"У Хирама был всегда обычай в полдень, как скоро людей позовут на отдых, идти в святая святых, приносить свою молитву истинному и живому Богу; тогда трое убийц стали у восточных, западных и южных дверей храма. На севере не было входа, потому что лучи солнца никогда не падают с этой стороны.
Хирам, кончив свою молитву к Богу, пришел к восточной двери и встретил при ней Jubela, который решительным образом потребовал у него мастерского прикосновения. Хирам отвечал ему, что не в обычае требовать этого прикосновения таким тоном и что он сам получил его не так; Хирам прибавил, что он должен ждать и что время и терпение это сделают. Хирам сказал ему дальше, что не во власти его одного открыть это (прикосновение), и что может это сделать только в присутствии Соломона, царя израильского, и Хирама, царя тирского.
Недовольный этим ответом ударил его по шее 24-дюймовым масштабом. Хирам после этого поступка его побежал к южной двери храма и там встретил другого, который спросил у него мастерское прикосновение и слово таким же образом, как прежде первый, и, получив от своего мастера тот же самый ответ, другой нанес ему удар наугольником в левую грудь, заставивший его покачнуться. Пришедши в себя, Хирам прибежал к западной двери - единственное оставшееся средство уйти, но этот проход стерег третий, который спросил его в том же смысле и, получив такой же ответ, нанес ему страшный удар по голове каменщицким молотом, что и причинило ему смерть.
После того убийцы вынесли тело Хирама в западную дверь и скрыли его под мусором до двенадцати часов следующей ночи, когда они, по уговору, сошлись и похоронили его на скате холма в могиле в шесть футов глубиной, вырытой от востока к западу".
Таким образом, Хирам был убит; преступников же впоследствии изобличили и наказали смертью.
Поздние ритуалы посвящения в каждую из степеней представляли собой "театрализованное повторение" эпизодов этой легенды. Приемные залы масонских лож были убраны черным и украшены символами смерти. Посвящаемому наносили символические удары, изображающие раны Хирама. В конце церемонии ему вручались знаки масонского достоинства, а также орудия-атрибуты, символизирующие принадлежность к каменщикам.
Если повнимательнее приглядеться к этому ритуалу, то в нем мы увидим отголоски все того же обряда шаманской инициации. Напомню, что в процессе инициации будущий шаман переживает состояние, подобное умиранию, а нанесение виртуальных ран (или даже "разрывание тела на части") - непременная и характерная особенность этого процесса.
***
Шаг за шагом из средневековых гильдий мастеровых выросла конкретная форма тайной оккультной организации - "умозрительное масонство".
Днем рождения нового эзотерического течения считается 24 июня 1717 года, когда "вольные каменщики" из лондонской ложи "Гусь и противень" (по названию таверны, где обычно собирались франкмасоны) приняли братьев из трех других лож, находившихся в столице Англии: "Короны", "Яблони" и "Виноградной грозди". Именно в "Гусе и противне" и было принято решение создать организацию - первую Великую ложу масонов. Великий мастер и Великий надзиратель увенчали эту иерархию. А уже через 15 лет Великая ложа стала центром всего английского масонства (к 1733 году в Англии насчитывалось уже 126 лож), а через 30 лет - под названием Великой материнской ложи - "вольных каменщиков" всей планеты.
Декларируемая цель масонства - объединение людей на началах братской любви, взаимопомощи и верности.
"Масонство, - гласит конституция Великой ложи Франции, - есть всемирный союз, покоящийся на солидарности. Цель масонства - нравственное совершенствование человечества. Его девиз - Свобода, Равенство и Братство. В глазах масонов все последователи равноправны, невзирая на различия национальные, расовые, религиозные, на различия в состоянии, звании и положении… Конечное стремление масонов - объединение на основе свободы, равенства и братства всех людей, без различия рас, племен, наций, религий и культур, в один всемирный союз для достижения царства Астре и, царства всеобщей справедливости и земного Эдема (рая)".
Первоначально "умозрительное масонство" развивалось в русле вольнодумства и оппозиции по отношению к официальной церкви, но со временем в нем усилился мистицизм. Масонство осуждено церковью: в 1738 году папа Климент XII выступил с резким осуждением движения франкмасонов как тайной секты, подрывающей церковь и общественный порядок, и запретил верующим под угрозой отлучения вступать в масонские ложи и сотрудничать с ними.
В отличие от розенкрейцеров масоны довольно быстро разработали сложную систему посвящений ("градусов"), в которой было от трех до тридцати трех различных степеней, каждой из которых соответствовала своя доля информации. Свой "градус", а тем самым и свою степень посвящения в тайны организации каждый масон обязан был хранить в глубокой тайне.
Однако, сколько бы ни было степеней, все они, в сущности, представляют собой градации трех важнейших: ученика, товарища и мастера.
Ученик "должен почувствовать свою тьму, пороки и научиться работать, повиноваться и молчать"; ему вручалась лопатка (мастерок), которую он должен был "полировать своей работой".
В обязанности товарища входило научиться "изощрять свой разум" и ощущать астральный план.
Мастер же был учителем, "гуру", осознавшим идею жизни и смерти, имеющим ключ к пониманию всех трех степеней духовного роста.
В символике масонов преобладает атрибутика все той же легенды о строителях храма Соломона: угольник и циркуль, фартук и лопатка-мастерок. Кроме них, фигурируют еще "Пламенеющая Звезда" и раскрытая книга (обычно - Библия).
Джордж Вашингтон в масонской ложе (картина начала XIX века)
Масонскую символику можно встретить в самых неожиданных местах. Например, на однодолларовой банкноте находится изображение масонских символов: пирамида с Оком Божиим (Всевидящим Оком) наверху и щит Давида в виде двух наложенных друг на друга тетрактид (13 звезд). Это легко объяснимо, поскольку и Бенджамин Франклин, и Джордж Вашингтон (первый президент США) были членами масонских лож.
Впрочем, на ранних советских ценных бумагах вы также можете увидеть и пирамиду, и Око Божие.
Однако одни и те же символы истолковываются по-разному. Так и масону на каждой новой ступени посвящения открывали новый смысл символа - более высокий. К примеру, Око Божие, лучезарный треугольник, для ученика трактовался как символ внимания, познания триединства всего сущего; для товарища - символ невидимого света, "третьего глаза"; для мастера это - Солнце, свет и опора нашей солнечной и десятичной системы, но также и Бог Непознаваемый, Саваоф гностиков, Абсолют буддистов, Дао, Единое, одним словом - великая Истина Космоса.
С течением времени обряды и символика масонства трансформировались. Изменились и задачи, которые ложи ставили перед собой. В частности, масоны все больше и больше увлекались политикой. Это не могло не сказаться на успехе их эзотерических изысканий.
"Реальное поведение братьев-масонов ничуть не соответствовало проповедуемым ими идеалам", - констатирует Морамарко.
Как это нам знакомо!
Хотя отдельные ложи, а особенно - российские, очень старались приобщить своих адептов к познанию устройства мира и помочь им стать "новыми людьми", удавалось это крайне редко.
"Нужно, - писал князь Владимир Федорович Одоевский, - чтобы человек в первую очередь думал, какую пользу принесет его труд для человечества, во вторую - о пользе для родного государства, в третью - о пользе для своих друзей и близких и лишь в последнюю очередь - о своей собственной пользе. У нас же, - добавлял он печально, - дело обстоит как раз наоборот".
Чрезмерная политизация масонского движения заставила некоторых приверженцев чисто духовных занятий "отпочковаться" от Ордена и основать свои собственные ложи. Так, например, возникло общество мартинистов.
***
*МАРТИНИСТЫ* - тайное общество масонского типа. Около 1760 года некто Мартинец де Паскуалис (Martinez de Pasquallis), крещеный еврей, основал в Париже и нескольких других городах "Братство отборных священнослужителей" (Elus Cohens), В своем "Трактате о реинтеграции существ в их первоначальных свойствах, качествах и силах, духовных и божественных" де Паскуалис проповедовал своеобразный мистический пантеизм с примесью гностицизма.
