– Данил, будь терпелив. Ты найдешь себе пару...
Он обернулся.
– Когда, Гаген? Когда эти русалки решат, что не прочь взять в супруги уродца? Когда интерес к тому, каково трахнуть меня, перевесит их здравый смысл?
Что он мог предложить своей паре? Противоестественный секс и, возможно, странных детей, у которых тоже будут ноги. И, если этого мало, из-за своего выбора его избранница будет всю жизнь подвергаться насмешкам.
Гаген вспугнул стайку рыб, что осмелились задержаться и подслушивать.
– Данил, ты хороший парень, и если русалки этого не понимают, это их проблема. Когда придет время, ты женишься. И не сомневаюсь, ты полюбишь свою невесту с непревзойденной страстью. С силой, которой позавидует весь морской народ.
Старый добрый Гаген. Словно поэт, чья душа открыта для всего мира.
Данил отвернулся, но если бы он на мгновение задержал взгляд на глазах друга, то попал бы под влияние его чар. Его друг отчаянно верил, что где-то существует его пара, но надежда Данила таяла день ото дня. Его друг так глубоко верил в вечную любовь, что снова и снова убеждал Данила принять участие в ритуале спаривания.
Тритон ударил хвостом и поплыл, удаляясь от Гагена.
– У меня не хватит смелости, – пробормотал Данил.
– Проклятье, ты можешь подождать?
Он не мог ждать. Вся его жизнь была сплошной проблемой. Насмешки, отчуждение, заброшенность, одиночество, обрушившиеся на него, сделали Данила непригодным спутником жизни. Откуда эта отчаянная надежда найти убежище и понимание, которое он и не мечтал получить?
Данил рассекал волны плечами. Он знал откуда.
Без лучика надежды ему не для чего будет жить.
Гагену удалось поймать его - при небольшом росте он плавал с завидной скоростью. Немногие из морского народа могли потягаться с ним в силе и скорости. Как они стали друзьями, можно только догадываться. Тяжело дыша, он снова позвал товарища по имени.
– Данил!
Лихо проплыв под Данилом, Гаген оказался перед ним, не снизив бешеную скорость.
Гребаное представление было окончено.
Когда друг проделал это снова, Данил рванул вперед, решив не отставать. Проклятый тритон вечно выделывается. Разве этот идиот не понимал, что он не в настроении для дружеских разговоров? И не желает веселиться. Он хотел только найти темную нору, где укрываются слепые рыбы, и спрятаться от всего мира.
Почувствовав прилив сил, он рассек воду так же смело, как и Гаген, следуя за другом вокруг зубчатых краев кораллов и продираясь сквозь заросли жалящих водорослей. Несмотря на все усилия, что он прилагал, чтобы не наслаждаться гонкой, продолжительное скольжение сквозь воду на головокружительной скорости заставляло его трепетать. Никаких мыслей о безопасности и ограничениях. Никаких тревог по поводу русалок или супружества. Почти удалось отбросить думы даже о семье и доме.
Тритоны спугнули стаю рыб, от чего те бросились в рассыпную, а затем вновь собрались. Выступы скал дали Данилу возможность сманеврировать и сократить расстояние. Они проплывали сквозь горячие и холодные потоки - безбрежный океан окружал их калейдоскопом зеленого, синего и черного.
Когда Данил замедлил движение, то почувствовал, что прежние разочарования покинули его. Грудь вздымалась, он ждал, пока Гаген нагонит его. К его изумлению, ему удалось опередить друга на несколько корпусов, и они преодолели около трех морских миль, если не больше. Похоже, в нем больше энергии, чем он думал.
– Было круто, – заявил Гаген, подплыв. – Не знал, что ты на такое способен!
Они оба справились.
– Это не было гонкой. Я просто старался избавиться от твоего жалкого хвоста.
Гаген рассмеялся, но быстро стер усмешку с лица, становясь серьезным.
– Я хотел поговорить с тобой наедине, Данил, и здесь… – Он оглянулся на пустынное окружение, – …возможно, лучшее место, чем любое другое. Это о твоей матери и отце.
