился, выпихнув нас на эту чертову сковородку!
Седовласый джентльмен с пренебрежением оглядел скептика: «И это моряк Его Величества!»
— С подошедшего судна спустят шлюпки, — объяснил он двум миловидным дамам, — они подойдут к пляжу, и через час, максимум через два — все будут на борту, а затем и дома, в Капе!
Увы, ни джентльмен, ни все остальные пассажиры не подозревали, что их невольная Одиссея продлится не один день, что Берег Скелетов так легко не отпустит тех, кто осмелился пересечь роковую линию прибоя, его естественную, неумолимую и недремлющую охрану!