Вначале все существа, писал де Паскуалис, заключались в лоне Божием. Созданный Богом человек пал, но стремился вернуть свое прежнее состояние и для этого должен отождествлять свою волю с волей Бога и, следовательно, слиться с Богом.
Для своего Братства де Паскуалис установил девять степеней посвящения, разделенных на три класса. Класс первый - ученик, подмастерье, мастер, великий избранник и ученик Коэн. Второй класс - подмастерье Коэн, мастер Коэн, великий архитектор и рыцарь-командор. Третий, высший, класс - рыцарь золотого и розового креста, то есть фактически - розенкрейцер.
В 1765 году Великая ложа Франции отвергла учение де Паскуалиса и отказалась принять его ложи, что не помешало мартинистам продолжить свои изыскания.
После смерти основателя (1774) общество возглавил маркиз Луи-Клод де Сен-Мартен, отставной военный, филантроп, мистик и философ-теург, прозванный Неизвестным Философом.
Сен-Мартен переустроил школу на мистический лад, упростив ритуал посвящения до одной степени: "Высший Неизвестный" (Superieur Inconnu), позже были введены две ученические степени - A (Associe) и I (Initie).
В 1773 году вышла книга де Сен-Мартена "О заблуждениях и истине. Сочинение неизвестного философа". В ней он нападал на существующие религии и на саму власть. Религии осуждены уже самим их разнообразием. Правительство ложно в своей основе вследствие того же различия и бессмысленных столкновений. Гражданский и уголовный кодекс слепы и, пропуская виновных, карают невинных. Мрачной картине всеобщего упадка де Сен-Мартеном противопоставляется живое изображение естественного состояния всеобщего равенства, которое продолжалось до тех пор, пока человек не употребил свою свободную волю во зло. Единственное спасение для "павшего" человека - в любви ко всем, живущим на этом свете. Только тому, кто возвышается своим желанием сделать людей счастливыми и способностью любить, и должна принадлежать власть, пока не вернется естественное равенство.
Все теоретические положения Сен-Мартена были проникнуты одной идеей - идеей добра. Высшая моральная цель человека, как считали мартинисты, состоит в единении с Богом, а достигается она путем отрешения от всего чувственного и материального.
Другие, наоборот, решили отказаться от занятий "никому не нужной алхимией", чтобы создать чисто политическую организацию. Таковы были иллюминаты.
***
*ИЛЛЮМИНАТЫ* (лат. "просветленные") - название нескольких религиозно-мистических орденов. Чаще всего под ними понимают Орден, основанный профессором канонического права Адамом Вейсхауптом 1 мая 1776 года в городе Ингольштадте (Бавария) в качестве альтернативы масонским обществам.
Выходец из семьи ученого, Вейсхаупт учился в иезуитском колледже, однако вынес из него только презрение к идеалам, проповедуемым "Обществом Иисуса". При этом он высоко оценивал структуру Ордена, дисциплину его членов, их умение использовать самый широкий набор средств для достижения цели.
Средства для совершенствования общественного устройства Вейсхаупт видел в распространении просвещения, правильных представлений о природе человека и в моральном возрождении человечества. Это просвещение должно быть наполнено антиклерикальным и антифеодальным содержанием. Секретный же Орден должен был стать, по замыслу, инструментом постепенного осуществления мечты просветителей о создании гармоничного общественного строя свободы и равенства и даже всемирной республики, которая покончит со всеми сословными различиями, религиозным гнетом, монархическим деспотизмом, войнами и национальной враждой. Впрочем, иллюминаты не отвергали христианства, а лишь пытались толковать его рационалистически, как всемирное этическое учение, своего рода "естественную" религию.
Устав Ордена требовал от его членов соблюдения правил конспирации, безоговорочного подчинения старшим, постоянной самопроверки путем ответов на специально составленные вопросники. Кроме того, иллюминаты скрывали свои подлинные имена, пользуясь псевдонимами, заимствованными из Библии или античной истории (сам Вейсхаупт именовал себя Спартаком). Занятия магией и оккультными науками были для членов Ордена запрещены.
Однако цели, которые ставило перед собой руководство Ордена, шли вразрез с интересами существовавших тогда правительств. Это привело к тому, что в 1784 году курфюрст баварский запретил иллюминатские ложи. Вейсхаупт сумел сбежать и был приговорен к смерти заочно. Двумя годами позже иллюминаты были запрещены и в России.
"Великий Восток народов России"
Считается, что первым русским масоном был Петр I (Великий). Будто бы сам Кристофер Врен, знаменитый основатель новоанглийского масонства, посвятил его в таинства Ордена. Предание это, лишенное, кстати, какой бы то ни было основы в виде исторических документов, находит себе лишь косвенное подтверждение в том высоком уважении, которым имя Петра пользовалось среди русских масонов XVIII века.
Первое же безусловно достоверное свидетельство о начале деятельности масонов в России относится к 1731 году, когда английский гроссмейстер Великой лондонской ложи лорд Ловель назначил капитана Джона Филипса провинциальным великим мастером "для всей России". Масонский кружок Филипса собирался весь период правления Анны Иоанновны.
Но настоящая история масонства в России начинается лишь в семидесятых годах XVIII века, когда одновременно возникают две масонские системы, пользовавшиеся успехом в обществе: Елагинская и Циннендорфская. Ложи этих систем работали, главным образом, в первых трех степенях "иоанновского", или "символического", масонства, преследовавшего цели религиозно-нравственного воспитания человека. Члены ложи приобретали более широкие, чем раньше, религиозные понятия, глубоко задумывались над вопросами веры и нравственности. По меткому сравнению Павла Милюкова, русское масонство - это "толстовство" XVIII века, с его проповедью личного самосовершенствования и "убегания зла".
Главная роль в этом периоде истории русского масонства принадлежит Ивану Перфильевичу Елагину (1725-1794). Писатель, сенатор, управляющий императорскими театрами, он был в то же время и одним из самых деятельных пропагандистов вольного каменщичества в нашем Отечестве. 22 мая 1770 года в Петербурге была открыта Великая провинциальная ложа России, работавшая по системе трех иоанновских степеней и имевшая непосредственную связь с берлинской ложей "Ройял Йорк" - филиалом Великой ложи Англии в Пруссии. Неудовлетворенность Ивана Елагина, как главы нового масонского центра, тем, что ему приходилось общаться с Великой ложей Англии через берлинских посредников, привела к тому, что в результате непосредственных переговоров его посланца с главой Великой ложи Англии де Бофором уже 26 февраля 1772 года на имя Елагина был оформлен официальный масонский патент, согласно которому он провозглашался великим мастером Провинциальной ложи России и обязывался давать ежегодный отчет в Лондон о проделанной работе и даже пересылать туда денежные взносы.
В общественно-политическом плане елагинские ложи 1770-х годов представляли собой умеренно-либеральное направление в русском масонстве. Консервативная линия обозначилась в нем не ранее начала уже следующего десятилетия. Это были ложи так называемой шведской рыцарской системы и розенкрейцеры. Что же касается елагинских лож, то они работали на основании своего устава "Права, преимущества и обряды Главной провинциальной ложи". Всего под ее управлением в первой половине 70-х годов XVIII века насчитывалось 14 лож; общее число членов, согласно современным оценкам, не превышало 400 человек. Сколько-нибудь серьезной работы в ложах Елагина не велось. Как вспоминал позже один из посвященных, "собирались, принимали, ужинали и веселились; принимали всякого без разбору, говорили много, а знали мало".
В 1822 году был издан указ, запрещающий масонские ложи в России. От масонов требовались подписки о "непринадлежности" впредь к ложам и тайным обществам. До сих пор неясны мотивы издания такого указа. По всей видимости, они заключались в том предубеждении, которое имел император Александр I против европейского либерализма. Когда за границей началось преследование тайных обществ, русскому правительству показалось, что отечественные ложи также представляют опасность.
