Университет усилил охрану, поэтому, несмотря на угрозы и ряд неприятных инцидентов с бросанием камней протестующих, никто не пострадал. Мы были засыпаны запросами вещательных компаний - хотя большинство из них были основаны на представлении о том, что это группа была морально обязана повернуться "лицом к критике", а не дело компаний предлагать нам возможность объяснить нашу работу, спокойно и ясно, не скатываясь к фанатизму.
Я научился избегать фанатиков, но от ретроградов было труднее увернуться. Я ожидал сопротивления со стороны Церкви - в конце концов защита веры была их работой - но некоторые из наиболее интеллектуально необоснованных отзывов пришли от учёных в других дисциплинах. В одних из телевизионных дебатах я столкнулся с священником Глубинной Церкви, теологом Переходной Церкви, последователем богини океана Марни и антропологом из Тиа.
- Это открытие не имеет никакого реального отношения к какой-либо системе убеждений, - спокойно объяснил антрополог. - Правда для каждого своя. В любой Глубинной Церкви в Форезе считают, что Беатрис - это дочь Бога, а мы - смертные воплощения Ангелов, прибывших сюда с Земли. В прибрежной деревне несколькими миллирадианах на юг, Марни является высшим создателем, и именно она родила нас прямо здесь. Двигаясь на шаг дальше, и переходя от духовной области к научной, может показаться, что она "отрицает" определённые духовные истины... но в то же время, переход от научной области к духовной демонстрирует те же ограничения. Мы - ничто, лишь истории, которые мы говорим сами себе, и ни одна история не более великая, чем другая. - Он улыбнулся с выражением родителя, счастливого только от того, что отсчитал всех своих детей в равных долях за спорную игрушку.
- Сколько культур вы себе представляете, которые разделят ваше определение «правды»? - сказал я. - Сколько людей вы думаете, будет довольствоваться поклонением Богу, который буквально состоял из ничего, кроме факта их веры? - Я повернулся к священнику Глубинной Церкви. - Достаточно ли для вас этого?
- Абсолютно не достаточно! - она сердито посмотрела на антрополога. - Пока у меня больше уважение к моему брату, - она указала на последователя Марни, - вы не можете нарисовать линию вокруг тех людей, которым уже посчастливилось постичь истинную веру, а затем сказать, что бесконечная сила и любовь Беатрис сводится к той группе людей ... будто какой-то сборник народных песен!
Последователь Марни почтительно согласился. Ведь Она - создание далёких звёзд, как и океаны Ковенанта. Возможно, некоторые люди называют Её по-другому, но если все на этой планете должны были бы умереть завтра, Она все равно будет Марни: неизменная и неослабленная.
- Конечно. Но фактически в более широкой перспективе... - сказал успокаивающе антрополог.
- Я совершенно счастлив с Богом, который живёт внутри нас, - заявил богослов Переходной Церкви. - Мне кажется ... нескромно ожидать большего. И вместо бесполезно перетирания последних вопросов, мы должны ограничиться вопросами, соответствующими человеческим масштабам.
Я повернулся к нему:
- Волнует ли вас, кто создаёт бесконечные мощь и любовь вокруг вас, кто будет приветствовать на Её руках после смерти?.. Или вселенная является частью квантового шума, который со временем исчезнет, стерев всех нас?
Он тяжело вздохнул, как будто я просил его выполнить тяжёлую физическую работу, а не ответить на вопросы.
- У меня нет никакого воодушевления от этих проблем.
Позже священник Глубинной Церкви отвел меня в сторону и прошептал:
- Честно говоря, мы все очень благодарны, что вы развенчали этот ужасный культ Погружений. Они просто сборище ортодоксальной деревенщины и церкви будет лучше без них. Но будет ошибкой думать, что ваша работа не имеет ничего общего с обычными - цивилизованными - верующими!
***
Я стоял в задней части толпы, которая собралась на пляже возле заводи, слушая двух стариков, которые стояли по щиколотку в молочного цвета воде. Мне потребовалось четыре дня, чтобы добраться сюда из Митара, но когда я слышал сообщения об омовении цветущими зуйтами на дальнем северном побережье, я был должен увидеть это своими глазами. Группа исследователей зуйтов взяла антрополога для таких случаев. Такого, что может справиться с такими понятиями, как существованием объективной реальности и биохимическим субстратом для человеческой мысли, но Селина была с нами меньше года и сейчас уехала проводить другие исследования.
- Это древнее, святое место! - произнёс один старик, раскинув руки, чтобы объять заводь. - Чтобы понять это, вам нужно только обратить внимание на его форму. В ней сконцентрирована энергия звёзд, солнца и океана.
- Центр силы там, в небольшом входном протоке, - добавил другой, указывая на точку, где вода могла бы подойти к его икрам. - Однажды я бродил слишком близко. Я почти потерялся в большой мечте океана, когда мой друг пришел и спас меня!
Эти люди не были последователями Марни или членами какой-либо другой крупной религии. Насколько я был в состоянии сказать по виденным новостям, цветение происходило каждые восемь или десять лет, и оба сделали себя "хранителями" бассейна более пятидесяти лет назад. Некоторые местные жители воспринимают всё это как шутку, но другие почитают стариков. За небольшую плату туристы и местные жители могли присоединиться к песнопениям и быть причащенными мощным варевом. Испарения были сосредоточены над цветущей водой; в течение нескольких дней, прежде чем зуйты лишатся питательных веществ и массово умрут в облаке сероводорода, уровень содержания аминов будет здесь значительно выше, чем в любой из наших лаборатории в Митаре.
Пока я смотрел на людей, выстроившихся для ритуала, я пытался придумать как уберечь тех, кто может серьёзно пострадать от воздействия зуйтов. Всё происходило средь бела дня, никто не опасался за свою жизнь, и псевдоразумная абракадабра стариков придавала веса этим обычным уличным мошенникам. У них была предельная искренность, но денег, передаваемых из рук в руки, было достаточно, чтобы подорвать все это. "Ловушка для туристов", не дающая никакого жизненного опыта.
Когда пение закончилось, первая посетительница встала на колени у края заводи. Один из хранителей наполнил маленькую металлическую чашку водой и плеснул ей в лицо. Через некоторое время, она заплакала от радости. Я подошёл поближе, мой желудок напрягся. "Она знала, чего от неё ждут, не более того. Подыгрывала, не желая портить удовольствие - как хорошая подсадная утка у ярмарочного экстрасенса."
Потом хранители нараспев заговорили над молодым человеком. Он начал легкомысленно раскачиваться ещё до того, как они коснулись его водой; когда же они это сделали, молодой человек зарыдал от облегчения, содрогаясь всем телом.
Я посмотрел вдоль очереди. Третьей в ней стояла девочка не более десяти лет, которая оглядывалась с опаской. Её отец (как я предположил) стоял позади неё, держа руку на спине, как будто собираясь толкнуть её вперёд.
Я потерял всякий интерес к игре в антрополога. Я протиснулся сквозь толпу и, добравшись до края заводи, повернулся обращаясь к людям в очереди:
- Эти люди мошенники! Здесь нет ничего таинственного. Я могу точно вам сказать, что в воде просто наркотик, природное вещество, выделяемое существами, которые оказались в ловушке, когда волны отступили.
Едва я присел на корточки и подготовился окунуть руку в заводь, как один из хранителей бросился вперед и схватил меня за запястье. Это был старик, и я мог бы сделать то, что хотел, но некоторые люди уже усмехались, а мне не хотелось драться с ним и применять насилие. Я попятился от старика и заговорил снова.