В качестве заказчиков и финансистов этих работ в постановлении Комитета Верховного Совета СССР по науке и технологиям фигурируют, по словам О. Волкова, Министерство обороны Советского Союза, Минатомэнергопром СССР, Комитет государственной безопасности СССР и Военно-промышленная комиссия Кабинета министров СССР. В постановлении был приведен и список из более чем двух десятков разработчиков и исполнителей. Первым в этом списке фигурировал уже упоминавшийся выше Киевский институт проблем материаловедения Академии наук Украины.
В ходе своего журналистского расследования О. Волков обращался за разъяснениями в КГБ и Министерство обороны СССР, но ответа, разумеется, не получил. Все официальные структуры предпочитали отмалчиваться или отправлять назойливых корреспондентов куда подальше.
Между тем редакция «Комсомольской правды», по словам ее журналиста, располагала сведениями, что еще в 1986 году один из научно-исследовательских институтов сообщил в Секцию прикладных проблем о готовности выполнить за счет средств государственного бюджета важную научно-исследовательскую работу под кодовым названием «Обезличивание». В чем состояла суть предлагавшихся к проведению работ, газетчикам узнать так и не удалось. В интересующем нас постановлении Комитета Верховного Совета СССР по науке и технологиям ответственным за разработки в области нетрадиционных физических полей был назван Межотраслевой научно-технический центр «Вент», ранее называвшийся Центром нетрадиционных технологий Государственного комитета СССР по науке и технике. О. Волков привел содержавшиеся в постановлении данные по финансированию этих «нетрадиционных» работ:
«…только по линии Минобороны СССР стоимость проектов составила 23 миллиона рублей. <…> общие ассигнования по совокупности различных каналов, в том числе через Военно-промышленную комиссию при Кабинете министров СССР и КГБ СССР, составляют до 500 миллионов рублей (эти данные относятся к непроверенным)».
С помощью Е. Б. Александрова корреспонденту О. Волкову удалось даже ознакомиться с одним из отчетов вышеупомянутого центра. В разделе «Основные направления исследований» открытым текстом было сказано: дистанционное медико-биологическое и психофизическое воздействие на войска и население торсионными излучениями и защита войск и гражданского населения от подобного рода воздействий.
Необходимо, правда, отметить позицию академика Е. Б. Александрова, являющегося в этом случае выразителем официального мнения Отделения общей физики и астрономии Академии наук СССР. С его точки зрения, подобная аппаратура в принципе не могла быть создана, а сами работы над психотронным оружием и тому подобными штучками следует рассматривать «как рецидив организованной лженауки, имеющей признаки крупной аферы».
По однозначному утверждению Е. Б. Александрова, здесь «имеются и признаки организованного мошенничества: государственными предприятиями изготавливаются и продаются за большие деньги оборонным ведомствам муляжные „генераторы“ несуществующих полей». К тому же, замечает академик, «реклама этих генераторов ведется по принципу „чего изволите“. Представителям КГБ и ГРУ сообщается, что излучение этих генераторов не слабеет с расстоянием и может быть направлено на заданного человека — для этого надо иметь лишь его фотографию! С помощью лучей можно передать информацию, а можно и убить. А людей из промышленности заверяют в техническом могуществе этих лучей при полной безвредности и быстром ослаблении с расстоянием».
Разумеется, немедленно встает вопрос: прав или не прав академик, существует психотронное оружие или нет? Понятно, что Е. Б. Александров выражает мнение, как минимум, части отечественной официальной науки, у которой в этом до крайности запутанном деле свой собственный интерес — это и вопрос престижа, да и вопрос финансов, поскольку деньги на разработку «лженаучных теорий» можно добыть только одним способом — урезав финансирование официальной науки. Заинтересованность официальной науки в этом вопросе понятна, равно как и сохранившаяся с прежних времен привычка душить любые отклоняющиеся от старых проверенных догм мнения с помощью испытанных административных средств. Столь явная заинтересованность неизбежно снижает доверие к объективности высказанных оценок, однако целый ряд специалистов и наблюдателей, не имеющих в этом деле ровным счетом никакого интереса, приходят к схожим выводам.
Так, например, В. А. Чудинов, проведя свой собственный анализ интересующей нас проблемы, утверждает: «В целом же можно с большой степенью уверенности утверждать, что какие бы то ни было подозрения о наличии в СССР психотронного оружия представляются малообоснованными».
С другой стороны, в списке занимающихся проблемой торсионных полей значатся очень солидные институты и фирмы, в которых работают тоже достаточно крупные ученые, некоторые из которых обладают и академическим званием. Более чем сомнительно и то, что столь многоопытное ведомство, как КГБ, позволяло водить себя за нос каким-то шарлатанам от науки не один десяток лет, не получая хоть какого-то зримого и ощутимого результата. Дело, правда, осложняется тем, что ни разведчики, ни тем более военные не являются специалистами в сфере новейших и сложнейших как в теоретическом, так и в практическом плане физических разработок, но обманывать себя до бесконечности они также не дали. С третьей стороны, все эти утечки информации, опровержения и разоблачения вполне могли быть делом рук самого Комитета государственной безопасности СССР, стремившегося создать видимость активных работ по разработке психотронного оружия, дезинформировать Запад и направить его тем самым по неверному пути.
Названную выше «непроверенную» цифру затрат в полмиллиарда рублей предполагалось уточнить. В указанном постановлении Комитета Верховного Совета СССР по науке и технологиям было записано: "Предложить Государственной комиссии по военно-промышленным вопросам при Кабинете министров СССР, Минобороны СССР, ГКНТ СССР, Миноборонпрому
СССР, Минатомэнергопрому СССР… представить в комитет данные о масштабах и источниках финансирования работ по «спинорным» полям, «микролептонным» полям и связанным с ними вопросам".
Однако распад СССР поставил точку на всех попытках выяснить истину.
Занимавшийся проблемой Игорь Царев вспоминает: «И тщетно мы пытались отыскать хотя бы следы этой организации (Комитета Верховного Совета СССР по науке и технологиям), чтобы узнать: получили там хоть какой-нибудь ответ на свое грозное постановление? Ну, а у спецслужб и военных спрашивать об этом — пустая трата времени…»