***
Первой попыткой легализации масонства в России после его запрета явилось посвящение в 1866 году в Копенгагене цесаревича Александра Александровича - будущего царя Александра III. Руководил процедурой посвящения будущий тесть цесаревича - датский король Кристиан IX. Впрочем, большого впечатления на воспитанного в национальном духе наследника российского престола масонская церемония не произвела.
"Да, все это интересно, - заявил он, - но боюсь, что преждевременно в России вводить".
Несмотря на это высказывание, члены Братства вольных каменщиков развернули кипучую деятельность по распространению идей масонства в России. Первоначально это ограничивалось созданием спиритических кружков.
*СПИРИТИЗМ* как учение возник в Соединенных Штатах Америки. Основателем этого учения считается Эндрю Дэвис (1826-1910). Когда ему было 17 лет, через их городок проезжал магнетизер Левингстон. Он открыл у мальчика способности медиума. Тот бросил лавку, в которой служил приказчиком, и погрузился в исследование мира духов.
Открыв для себя этот мир, Дэвис разработал целую теорию общения с духами. Все души, считал Дэвис, живые и мертвые, движутся по пути самосовершенствования. Физическая смерть облегчает и ускоряет этот процесс, поэтому души умерших знают и умеют больше, чем живые. Общения между этими двумя мирами не происходит, потому что "ни духи, ни люди еще не умеют пользоваться" самой возможностью общения. Однако, считал он, "настало время, когда два мира, духовный и естественный, подготовлены к тому, чтобы встретиться и обняться на почве духовной свободы и прогресса". Его учение пало на добрую почву протестантского мистицизма и нашло немало последователей. Американские спириты активно использовали медиумов и сомнамбул, изобрели "столоверчение" и "блюдце-верчение", а Дэвиса провозгласили Сведенборгом Нового Света и присвоили ему степень доктора медицины и антропологии.
Большинство сведений спиритов о мире духов в основном совпадает с буддийскими и йогическими представлениями. Однако здесь следует учесть один очень важный момент. Так называемые спиритические сеансы представляли собой просто коллективную медитацию, во время которой "медиум" находился в состоянии транса. Таким образом, информацию спириты получали чаще всего не от духов, а либо от самого медиума, либо же из собственного подсознания. Чего стоит такая "информация", ясно и без комментариев.
В России первые спиритические сеансы были устроены в 1853 году и сразу же вызвали большой интерес. Дело дошло до того, что в 1875 году по предложению профессора Дмитрия Менделеева была образована комиссия для изучения спиритических явлений. Членам ее были представлены три медиума из Англии: братья Петти и женщина-медиум Кляйер. Результаты спиритического сеанса, устроенного ими, оказались плачевными.
Так, коронным номером братьев Петти была демонстрация водяных капель, выделяемых духами. Кроме того, духи под руководством этих медиумов звонили в колокольчик. Капли в присутствии комиссии действительно выделялись. Но их химический состав оказался в точности таким же, как состав слюны медиумов! Что же касается колокольчика, то он, опять-таки, звонил, но лишь в тот момент, когда до него могла дотянуться человеческая рука. Стоило только членам комиссии сконструировать и разместить незаметно для медиумов ловушку, надежно преграждавшую путь к колокольчику, как звон прекращался…
Были подвергнуты проверке и многочисленные "феномены" с другими медиумами. Результат тот же. "Прыгающие" и "летающие" столы, например, после того как их заменяли другими, с конфигурацией, заведомо исключавшей подталкивание ногами, переставали летать и прыгать.
В итоговом заключении комиссии от 21 марта 1876 года можно было прочитать:
"Спириты и люди науки, увлекшиеся спиритизмом, с особенной настойчивостью распространяют мистические воззрения, выдаваемые ими за новые научные истины. Они пользуются тем, что эти воззрения принимаются многими на веру прежде всего потому, что соответствуют стародавним суевериям, с которыми давно борется наука…
На основании всей совокупности узнанного и виденного, - гласил окончательный вывод, - члены комиссии пришли к следующему заключению: спиритические явления происходят от бессознательных движений или от сознательного обмана, а спиритическое учение есть суеверие…"
Это заключение, однако, нисколько не охладило энтузиазм приверженцев нового учения. К 1910 году число спиритических кружков перевалило за три с половиной тысячи, из которых не менее тысячи функционировали только в Петербурге. Основной контингент последователей учения составлял, разумеется, служебный и чиновный люд - 53 процента, в меньшей степени сельские жители - 27 процентов, лица свободных профессий - 12 процентов и духовенство - 8 процентов.
Повальное увлечение российской интеллигенции спиритизмом и столоверчением во многом облегчило восприятие ею более сложных религиозно-мистических учений, подобных "умозрительному масонству".
***
Возобновление работ русских "вольных каменщиков" во второй половине XIX - начале XX века в основном связано с Францией, где в этот период масонство организованно изменяло доктрину в зависимости от политической ситуации.
В период революционного подъема конца пятидесятых годов французские масоны усиленно проявляли солидарность со всеми радикальными кругами. Но сразу после подавления антиправительственных выступлений в Европе 10 августа 1849 года "Великий Восток Франции" принял новую редакцию своей конституционной программы, где в качестве основополагающего принципа масонства провозглашалась вера в Бога и бессмертие души. Тем самым французские масоны подтвердили свою верность основам, сложившимся в учениях британских "вольных каменщиков" в XVIII веке.
Ответом на антимасонское движение стала и модернизированная масонская конституция, принятая в 1854 году в Бельгии, - в ней был отменен пункт о запрете обсуждения в ложах политических и религиозных вопросов. Годом позже изменения были внесены и в конституцию "Великого Востока Франции" - теперь здесь говорилось, что масонство "считает свободу совести естественным правом каждого человека и не исключает никого из-за его убеждений". В свою очередь, "Великая объединенная ложа Англии" - материнская ложа мирового масонства - перестала считать французский "Великий Восток" организацией "вольных каменщиков" и отнесла его к так называемому "либеральному" масонству.
Именно в этот период трансформации европейских лож началось новое посвящение в масонство российских подданных. Отдельные факты посвящения в Европе купцов из России имели место в 1830-1840 годах, но это являлось скорее не следствием духовных поисков, а стремлением установить выгодные связи.
Ситуация изменилась во второй половине 1840-х годов, когда в масонство стали стекаться оппозиционеры всех мастей, в том числе и выходцы из России. Именно в этот период масоном становится известный теоретик анархизма Михаил Александрович Бакунин. К сожалению, сведения о его членстве в ордене "вольных каменщиков" отрывочны. Известно лишь, что Бакунин был посвящен в масонство в 1845 году во Франции, а затем стал членом итальянской ложи "Социальный прогресс" во Флоренции. Позже, 3 апреля 1865 года, Бакунину был вручен патент на 32-ю степень "Древнего и принятого шотландского устава" (всего в этом уставе 33 степени) от великой консистории "Великого Востока Италии".
Масонские искания идеологии анархизма привели Бакунина к созданию Международного братства, где он попытался объединить всех революционеров. Бакунин составил "Современный катехизис масонства", в котором обосновал тождество движения "вольных каменщиков" и революции. Однако он понял, что по самой своей природе масонство не может стать революционной организацией, и в дальнейшем отказался от использования масонских форм в своей деятельности.
***
Активно подвизались на российской почве и духовно-мистические общества откровенно масонского толка: мартинисты, розенкрейцеры, иллюминаты. Скрытная деятельность этих организаций продолжалась до 1925 года, когда ими всерьез занялось ОГПУ.
Особого внимания заслуживают связи этих оккультных обществ с другими масонскими группами, в том числе и заграничными. Например, посвящение в итальянское политическое масонство ("Великий Восток Италии") в свое время прошли такие видные деятели московского мартинизма, как Петр Михайлович Казначеев, его сын Дмитрий, Леон Гольторп, Юрий Константинович Терапиано и другие. К "Великому Востоку Италии" принадлежал и один из руководителей петербургских мартинистов в 1918-1919 годах - Борис Кириченко (Астромов).
