- Дик, я хотел бы увидеть его лицо... ну, этого... в кого я попал...
Блейд широко ухмыльнулся.
- К вашему счастью, Джек, зеркал тут не водится.
- Неужели так плохо? - похоже, американец был не на шутку расстроен.
Блейд закатил глаза.
- Плохо? - передразнил он Хейджа. - Если бы плохо... Чудовищно, Джек, чудовищно!
- Ладно, - американец махнул рукой. - В конце концов, я здесь не задержусь. Сейчас мы обсудим наши маленькие проблемки, и...
- Может быть, вы сначала развяжете меня, Джек?
- О, простите, конечно!
Он начал возиться за столбом, чертыхаясь и бормоча под нос: "Связали... и руки, и ноги... почище, чем федеральное налоговое ведомство... те тоже мастера вязать..." Наконец Блейд не выдержал и сказал:
- Джек, у вас на поясе здоровенный ножик. Возьмите его и перережьте ремни. Ведь вы - техасец, дьявол вас побери!
Он услышал, как Хейдж стал со скрипом перепиливать ремень, приговаривая:
- Техасец! Что с того, что техасец? Вы, англичане, думаете, что каждый техасец умеет ловко обращаться со здоровенными ножиками... да еще такими тупыми... Ошибаетесь, друг мой! Техас - это не коровы... не ковбои... и не ножики! - Ремень лопнул, и Хейдж с торжеством закончил: - Техас - это нефтяные поля! Вышки! Скважины! К тому же я только родился в Техасе, а вырос в Калифорнии!
- Еще один бандитский штат! - заявил Блейд, разминая руки. Когда Хейдж попытался что-то возразить в защиту отечества, он добавил: Вспомните о калифорнийских налогах, Джек!
Это был удар не в бровь, а в глаз, ибо у Хейджа в свое время были изрядные неприятности с налоговой декларацией, и соответствующее ведомство он ненавидел многий ненавистью. Блейд подступил к нему вплотную и добавил прямым в челюсть, вполсилы. Потом разрезал ремни на руках Найлы, уложил девушку поудобнее и стал массировать запястья и лодыжки.
Когда он закончил эту операцию, Хейдж как раз очнулся и сел.
- Что случились. Дик? - с недоумением спросил он, потирая подбородок. - Рухнул потолок?
- Нет. Мой маленький аванс.
- Мне? За что?!
- Совсем не вам, а тому мерзавцу, в чью шкуру вы влезли. Вам еще будет - за Дж.!
И Блейд нанес следующий удар. Затем он приступил к осмотру своего оружия, изредка поглядывая на Найлу. Что-то слишком долго она не приходит в сознание... уснула, что ли, от переживаний? Ему приходилось встречаться и с такой странной реакцией на опасность - человек просто не выдерживал и погружался в каталепсию. Наконец он стащил с Найлы кольчугу, расшнуровал тунику и приложил ухо под маленькой грудью. Сердце девушки билось ровно, и он успокоился.
Хейдж глухо застонал, ворочаясь на полу. Из разбитой губы сочилась кровь, расплываясь багровыми пятнами на жутком размалеванном лице. Блейд пожалел, что у него нет с собой зеркала или хорошо отполированного щита. Вероятно, лучшим наказанием для Хейджа была бы не эта кулачная расправа, а один взгляд на физиономию того, в чье тело он переселился. Но зеркала у странника не имелось; он мог вразумить научного руководителя проекта "Измерение Икс" только подручными средствами.
Он присел перед Хейджем и, когда тот открыл глаза, резко вздернул американца, прислонив спиной к столбу.
- О, боже! - простонал ученый, потом яростно уставился на своего мучителя. - Ричард, что это значит? Прекратите избиение!
- Я очень сожалею, Джек, но вы получили еще не всю порцию, - Блейд легонько похлопал его по щекам.
- Но за что же еще. Бог мой? За Дж. - виноват, принимаю; я еле отходил старика... Но в чем я еще провинился?
- Поглядите-ка туда, - Блейд показал на спящую девушку.
- Хм-м... Очаровательная крошка... Иначе и быть не могло... Где Ричард Блейд - там всегда вертится что-нибудь этакое... - Хейдж изобразил непослушными руками намек на бессмертный стандарт конкурсов "Мисс Америка": грудь-талиябедра. - Но я-то тут при чем?
- Вы ведь и на этот раз целили в разумное существо, ближайшее к Ричарду Блейду, верно? - Хейдж кивнул, непонимающим взглядом уставившись на девушку. - Так вот: если бы этот мерзавец в перьях, - Блейд ткнул Хейджа в грудь, - стоял в пяти ярдах от меня или дальше, вы приземлились бы прямо в головку той девицы. - Он помолчал, ожидая, пока эта мысль дойдет до американца, и добавил: - Поверьте, мне бы этого совсем не хотелось. Малышка Найла устраивает меня такой, какая она есть.
- О! - пробормотал Хейдж. - Простите, Дик, я этого не учел...
- Вы многого не учли. Например, того, что осталось бы от этой юной и прелестной девушки после вашего ухода...
Хейдж понурил голову. Наконец он поднял на Блейда глаза и с надеждой сказал:
- Признаю, я виноват и здесь. Однако, Дик, мы все же цивилизованные люди...
- Но находимся в абсолютно нецивилизованном месте, - безжалостно уточнил Блейд.
Когда Джек Хейдж очнулся в третий раз, шеф отдела МИ6А был готов обсудить с американцем все возникшие у него маленькие проблемки.
* * *
- Доверьтесь моему опыту, Джек! Все будет в порядке.
- Но, Ричард! Должно же существовать какое-то альтернативное решение! Мы же не дикие звери, чтобы рвать друг другу глотки на арене на потеку публике!
Блейд устало потер лоб и принялся объяснять в пятый раз.
- Согласитесь, Джек, что число альтернативных решений определяется конкретной ситуацией. Наш мир - я имею в виду Землю - намного сложнее местного курятника. К примеру, если у вас есть деньги, вы можете положить их в банк, купить ценные бумаги и играть на бирже, стать филантропом, основав фонд своего имени, приобрести некую собственность - землю, фабрику, дом... наконец, вы можете просто промотать свои доллары. Но все эти возможности существуют на Земле! В Айденской же империи, о которой я вам рассказывал, нет ни банков, ни акций, ни благотворительных фондов, и там у вас имеются только два выхода: приобрести что-нибудь полезное или спустить денежки в кабаке. А, скажем, в Хайре нет даже кабаков...
Они спорили уже целых полчаса, сидя на полу большой бревенчатой хижины, в уголке которой тихо посапывала Найла. Блейд дал краткий, но полный отчет, без труда убедив Хейджа, что с возвращением лучше обождать. Когда американец услышал о селгах и о таинственных южанах, владеющих, по-видимому, исключительно высокой технологией, глаза его загорелись, как два уголька. Было странным - и даже пугающим - видеть, как вдруг изменились грубые черты Канто, теперь на его жутком лице, размалеванном и покрытом потеками подсыхающей крови. Читалось только неутолимое любопытство. Блейд понял, что поле боя осталось за ним. Никакие приказы, никакие убеждения не удержали бы Хейджа от вмешательства в его судьбу, здесь могло сыграть лишь одно - намек на новую информацию. Ибо Хейдж, как и Лейтон, был фанатиком - фанатиком знания, которое было для него дороже дюжины дюжин Ричардов Блейдов.