Оставалась последняя надежда — на самолеты. Но как совершить посадку и взлет в сплошном море песка?
НА ГРАНИ ГИБЕЛИ
А на побережье Каоковельда — Береге Скелетов продолжалась трагедия его пленников. Они оказались как бы заброшенными на другую планету: враждебную, неумолимую, незнаемую. В нескольких стах метров находилось спасение, но до него было так же далеко, как до Луны.
…За дележом воды и продовольствия, точнее, жалких капель и крох, следили десятки настороженных глаз. Пока еще сохранялось уважение к женщине, к слабым… Пока сохранялось, но как долго? Уже вспыхивали беспричинные ссоры, сменявшиеся тупой апатией, слезы переходили в проклятия и брюзжание, причем многие обвиняли в случившемся капитана Хиллари…
Оставаясь на полузатонувшем, постепенно разрушающемся лайнере с группой добровольцев из своего экипажа, несчастный капитан не раз проклинал свою минутную слабость, приведшую к столь трагической ситуации. Если бы он не отправил женщин и детей на берег — все давно были бы уже в Кейптауне. Но кто упрекнет его в невыполнении первой заповеди моряка: «Женщины и дети спасаются первыми»?.. Теперь же все попытки оказать помощь спасшимся оканчивались провалом.
Минный заградитель и буксир держались у места катастрофы, благо океан позволял пока это делать. Правда, никто не знал, как долго это продлится. Нужно было спешить.
На пятые сутки робинзонады капитан буксира решил еще раз попытаться передать трос на берег, чтобы с его помощью переправить пищу и воду. Измученные люди жадно следили за тем, как бесстрашно маневрирует буксир, входя в кромку бурунов, то скрываясь в них, то вздымаясь над линией горизонта. Несчастные робинзоны радостными криками приветствовали отважного капитана, но эти крики сменил вопль ужаса.
Накатившийся большой вал развернул буксир лагом, а следующий положил его на борт… Несколько мгновений он продержался в таком положении, затем перевернулся вверх днищем и исчез. За эти мгновения немногочисленный экипаж успел выскочить на палубу и прыгнуть за борт.
Большинство людей, отчаянно борясь с накатом, смогли удержаться до того, как к ним подоспела одна из шлюпок минного заградителя. Шесть человек понесло к берегу. Пятеро — буквально чудом — пролетели над рифами и очутились на том же пляже. Шестой исчез под многотонной массой воды. К прежним робинзонам прибавились новые.
Бедствие усугублялось тем, что если в шлюпках, выброшенных на пляж, были хоть какие-то запасы, то спасшиеся с буксира не имели ничего. Катастрофа с буксиром совершенно подорвала моральный дух пленников Берега Скелетов.
Неизвестно, как бы повернулись дальнейшие события, если бы на шестые сутки над побережьем не послышался гул авиационных моторов. Два бомбардировщика «Бристоль-Бленхейм» закружили над лагерем. Люди восторженными криками приветствовали появление самолетов, принесших на своих крыльях надежду на спасение.
…Пилоты бомбардировщиков упрямо искали место, где можно было бы посадить свои машины, не разбив их, и не только посадить, но и благополучно взлететь, с пассажирами на борту.
Хотя при вылете с бомбардировщиков было снято все лишнее: вооружение, боезапас, аварийное снаряжение и прочее все равно возможности их, как транспортных машин, были весьма ограничены, так как грузоподъемность «Бленхеймов» не достигала и полутонны. Но приходилось рисковать, и пилоты Армстронг и Ховард пошли на риск.
В одном-единственном месте среди песка протянулось подобие узкой дорожки — точно верхушка стены… На эту-то каменистую полоску пилоты и пошли на посадку. Крича, падая и поднимаясь, люди спешили вслед за самолетами. Пилотов обнимали, целовали, жали руки. В первую очередь посадили наиболее слабых женщин и маленьких детей. Перед взлетом экипажи снова выбросили из бомбардировщиков все, что было возможно.
Страшно было смотреть, как взлетали «Бленхеймы». Взлетный пробег бомбардировщиков равнялся 1000 метрам, длина каменистой полоски — немногим более 800! Окутанный тучами песка «Бленхейм», натужно ревя, помчался навстречу океану. Казалось, еще мгновение — и он перевернется прямо в воду, но, почти цепляя шасси волны, он медленно поднялся и, провожаемый криками радости, ушел в раскаленное небо. Второй бомбардировщик также взлетел благополучно.
Теперь у людей были продукты и вода, была вера в то, что их спасут.