Значительной угрозы для устоев Российской империи деятельность доморощенных оккультистов, конечно же, не представляла. Тем не менее в порядке профилактики чиновники Департамента полиции (как впоследствии и ВЧК - ОГПУ) вели работу и в этой области: в "тайные" общества и кружки засылались агенты, вербовались действительные члены, при случае департамент оказывал прямое давление, высылая из страны наиболее одиозных деятелей от оккультизма.
Так, в 1908 году руководитель зарубежной агентуры в Европе А. М. Гартинг сумел внедрить во французскую ложу "Жюстис" "Великого Востока Франции" своего агента - некоего Биттара-Моненана, который сумел продержаться в этом качестве аж целых пять лет, прежде чем его разоблачили. Благодаря донесениям Биттара Департаменту полиции стало известно о приезде в Россию в мае 1908 года двух масонских эмиссаров из Парижа - Бертрана Сеншоля и Жоржа Буле - с целью формального открытия ими в Петербурге и Москве двух масонских лож: "Полярная звезда" и "Возрождение". Это сообщение произвело сенсацию, поскольку до этого момента русские мартинисты, иллюминаты и розенкрейцеры, заявлявшие о своей принадлежности к Братству, формально масонами не являлись. Да и политикой наши оккультисты интересовались в те годы мало. Совсем другое дело - "Великий Восток Франции", чисто масонская организация, огромную роль которой в политической жизни Европы того времени трудно переоценить. Не скрывали французские масоны и своего отрицательного отношения к русскому самодержавию, которое они называли "стыдом цивилизованного мира". Понятно, что стоило двум эмиссарам только еще появиться на горизонте, как охранка немедленно бросила все свои резервы на решение этой новой проблемы.
Заметной личностью среди русских "братьев" был в эти годы бывший профессор Московского университета, социолог Максим Максимович Ковалевский. Он долгие годы (с 1887-го по 1906-й) провел за границей, встречался и переписывался с Карлом Марксом и Фридрихом Энгельсом. Именно Ковалевский, этот старый член французской ложи "Верные друзья", возвратившись в 1906 году в Россию, не только основал здесь "прогрессистскую партию", но и, победив на выборах, прошел в депутаты I Государственной думы. Ему же принадлежит инициатива организации в России первых временных "кадетских" масонских лож: "Возрождение" (Москва) и "Полярная звезда" (Санкт-Петербург). Мастером-наместником московской ложи был выбран врач-психиатр Николай Баженов. "Полярную звезду" возглавил сам Ковалевский.
Большинство масонов как в Москве, так и в Петербурге высказывались за то, чтобы принадлежать к влиятельному "Великому Востоку Франции". Ковалевский, однако, возражал и настаивал на том, чтобы присоединиться к "Национальной ложе Франции", стоящей за шотландский ритуал. В начале февраля 1908 года на квартире Максима Максимовича состоялось общее собрание русских масонов, на котором он заявил о своем выходе из "Полярной звезды". Никто из "братьев" не возражал. Новым мастером-наставником был выбран граф Орлов-Давыдов. Секретарем-казначеем назначили князя Давида Иосифовича Бебутова. Заседания ложи с этого момента проводились на квартире Бебутова.
В феврале 1908 года Бебутов и Баженов выехали в Париж просить мастеров "Великого Востока Франции" об официальном открытии масонских лож в России. Встретили их там хорошо.
"Заявление наше, - вспоминал Бебутов, - было принято с большим вниманием, и Верховным советом решено было командировать двух членов Верховного совета гг. Буле и Сеншоль (Boulet, Sincholl). Расходы по поездке мы обязались уплатить, по тысяче франков каждому. Одну тысячу принял на себя граф Орлов-Давыдов, а другую тысячу петербургская и московская ложи взяли на себя. Мы были представлены Верховному совету. Гроссмейстером в то время был депутат Лафер - лидер радикалов в парламенте. Баженова и меня сразу возвели в 18-ю степень и очень с нами носились. Все поздравляли нас и желали успеха в наших начинаниях. Мы имели случай присутствовать на масонской свадьбе и видеть весь обряд венчания. Надо сказать, что самый церемониал и весь обряд чрезвычайно интересен и торжественен. Приезд французов в Россию был назначен на 8 мая того же 1908 года. Мы торжествующе вернулись: я в Петербург, а Баженов - в Москву. По моем возвращении снова начались регулярные заседания и прием новых братьев".
Наконец точно в назначенное время прибыли долгожданные посланцы "Великого Востока Франции" - Сеншоль и Буле. Встречавшие их на вокзале Бебутов и Орлов-Давыдов отвезли французов в гостиницу "Англетер". Вскоре состоялось заседание ложи, на котором было объявлено о ее признании "Великим Востоком Франции". Слово Бебутову:
"После завтрака я поехал делать нужные приготовления, устраивать комнату, как это требуется по наказу. У меня в это время квартиры не было, так как старую квартиру я сдал ввиду отъезда дочерей, а новая еще ремонтировалась. У Орлова-Давыдова тоже шел ремонт, и мы решили воспользоваться квартирой Маклакова. Квартира его была еще тем удобна, что собрание стольких людей днем у депутата не вызывало особых подозрений. Все уже были в сборе с 2 часов дня. Я расставил столы и стулья, разложил все необходимые масонские предметы, словом, привел комнату в настоящий вид. Ровно в три часа приехали французы с Орловым-Давыдовым и Баженовым. Тут благодаря рассеянности Баженова случилось несчастье, которое могло иметь очень печальные последствия. Баженов забыл в автомобиле масонские книги, и шофер увез их в гараж. В гараже легко могли их заметить, начать рассматривать, и кто-нибудь легко мог донести о странных книгах; пришлось ехать выручать книги.
Французов я провел в приготовленную для них комнату. Французы облачились, в ложе все заняли свои места. В этот день приглашены были также Ковалевский и отколовшиеся вместе с ним братья. Для них были приготовлены специальные места, как это полагается для гостей, сзади председателя. Я должен был вводить французов, а в ложе, в самых дверях, встретил их Орлов-Давыдов, как мастер-наместник, с двумя братьями-наблюдателями. После обмена приветствиями Буле занял место мастера-наместника, Сеншоль - место первого наблюдателя, вторым наблюдателем был поставлен Баженов, я занял свое место секретаря, а оратором в этот день был назначен Маклаков.
Начался церемониал установления ложи. По совершении ритуала я огласил привезенную французами от Верховного совета грамоту. Ложа получила название "Полярная звезда". После этого все присутствующие начали подписывать клятвенное обещание в двух экземплярах, одно для нас, другое французы отвезли в Париж. Затем французы произнесли прекрасные речи. Им отвечал, как это полагается, брат оратор. После этого все были удалены. Остались только я, Орлов-Давыдов, Кедрин, Баженов, Маклаков и барон Майдель. Я и Баженов получили 18-ю степень, будучи в Париже. Названных лиц нужно было также возвести в 18-ю степень, чтобы имелось нужное число для шапитра (совет этой степени)… Совет 18-й степени необходим для решения вопросов, которые не могут быть известны ложе. Все было кончено в 7 часов, а в 8 часов все собрались на обед… На второй день мы возили французов показать город, обедали в ресторане "Медведь", и в 11 часов поездом Николаевской железной дороги французы вместе с Баженовым уехали в Москву устанавливать там ложу. С ними поехал и Орлов-Давыдов. В Москве самый церемониал был сокращен ввиду немногочисленности членов, и, пробыв там только один день, французы уехали в Париж. Таким образом, почти на глазах Столыпина и его многочисленной охраны, при всех строгостях всяких собраний, было организовано по всем правилам, с полным ритуалом масонство. Масоны… устраивали ложи в двух столицах, а правительство со Столыпиным ничего не подозревало".
Бебутов ошибается. Правительство много чего подозревало - только времена тогда были мягкие, а будущие чекисты еще сидели за школьными партами.
