Абсурдны и утверждения, что Бокий готовил покушение на Сталина фантастическими средствами и методами, путем взрыва Кремля.
И, наконец, пришло время разобраться с так называемой «контрреволюционной масонской организацией» — «Единым трудовым братством».
После срыва экспедиции в Тибет для поиска Шамбалы, Бокий организовал кружок по изучению «Древней науки», где читал лекции Барченко. Кружок посещали сотрудники Спецотдела. Вскоре выяснилось, что сотрудники- Спецотдела не подготовлены воспринимать такие идеи, и занятия прекратились. Бокий привел в кружок новых лиц из числа своих старых товарищей по Горному институту, среди которых были уже упоминавшиеся Москвин, член Коллегии НКВД Стомоняков Борис Спиридонович и др. Следователь задавал Бокию вопрос:
«Какую связь вы поддерживали с этими лицами помимо кружка?
Ответ: Все эти лица, как я уже рассказывал, являлись моими старыми товарищами по Горному институту. Помимо собраний, на которых Барченко читал нам рефераты о своем мистическом учении, у нас были установлены традиционные встречи, так называемые «свидания друзей». Раза три или четыре в году, я, Стомоняков, Москвин собирались у нашей старой знакомой Алтаевой[1] и проводили вместе 2–3 часа, после чего расходились и не встречались между собой до следующего раза».
«Вопрос: С какой целью вы производили эти сборища? Что делали на них?
Ответ: Мы собирались как старые друзья для того, чтобы просто провести вместе время. Никаких других задач мы не ставили».
Вывод один: следователи Бельский и Али и сфальсифицировали масонскую организацию «Единое трудовое братство».
В 1938 году Эдхем Али, а в 1939 году и Бельский, были арестованы и за нарушение социалистической законности приговорены к расстрелу.
Некоторые авторы, выполняя чей-то заказ, в своих произведениях упоминают лишь о «Едином трудовом братстве», придуманном следователями, ни слова не говоря о первых показаниях Бокия и судьбе следователей.
Человеческая жизнь наполнена разнообразными событиями и, по Шекспиру, еще и как «ткань из хороших и дурных ниток».
Естественно, это относится и к тем, кто являлся исполнителем преступлений тридцатых — сороковых годов. Их судьбы сложились по-разному. Одних расстреляли сразу же в ходе массовых репрессий, иных — позднее, некоторые умерли естественной смертью. Немало чекистов отдало жизнь на полях сражений Великой Отечественной войны. Какая-то часть еще жива…
В день празднования 50-летия Победы па Литейном, 4 в холле перед залом обратил на себя мое внимание стоявший особняком человек, грудь которого сплошь была увешана орденами и медалями. Среди них — ордена Ленина и Боевого Красного Знамени. Ветеран выглядел лет на восемьдесят, опирался на трость, но держмся бодро. Я подошел к нему.
— Здравствуйте, — я, назвав себя, сказал, что начал работать на Литейном, 4 в 1949 году. — Я вас впервые вижу на торжествах в здании. Извините, вы можете назвать себя?
— Таких, как я, здесь раз-два и обчелся, — сказал он и, не представившись, продолжал: — Интересно побывать там, где мне еще совсем юношей пришлось работать в тридцатые годы.
— Стало быть, период массового террора вам извесген не понаслышке?
— Да, в 1937–1938 годах я работал оперуполномоченным и подписывал постановления о расстрелах, — он испытующе посмотрел на меня.
— Вы сожалеете? Чувствуете себя виноватым?
— В тех условиях я не мог поступать по-иному. И другие на моем месте делали бы то же самое. Между прочим, среди них могли быть и вы. Легко бичевать людей и время по документам и слухам. Сегодняшние судьи в тех условиях были бы не только исправными исполнителями, но, может быть, проявили бы себя значительно коварней.
— Я не могу согласиться, что документы мало говорят. Мне удалось ознакомиться с архивными материалами того периода, в том числе и здесь, — я показал рукой на пол, так как архив находился на три этажа ниже, — они помогли мне понять позицию рядовых сотрудников вашего времени. Но если бы я работал в те годы таким, каким пришел сюда в 1949 году, повидавшим во время войны страдания и смерть, вероятнее всего, я бы вел себя иначе.
— К вашему сведению, — эмоционально отвечал ветеран, — когда выпадает винтик из машины, его заменяют новым. Так было и с людьми моего времени: несогласный уничтожался, а на смену подбирался другой, сплбшь и рядом даже более безжалостный и жестокий. Рядовые работники действовали в соответствии с существовавшими тогда приказами, законами, приказаниями непосредственных руководителей. Такова правда.
1
«Алтаева» — писательница Ямщикова Маргарита Владимировна, писала свои произведения под псевдонимом Ал. Алтаев (а не Алтаева). Близкая знакомая Бокия. Странным является то, что Ямщикова, на квартире которой происходили встречи Бокия и его друзей, аресту не подвергалась.