Данил едва не отвернулся, но заставился себя не шелохнуться.
– И что же?
– С сожалением говорю тебе, но мы проверили твои подозрения.
– И?
– Ты был прав. – Гаген сжал плечо друга, выражая поддержку. – Улики против него собраны. Основываясь на том, что нашли, мы согласны с тем, что он, скорее всего, убил твою маму.
Он не был удивлен. Просто не мог себе этого позволить. И теперь он не должен позволить таким новостям взволновать его.
Нет, неправда.
Он должен позволить себе чувствовать ярость, чтобы появилась новая цель в жизни.
Он должен прожить достаточно долго, чтобы убить своего отца.
Ди старалась не замечать стекающие по бровям капли пота и вращала лебедку так сильно и быстро как только могла. Если опять мечтать о команде, на которую можно было бы переложить всю тяжелую работу, ничего путного не выйдет. «Актиния» принадлежит ей – все просто и ясно. Поэтому она работала на износ.
Ди стиснула зубы, стараясь не обращать внимания на тянущую боль в мышцах. Якорь нужно поднять немедля, потому что она хотела вернуться на берег как можно быстрее. С тех пор как она утром вышла в море, погода резко изменилась, и пребывание вдали от берега может закончиться печально. Кроме того, три года поисков подошли к концу! Сказать по правде, она так и не нашла подтверждений своим догадкам, кроме маленькой серебряной монеты, но, возможно, это и есть ее ключ к цели.
Холодные соленые брызги попадали ей на руки и лицо, пока она с трудом поднимала якорь. Похоже, за что-то зацепился. Ди отступила и дернула за веревку, встав напротив лебедки.
Черт! Чтобы там ни было, эта штуковина застряла на удивление крепко, и лодке не сдвинуться с места, пока не вытащишь. Наверняка якорь нашел себе приятное удобное местечко меж двух камней и испортит ей остаток вечера.
Быстро надев маску, Ди прыгнула за борт. Температура воды мгновенно напомнила о том, что гидрокостюм всегда был необходимой роскошью, но она надеялась, что выберется до того, как совсем замерзнет. Тем не менее, кожа моментально покрылась мурашками. Лучше проделать все быстро. Вода оказалась холоднее, чем она думала.
Подплыв к носу лодки, Ди отыскала веревку и начала спускаться к якорю. Казалось, что к тому времени, как она найдет этот здоровенный кусок металла, ее тело превратится в глыбу льда. Она погрузилась глубже тех отметок, на которых должно было быть дно. Работая настолько быстро, насколько позволяли онемевшие руки, она высвободила тяжеленный якорь и перетащила его на песчаное дно. Она должна действовать быстро и оказаться в лодке, пока течение не отнесло якорь в другое неудобное место.
Однако стоило Ди начать подниматься, как ей показалось, что она заметила какое-то движение. Кошмар для тех, кто страдает клаустрофобией. Лишь маска помогала рассмотреть хоть что-то в этом туннели темноты. Ди повернулась к объекту движения. Скорее всего, это какая-то любопытная рыба решила поинтересоваться, что за млекопитающее имело наглость погрузиться так глубоко.
Кстати говоря, легкие начали напоминать ей, что надо двигаться немного быстрее. Легкое жжение может и возбуждает некоторых дайверов, но для Ди это служило свидетельством того, что она паникует.
Возможно, это паника. А может, и проявление кислородного голодания. Черт, это может быть и гипотермия. Но вот, когда она повернулась, то могла поклясться, что увидела мужчину вдалеке.
Ди дважды моргнула и прищурилась, вглядываясь сквозь конденсат, что образовался внутри маски. Мужчина исчез, но она была абсолютно уверена...
Неважно. Добраться до «Актинии» и обратно на берег. Нужно определить возраст монеты и описать ее. Образ мужчины, плавающего под водой, свидетельствует только о том, что ей отчаянно необходим хороший перепих – если бы все было так просто.