Однако и при этом "тепличном" режиме у масонов не обошлось без инцидентов. Неосторожное поведение некоторых "братьев" привело к тому, что сведения об их принадлежности к масонству просочились в прессу. Воспользовавшись этим обстоятельством как поводом, наиболее радикальная часть "братьев" во главе с левым кадетом Николаем Некрасовым добилась того, что на специальном совещании масонов в феврале 1910 года ими было принято формальное решение о прекращении своей деятельности. Сделано это было с одной целью - устранить из руководства Верховного совета Бебутова и его ближайших друзей.
Очистив свои ряды от "ненадежных" лиц, инициативная группа во главе с Некрасовым тут же развернула работу по воссозданию масонской подпольной организации.
Обряд посвящения в "кадетское масонство" того времени подробно описал Николай Чхеидзе:
"Как-то раз - это было в 1910 г. - ко мне подошел член Государственной думы Степанов, левый кадет, и спросил меня, не нахожу ли я возможным вступить в организацию, которая стоит вне партий, но преследует политические задачи и ставит своей целью объединение всех прогрессивных элементов; упомянул он при этом, что для вступления необходимо принятие какой-то присяги и что вообще это связано с некоторым ритуалом. О том, что это масоны, он мне прямо не сказал. Я не был знаком с характером этой организации, равным образом я мало знал и о масонстве вообще, но почему-то - не припомню теперь, почему именно, - сразу догадался, что речь идет о масонской ложе, и тотчас же выразил свое согласие. Степанов указал, куда я должен прийти, - адреса я теперь не помню, В назначенное время я пришел. Меня ввели в отдельную комнату, где Степанов дал мне анкетный листок с рядом вопросов, на которые я должен был ответить (Степанов об этой анкете предупредил меня заранее), и оставил меня одного. Я сел писать ответы. Насколько вспоминаю, вопросы были следующие (приведу, что помню, вместе со
своими ответами).
Как вы относитесь к семье? - Признаю ее как ячейку, имеющую воспитательный и объединяющий характер.
Как вы относитесь к человеческому прогрессу? - Признаю, что человечество идет к тому, чтобы стать одной семьей, к этому ведут объективные условия развития человечества, и считаю необходимым всеми силами работать над этим.
Ваш взгляд на религию? - Считаю, что нужно быть терпимым ко взглядам каждого.
Какие пути и методы международных отношений вы признаете? - Считаю, что только пути мирного сотрудничества, что только общечеловеческая солидарность и стремление к взаимному пониманию являются основами, на которых должны складываться международные отношения.
Как вы относитесь к войне? - Считаю, что метод решения международных споров путем войн должен быть навсегда и совершенно исключен из списка допущенных…
Какую форму правления вы считаете наиболее приемлемой для России? - Республиканскую.
Других вопросов и своих ответов я не помню, но помню хорошо, что вопросов, имевших то или иное отношение к социализму и классовой борьбе, среди них не имелось. Этих тем не коснулся я и в своих ответах.
Когда я написал ответы, в комнату вошел Степанов, взял их и удалился, оставив меня ждать ответа. Я знал, что в это время ответы мои были оглашены в собрании ложи. Через некоторое время вошел Степанов, туго завязал мне глаза и провел куда-то, где меня усадили. Здесь мне был задан вопрос:
"Знаете ли вы, где вы сейчас находитесь?"
Я ответил: "На собрании масонской ложи".
В говорившем я тотчас узнал Некрасова - его голос мне был хорошо знаком. Вслед за тем Некрасов задал мне вопросы, повторявшие вопросы анкеты, я ответил в духе своих только что написанных ответов. Затем Некрасов предложил мне встать, я встал и услышал, что встали и все присутствующие. Некрасов произнес слова клятвы - об обязанности хранить тайну всегда и при всех случаях, о братском отношении к товарищам по ложе во всех случаях жизни, даже если это связано со смертельной опасностью, о верности в самых трудных условиях. Потом Некрасов задал, обращаясь ко всем присутствующим, вопрос:
"Чего просит брат?"
Присутствующие хором ответили:
"Брат просит света!" - Вслед за тем Степанов снял мне повязку с глаз и поцеловал меня, нового брата. С такими же поцелуями ко мне подошли и все остальные из присутствующих".
Как видите, церемония принятия неофита в Братство вольных каменщиков к началу XX века упростилась донельзя.
Пройдет всего несколько месяцев, и уже сам Чхеидзе (в 1917 году этот человек станет первым председателем Петроградского Совета) вынужден будет, выполняя задание масонского руководства, подыскивать подходящие кандидатуры для своей ложи.
Конституирование масонской организации произошло на конвенте русских масонов летом 1912 года в Москве. Председательствовал на конвенте все тот же Николай Некрасов. Горячую дискуссию вызвал вопрос о названии сообщества. Большинство делегатов стояло за название "Великий Восток России", однако быстро выяснилось, что ничего, кроме неприязни, слово "Россия" у ряда "братьев" не вызывает.
"Первым в порядке для конвента стоял вопрос о конституировании русской масонской организации. Были сделаны сообщения - докладчиком от Верховного совета был Некрасов, - что в России имеется всего около 14-15 лож, из них в Петербурге - 5, 3-4 в Клеве, 1-2 в Москве и по одной в Нижнем, Одессе и Минске, и что это число достаточно для выделения русских масонов в самостоятельную организацию наряду с другими "Великими Востоками".
Предложение это встретило только слабые возражения. Некоторые сомневались, возможно ли совершить подобное выделение, не получив предварительного согласия от "Великого Востока Франции". На это сторонники немедленного решения вопроса отвечали указанием, что санкцию от Франции можно будет получить потом. По существу против предложения никто не возражал, и вторая точка зрения победила значительным большинством.
Зато большие споры разгорелись по вопросу о том, какое название надлежит присвоить организации: в этой связи поднялся спор между русскими и украинскими ложами. Подавляющее большинство конвента стояло за название "Великого Востока России"; Грушевский же требовал, чтобы в названии ни в коем случае не было слова "Россия". Он занимал в этом вопросе совершенно непримиримую позицию, отрицая вообще за Россией как государственной единицей право на целостное существование; его с рядом оговорок поддерживал Василенко.
Против Грушевского выступали все остальные, и спор, временами очень резкий, длился два дня… В конце концов было принято название "Великий Восток народов России".
Далее было принято решение поручить Верховному совету выработать устав организации и разослать его для ознакомления ложам, с тем чтобы на следующем конвенте можно было его утвердить".
И действительно, на втором конвенте "Великого Востока народов России", прошедшем в 1913 году, был принят устав организации, в основу которого был положен устав "Великого Востока Франции". Генеральным секретарем Верховного совета "Великого Востока" на этом конвенте был избран левый кадет Александр Колюбакин, убитый в начале 1915 года на фронте. Его обязанности до лета 1916-го, когда состоялся третий (и последний) конвент "Великого Востока", исполнял Николай Некрасов. Новым генсеком на этом третьем конвенте стал Александр Керенский (тот самый, который позднее возглавит Временное правительство). Однако и он в должности своей пробыл недолго, в том же 1916 году передав ее Гальперну.
"Великий Восток народов России" имел откровенно политический характер. Общие задачи организации сводились к следующему:
"Стремление к моральному усовершенствованию членов на почве объединения их усилий в борьбе за политическое освобождение России. Политического заговора, как сознательно поставленной цели, в программе… работы не было, и если бы кто-либо попытался в задачи организации такой заговор ввести, то это вызвало бы протесты со стороны многих. Был, правда, целый ряд лиц, из них часть очень влиятельных, которые очень сильно к заговору склонялись, - например, Мстиславский и Некрасов. Но в организации они свою точку зрения проводили осторожно и закрепить ее в качестве официальной точки зрения организации не стремились. Борьба за свободу, конечно, входила в задачи организации; об этом говорилось даже в клятве, но конкретно средства и пути нигде сформулированы не были. Задачи личного усовершенствования для многих тоже играли весьма значительную роль… Для некоторых же эта сторона задач организации имела главное значение. Так, например, в Киеве преобладали в организации люди, для которых этические задачи стояли на первом месте…
Очень характерной для настроений подавляющего большинства организации была ненависть к трону, к монарху лично - за то, что он ведет страну к гибели. Это был патриотизм в лучшем смысле слова - революционный патриотизм. Наиболее сильно это настроение выступило, конечно, в годы войны, но в основе оно имелось и раньше. Конечно, такое отношение к данному монарху не могло не переходить и в отношение к монархии вообще, в результате чего в организации преобладали республиканские настроения; можно сказать, что подавляющее большинство членов были республиканцами, хотя республика и не была зафиксированным догматом организации" (Николаевский Т. Русские масоны и революция. - М.: Терра, 1990).
