– Заходи, не юродствуй, – отозвался хозяин, закрывая двери за гостем. – Не поверишь…, стало плохо в ванной.
– Пить надо меньше, – хохотнув, бросил гость. Вешая куртку на вешалку. – Морозов как чувствовал, зайди говорит к майору, холостяку приятно будет. Ну, а заодно говорит и оперативку проведете на дому. А у тебя тут смотрю дела непонятные разворачиваются.
– Да, проходи уже! Какие дела? – пробурчал хозяин. Осторожно трогая припухшую щеку. – Говорю же, что плохо стало…, никогда такого не было. Пить будешь чего-нибудь?
– Разве, что от кофе не откажусь, – нахмурившись, пробормотал гость. – Значит, зайди в госпиталь, могу завтра подкинуть, прямо с утречка. А еще лучше, собирайся и заночуешь у меня, что-то видок твой мне не нравиться. Тебя Томара моя посмотрит, таблетку какую-нибудь съешь. А заодно и дела наши обсудим! Ну, как тебе мое предложение?
– Чувствую я себя конечно неважно, – признался Захаров, задумавшись на минуту. – Пожалуй я приму твое предложение…, я быстро, проходи в зал, садись.
Обсудив текущие дела, а также возможные причины слежки за Игорем, старые товарищи перебрались в соседний дом, в квартиру капитана Смирнова. С которым Захаров служил когда-то не один год, в одном из подразделений ГРУ, и в деловых качествах которого, имел не единожды возможность убедиться. Небольшая двухкомнатная квартира, обставленная самым необходимым, да несколько боевых орденов и медалей – это все, чем Родина отметила добросовестную службу капитана Смирнова. Который уже давно спал, а его могучий храп казалось, висел в каждой комнате. Захаров же сидел на кухне и в гордом одиночестве, менял ненавистные компрессы, которые со слов самого Смирнова должны «вытянуть» всю опухоль. Дымил сигарету за сигаретой все пытаясь проанализировать то ситуацию с Архипом, то про странное недомогание, то про странные звонки.
Дождавшись долгожданного звонка будильника, который и поднял хозяев, Игорь, сославшись на то, что нужно побриться и принять душ, отправился к себе.
Выйдя из кабины лифта. Захаров внимательно осмотрел свою металлическую дверь. Закладка, которую он оставил поздно ночью, когда уходил к Смирнову, находилась на своем месте. Облегченно вздохнув, он вставил ключ в замочную скважину и, открыв двери, шагнул в прихожую.
То, что в квартире, в его отсутствие, что-то произошло, он понял, практически сразу, как только включил свет. Впервые за несколько лет, его не встретил Тимур, а все вещи, висевшие на вешалке, валялись на полу. Казалось, что кто-то с ненавистью терзал и кромсал их, стараясь разорвать на куски поменьше.
Не обращая внимания на бешеный стук сердца, он резко выхватил пистолет и сжав холодную рукоятку, медленно, затаив дыхание, двинулся по коридору, держа наготове оружие. Следы пребывания в квартире посторонних наблюдались повсюду, казалось, что злоумышленники, что-то искали, разбивая и уничтожая со злостью все на своем пути. Ему вдруг показалось, что в одной из комнат кто-то тяжело вздохнул. Сжавшись, словно пружина, он ударил подошвой ботинка дверь, ведущую в спальную комнату, упершись в стену спиной. И в ту же секунду влетел туда сам. Среди рваных книг, вещей, хлопьев перьев от пуховых подушек валялись окровавленные внутренности с кусочками шерсти разорванного кота Тишки.
– Что же все это значит? – прошептал Игорь, задыхаясь от ярости. Медленно осматривая обои, забрызганные каплями крови.
Наконец он понял, что среди всеобщего беспорядка, четко просматривалось две закономерности. Первая говорила о том, что злоумышленники не искали, что-то конкретное, а просто крушили все на своем пути. И вторая закономерность свидетельствовала о том, что незваные гости были небольшого роста, не более метра пятидесяти. Потому как все вещи за этой незримой планкой были не тронуты.
– Тимур! – крикнул он наконец. Услышав тяжелый вздох, доносившийся из-под деревянной кровати. – Что случилось, старина? – бормотал он, глядя на взъерошенного пса.
Собака смотрела на него с отсутствующим взглядом. Подернутые желтым налетом белки глаз, оскаленная пасть из которой хлопьями свисала пена с тягучей слюной. Все указывало на то, что пес либо ранен, либо тяжело заболел.
– Сейчас, сейчас я тебя достану, – бормотал Захаров, отодвигая кровать дочери.
О событиях происшедших в следующую секунду он не раз будет вспоминать в будущем, ища ответы на вопросы, он вновь и вновь будет мысленно возвращаться в свою уютную, трехкомнатную квартиру на пятом этаже. Вновь и вновь он будет пытаться анализировать свои поступки, а также поступки окружающих его людей.