Главными экспертами департамента полиции по масонскому вопросу были в те годы полковник Мец и чиновник МВД Алексеев, регулярно составлявшие для своего руководства специальные обзоры на эту тему. Командированный во Францию Алексеев вошел там в контакт с руководителем "Антимасонской лиги" аббатом Жюлем Турмантэном, с помощью которого предполагалось получать интересующую департамент конфиденциальную информацию напрямую из источников внутри самих французских лож. Однако за свое сотрудничество Турмантэн требовал денег. Премьер-министр Столыпин, которому был сделан соответствующий доклад, вопроса не решил. Не решил его и царь, к которому с докладом обратился в декабре 1910 года товарищ министра внутренних дел Курлов. А 1 сентября 1911 года Столыпин был убит, Курлов подал в отставку, и масонская проблема оказалась отодвинутой на второй план. Остался невостребованным и составленный департаментом полиции предварительный список русских масонов.
Те, избавившись of опеки правоохранительных органов, процветали. Польский историк Людвик Хасс только к 1913 году насчитал около 40 масонских лож в России общей численностью до 400 человек. К 1915-му лож было 49, а число членов перевалило за 600. Если же добавить к этой цифре общества чисто оккультного характера (розенкрейцеры и мартинисты), а также членов зарубежных лож, подвизавшихся в России, то картина получится весьма впечатляющей.
Очень скоро многие члены "Великого Востока народов России" выступят на стороне "революционных масс". Кое-кому из них даже повезет занять посты в новом Советском правительстве. Другие так и останутся в "подполье", играя в тайное общество, вербуя новых членов и проповедуя свои не всегда внятные идеи. Новое время разведет "братьев". И время же воздаст каждому по делам его…
Ленинградские мартинисты Григория Мебеса
Как бы там ни было, но масонская идеология в начале XX века пустила настолько глубокие корни в среде российской интеллигенции, что даже знаменитый большевистский террор 1920-х годов оказался не в состоянии сразу искоренить ее. Известно, что по крайней мере восемь тайных масонских или полумасонских организаций действовали в 1920-е годы в СССР: "Орден мартинистов", "Орден Святого Грааля", "Русское автономное масонство", "Воскресенье", "Братство истинного служения", "Орден Света", "Орден Духа", "Орден тамплиеров и розенкрейцеров". И пять первых из названных обществ обосновались в Санкт-Петербурге.
Самой крупной оккультной организацией 1920-х годов был "Орден мартинистов", представлявший собой ветвь одноименного французского общества.
***
Сделаем небольшое отступление и посмотрим, что это были за люди - русские мартинисты начала XX века.
В 1895 году в Париже председателем Верховного совета мартинистов Жераром Энкоссе (д-р Папюс) был принят в масоны граф Валериан Валерианович Муравьев-Амурский. В этом событии не было бы ничего особенного (кого только не принимают в масоны!), если бы не одно обстоятельство - вновь обращенный являлся полковником русской армии и военным атташе Российской империи во Франции.
А четыре года спустя Муравьев-Амурский возвращается в Петербург, где с ходу основывает ложу с непосредственным подчинением парижской штаб-квартире мартинистов. Сам же бывший атташе и брат министра юстиции является в это время генеральным делегатом ордена, и его представительство длится вплоть до 1907 года, когда парижские мартинисты лишают его права представительства за откровенный саботаж.
Сам д-р Папюс посетил Россию в 1902 году, где нашел множество поклонников. В октябре 1905-го он был даже представлен императору Николаю II, желавшему узнать будущее России. Он же представил царю медиума Филиппа из Лиона. Николай II, пораженный "сверхъестественными" способностями мага, пригласил того перебраться в Санкт-Петербург, посулив престижную должность медика Военной академии и звание генерала. Филипп не заставил себя долго упрашивать. Вскоре Филипп уже определял внешнюю и военную политику Российской империи. На медиумических сеансах по желанию царя Филипп вызывал дух его отца Александра III, "советовавшего" Николаю II поддерживать союз с Францией и подталкивавшего его к войне с Японией. Как тут не вспомнить золотых розенкрейцеров, сумевших очень похожим способом удержать прусскую армию от наступления на Париж.
Проведя весну и лето 1903 года вместе с семьей Николая II в Ливадии, Филипп 25 ноября был вынужден возвратиться к себе на родину, поскольку проводимые под его руководством спиритические сеансы вредно отражались на здоровье императрицы. Через несколько лет после смерти Филиппа (1905 год) императрица не только не забыла его, но и упоминала в письме к Николаю II в 1916 году как "одного из двух друзей, посланных им Богом" (под вторым другом подразумевался, конечно же, Григорий Распутин).
Взамен Муравьеву-Амурскому Верховный совет мартинистов делегировал в столицу России Чеслава фон Чинского. 9 июля 1910 года фон Чинский вручает градоначальнику Санкт-Петербурга заявление о своем назначении членом Верховного совета Ордена мартинистов и генеральным делегатом Ордена для России. Однако этот господин позабыл представить устав объединения, без чего легализация его была невозможна.
Однако Чинский и без этого развернул кипучую деятельность. Он начал с пропаганды спиритизма и теософии. А благосклонность царской семьи способствовала укреплению положения Чинского в самом высшем свете.
***
Одним из наиболее эрудированных и последовательных адептов русского мартинизма считался выходец из Лифляндии барон Григорий Мебес.
Григорий Оттонович Мебес родился в 1868 году в Риге. После окончания в 1891 году физико-математического факультета Петербургского университета всецело посвятил себя изучению "тайных наук". Глубокий ум, прекрасное знание древних языков (греческий, латинский, древнееврейский), не говоря уже о языках новых, а также солидная математическая подготовка позволили ему создать фундаментальный "Курс энциклопедии оккультизма" в двух томах (1913) - наиболее серьезное пособие по этому предмету не только в русской, но и западноевропейской оккультной литературе того времени.
В конце 1910 года Мебес становится генеральным инспектором (секретарем) петербургского отделения "Ордена мартинистов", генеральной ложей которого стала "Великая ложа Аполлония Тианского".
Революция не помешала деятельности Григория Оттоновича на поприще мартинизма. Его Орден рос. Он сам читал неофитам лекции по основам каббалы. А его жена Мария Нестерова (Эрлангер) - по истории религии. Помимо чисто теоретических занятий в его школе велась и практическая работа по развитию у членов Ордена способностей к телепатии и психометрии.
Всего известны имена 43 человек, прошедших школу Мебеса в период с 1918 по 1925 год. Среди них выделялись известный военный историк Г. Габаев и поэт В. Пясг. Однако в целом состав Ордена был вполне зауряден: юристы, бухгалтеры, студенты, домохозяйки, несостоявшиеся художники и журналисты - одним словом, рядовая разочаровавшаяся в жизни и ударившаяся в мистику русская интеллигенция.
***
Роковую роль в судьбе ленинградских мартинистов сыграл другой руководитель Ордена - Борис Викторович Aстромов (настоящая фамилия - Кириченко). Выходец из обедневшей дворянской семьи, он уехал в 1905 году в Италию, где поступил на юридический факультет Туринского университета. Там он познакомился со знаменитым криминалистом и масоном Чезаре Ломброзо, и уже через четыре года состоялось посвящение Астромова в Братство (ложа "Авзония", принадлежавшая к "Великому Востоку Италии").
В 1910 году Борис Астромов возвратился в Россию, но в работе русских масонских лож, по его собственным словам, участия не принимал. Посвящение его в "Орден мapтинистов" состоялось только в 1918 году после знакомства с Григорием Мебесом.
В следующем Году Мебес назначил Астромова генеральным секретарем Ордена. Трения, возникшие в конце концов между ними, привели к тому, что в 1921 году Борис Acтромов ушел из Ордена. Казалось, пути незадачливого генсека и мартинистов разошлись навсегда. Однако будущее показало, что это далеко не так.
В мае 1925 года Астромов неожиданно появился в приемной Государственного политического управления в Москве и предложил свои услуги по освещению деятельности "советского" масонства в обмен на разрешение покинуть СССР. Его предложение заинтересовало чекистов. После допросов и бесед в московском ОГПУ Борис Астромов отправился в Ленинград, где и стал "работать" под контролем этой организации. Оперативную связь с ОГПУ Астромов осуществлял через некоего Лихтермана, встречаясь с ним время от времени на конспиративной квартире на Надеждинской улице.
О моральных качествах Бориса Астромова говорит хотя бы то, что он "заложил" не только мартинистов, но и собственную организацию "Русское автономное масонство", созданную им еще в 1921 году.
Некоторое представление об этой организации дает подготовленный Астромовым специальный доклад для ОГПУ, целиком посвященный возможному сотрудничеству между большевиками и масонами. Этот доклад не был личной инициативой Астромова. Это был ответ масона с большим стажем на конкретные вопросы, интересовавшие сотрудников Государственного политического управления.
Разумеется, речь в первую очередь шла о возможности использования масонской организации в интересах социалистического строительства. Развивая эту мысль, Астромов в своем докладе подчеркнул, что, "конечно, масоны не претендуют на открытую легализацию, так как это будет скорее вредно, чем полезно для работы". И тогда, отмечал он, масонство смогут обвинить в "чекизме" и "рептильности", что непременно оттолкнет от масонства русскую интеллигенцию. Роль масонства, по мнению Бориса Астромова, должна была главным образом заключаться в том, чтобы убедить лучшую часть интеллигенции в "закономерности переживаемых событий, а следовательно, и неизбежности их". Здесь реальная работа "Русского автономного масонства" могла бы выразиться, например, "в укреплении в правосознании русской интеллигенции идей интернационализма и коммунизма, а также в борьбе с клерикализмом".
В заключение Астромов предлагал советскому правительству следующий расклад: советская власть терпит существование масонских лож, составляющих "Русское автономное масонство", а те, в свою очередь, берут на себя обязательстве "не иметь никаких тайн от правительства СССР и не находиться в связи или в союзе ни с одним иностранным масонским орденом".
Что и говорить, документ примечательный. Остается, правда, открытым вопрос: сам ли Борис Астромов додумался до идеи масонизации советской интеллигенции или ее ему подсказали сотрудники ОГПУ.
Некоторый свет на эту загадку проливают показания масона Николая Николаевича Беклемишева, который свидетельствовал, что уже в конце 1925 года Борис Астромов говорил ему о своем желании устроить в Москве "ложу с ведома политуправления, чтобы работать совместно на сближение с западными державами".
"Припоминаю, - рассказывал Беклемишев на допросе 3 марта 1926 года, - что сначала Астромов приписывал эту идею некоему Барченко, а потом уже стал говорить от себя и, кажется, ездил по этому вопросу в Москву".
Таким образом, выясняется, что идея использования масонских каналов для сближения Советской России с западными державами была подброшена Астромову Александром Васильевичем Барченко, масоном и одним из наиболее активных оккультистов. Об этом человеке, жизнь положившем на алтарь "оккультизации" всей Советской страны, мы еще поговорим.
При разговорах с чекистами Астромов всячески выпячивал некоторое сходство между коммунистическими идеями и теми доктринами, которые проповедовало его "Русское автономное масонство".
"Иисус Христос, - говорил Астромов, - самый первый христианин, можно сказать, был и первым масоном… Но его можно также назвать и первым большевиком. Хотя все это очень спорно… В нашем понимании Христос - самозванец. Мы чтим Бога как Архитектора Вселенной, как нечто отвлеченное, отвергая официальную религию и церковь. Масоны - скорее большевики, чем христиане".
Впрочем, чекисты имели свое мнение на этот счет. К тому времени у них уже накопилось достаточно материала по ленинградским масонским ложам, чтобы сделать вывод о том, что среди членов лож немало "высококвалифицированных научных как гражданских, так и военных сил, технических специалистов и пр. - лиц, занимающих крупные должности в советском аппарате, готовящихся выступить против Соввласти".
Чекистам было известно также и о связях ленинградских масонов с заграницей, в частности, с масонскими ложами фашистской Италии. Не остались без оценки и конспиративный характер работы масонских лож, и их бешеная борьба с "засильем жидов", Соввластью и ВКП(б).
Семь месяцев продолжалась провокационная по своей сути деятельность Бориса Астромова, пока наконец работавшие с ним чекисты не поняли, что их подопечный явно не та фигура, с которой можно иметь серьезное дело. Дело в том, что Астромов пользовался у масонов незавидной репутацией неуравновешенного, лживого, морально нечистоплотного человека. Ни о каком уважении к нему со стороны учеников не могло быть и речи. Весь авторитет Астромова среди "братьев" основывался на присущей ему силе гипнотического воздействия на собеседника. В связи с этим среди "братьев" даже распространилось поверье, что вся магическая сила Астромова заключается в семи длинных волосках на его лысом черепе, направление концов которых якобы "регулярно меняется им с переменой направления астрального влияния". Особенно же много нареканий вызывало практикуемое Астромовым принуждение своих учениц к вступлению с ним в половую связь в извращенных формах - так называемое "трехпланное посвящение", якобы распространенное в некоторых эзотерических ложах Западной Европы. Обвиняли его и в клептомании.
Характерны в этом отношении его показания от 11 февраля 1926 года:
"Предупрежденный, что за дачу ложных показаний буду привлечен к ответственности по статье 178 УК, показываю:
Bonpoc. Крали ли у кого-либо из знакомых или присваивали ли себе чужие вещи?
Oтвeт. Ни у кого и ничего никогда не крал и чужих вещей не присваивал. В краже меня обвиняет, очевидно, приемная мать моей жены - Нагорнова-Иванова Ольга Евграфовна. Был следующий случай: в 1923 году, когда Г.О.М(ебес) окончательно запретил ей бывать у него (с Г.О.М. она жила до 1912-13 года), благодаря ее интриганскому и взбалмошному характеру она, разозленная на Г.О.М., предложила мне кому-нибудь продать подаренный ей Г.О.М. мартинистический знак 4-й тайной степени в виде пятиконечной звезды, состоящий из семи металлов. Тогда я ей сказал, что зачем ей продавать другим, когда я сам куплю у ней его. Мне она ответила: "Нет, Вам я его подарю". Когда же у нас начались с ней несогласия, я ей возместил этот знак вещами, стоимость коих значительно превосходит указанную ею сумму - 50 рублей. Правдивость вышеизложенного могут подтвердить письма моей жены. Никаких других вещей я у Нагорновой не брал и споров о вещах с ней не заводил, зная ее характер…
В. Какие меры запугивания вы употребляли в отношении непокорных или уходивших от вас масонов?
О. Никаких физических мер запугивания мною не предпринималось. Помню один случай, когда на масона Сверчкова было наложено взыскание за недисциплинированность, а он, обидевшись, подал заявление об уходе. Тогда мною ему было написано письмо, где указывалось, что из-под наказания не уходят, что нужно его сначала выполнить, а потом уходить. В письме была ссылка на принесенную им при посвящении присягу с вытекающими из нарушения ее нравственными последствиями. После этого Сверчков явился ко мне со слезами раскаяния и извинениями. Уходящих учеников у меня не было, и никаких мер и угроз в отношении других масонов мною не предпринималось".
Отрицал Борис Астромов и факты принуждения к сожительству своих учении, признавая, впрочем, свою приверженность к "нетрадиционному" сексу.
"Фактов своей извращенности не отрицаю", - отмечал он в показаниях.
Однако моральный облик Астромова, судя по всему, не так уж интересовал следствие. Другое дело - заграничные связи. "В. Кому за границу вы посылали сведения о русском масонстве?
О. Собирался послать выдержки из своей лекции о масонстве для напечатания в итальянских журналах и об этом писал Горрини. Но этой статьи не собрался перевести на итальянский язык и послать. Предполагал везти с собой.
В. Имеете ли родственников за границей помимо жены, и где?
О. Имею только одного брата Михаила Викторовича в Мукдене. Письмо от него получил одно летом 1924 года и на него не отвечал. Был один дядя (двоюродный) в Италии, католик, настоятель католической церкви в Риме. Умер в 1910 году.
В. Почему вы искали знакомства с консульствами?
О. Знакомств с консульствами я не искал, но когда собирался уезжать за границу, то хлопотал о визах для себя и своей жены. Бывал в латвийском, итальянском, германском и в Москве был в австрийском консульстве уже с готовым паспортом моей жены. Знаком по итальянскому обществу с итальянским консулом, секретарем итальянского консула, а из германского консульства знаю служащего Блюменфельда по коллегии защитников. В каждом из этих консульств я был не более двух-трех раз по надобностям виз.
В. Кто вам дал визу из Италии?
О. О визе я начал хлопотать в 1923 году через находившееся тогда в Ленинграде коммерческое представительство, где и познакомился с нынешним секретарем итальянского консульства. Визу я получил непосредственно из итальянского министерства иностранных дел по представлению коммерческого агентства.
В. В каких взаимоотношениях вы находитесь с парижской конторой по розыску наследников?
О. Ни в каких. Но знаю о ней следующее. Дризен мне рассказывал, что гражданин Хазин, наживший в свое время крупный капитал на розыске наследников, ныне, переехав в Париж, открыл там такое же бюро и имеет, полагаю, большую агентуру в СССР. Дризен является его рядовым агентом, так как я знаю, что он сам ездил куда-то за Москву, кажется, в Рязань, за какими-то документами по поручению Хазина. Я лично с Хазиным виделся несколько раз: в моих хлопотах о получении паспорта в бюро виз и на квартире у Дризена. Хазин мне однажды дал адрес парижского адвоката, некоего Бентовского, полагаю, что это его поверенный".
Воспользовавшись словоохотливостью Бориса Астромова, следствие потребовало от него подробной характеристики известных ему оккультных групп и их отдельных членов. Астромов с готовностью выполнил эту "просьбу":
"Дополнительно к предыдущему показываю.
Помимо упомянутых оккультных групп существовал "Эзотерический орден Восточного Послушания" под руководством Семигановского Антона Николаевича. Он родился в Париже в 1887 году от матери-итальянки Диальти, почему эту фамилию он и присоединил после революции к своей. Кончил университет в Санкт-Петербурге. В 1916-17 годах читал лекции по оккультизму в обществе "Сфинкс", председателем коего был Лобода Георгий Осипович. С Г.О.М. он познакомился в 1916 г. (кажется) у оккультистки Гревцовой. Скоро Семигановскому была дана 4-я степень мартинизма, соответствующая 30-й масонской, которая дает право посвящать в младшие степени, и было ему поручено управлять мартинистской ложей "Зодиак". Эта ложа находилась на квартире Семигановского на площ. Мариинского театра. В этой ложе находились также Ларионов Сергей Дмитриевич и Киселев Борис Львович, а также, кажется, и художник Молчанов Николай Петрович. В своих практических работах по оккультизму (так наз. астральный выход) Семигановский стал прибегать к морфию, к которому скоро пристрастился. К нему же он приучил и своего ученика - Киселева Б. Л.
Благодаря морфию у Семигановского развилась болтливость и мания величия. Для подтверждения ходивших об этом слухов к Семигановскому была подослана мартинистка Демченко Екатерина Григорьевна, которой Семигановский действительно выболтал о своей тайной степени посвящения и своих планах образовать самостоятельный орден, так как он "не хочет подчиняться женщине", то есть Нестеровой Марине Альфредовне. За это он был лишен своих степеней и исключен в 1919-20 годах из ордена мартинистов.
Семигановский не успокоился и основал собственный христианский "Эзотерический орден". Его помощниками были Ларионов С. Д., Киселев Б. Л. и Смирнов Н. П., которым он для авторитетности сразу дал третью степень мартинизма (чисто формально, не дав им посвятительных тетрадей и не подготовив их теоретически к этой степени). Зимой 1923 года член ложи "Трех северных звезд" Казанский Петр Васильевич доложил мне, как своему мастеру стула, что на Бассейной, 8, в квартире некоего Орловского (бухгалтера по профессии) читаются лекции по оккультизму, причем лектора говорят, что у них имеется несколько групп, большая библиотека по оккультизму и что всю организацию возглавляет видный оккультист, имя которого они пока отказались назвать. Заинтересованный этим, я вместе с Казанским стал посещать эти лекции под видом якобы интересующегося оккультизмом. Сразу же я узнал в лекторах исключенных из среды мартинистов Ларионова и Киселева, которые, как младшие, меня, конечно, не знали…
Случай раскассировать Орден скоро представился. Ларионов, который был "великим канцлером", давно собирался "съесть" Семигановского, но некем было его заменить. Сам же он, очевидно, не решался на самостоятельную деятельность. Мой приход в этом отношении был ему на руку. Тем более что я совершенно не был в курсе их орденских дел, а следовательно, сделав меня магистром, а себя наместником, Ларионов получал полную свободу действия. Он подговорил Киселева, слабовольного как морфиниста, и тот подал заявление в капитул, прося суда над магистром.
Вместо того чтобы исключить Семигановского, я воспользовался своими правами верховного судьи и, взяв предварительно с них подписку… закрыл "Эзотерический орден" и примыкающую как подготовительная ступень к нему "Эзотерическую церковь" - кружок подготавливавшихся. Происходило это весной 1923 года. Ларионов и Киселев затаили недоброжелательство против меня, но им пришлось подчиниться…
О других руководителях оккультных групп в Ленинграде дополняю.
Клочков Григорий Владимирович. Знаю, что он был литератором, печатавшимся в газетах. Теперь "профессор" в каком-то военно-учебном заведении. В 1918-19 гг. жил в Ялте, где, как говорят, успешно лечил магнетизмом (пассами). Говорят, что некоторые, приходившие на костылях, уходили от него совершенно здоровыми.
Лобода Георгий Осипович, бывший председатель общества "Сфинкс", где бывали Семигановский и Барченко А.В. Серьезное вначале, общество впоследствии выродилось в столоверчение и в ужины с вином за отдельными столиками. В 1917 году Лобода составил компилятивный сборник "Сфинкс", который, если бы не был так проникнут "лампадным маслом", мог бы служить руководством для начинающих оккультистов. Занятия Лободы оккультизмом носили явно выраженный эротический характер, за что он и поплатился: в него стреляли, пуля попала в рот и, выбив несколько зубов, вылетела наружу, и рана быстро зажила, не оставив повреждений, кроме следов пороха на лице. В 1923-24 годах он принимал участие в комиссии по изучению психических явлений при Институте мозга. Жена его - популярная в Сенновском районе гадалка".
Словоохотливость Бориса Астромова на следствии, помимо чисто шкурного интереса, связанного с возможностью облегчения своей участи, имела и другую причину. Всякие отношения с "братьями" у него были к этому времени порваны. "Братья" очень быстро догадались о контактах Астромова с ОГПУ и, разумеется, не одобрили их. Смута, возникшая в связи с этим в масонской среде, закончилась в конце концов тем, что 16 ноября 1925 года астромовская ложа была закрыта "братьями", что означало фактическое исключение его из им же созданной организации. Это был конец Астромова, ибо как частное лицо он интересовал ОГПУ лишь в качестве подследственного.
***
30 января 1926 года Борис Астромов был арестован.
Следом начались усиленные допросы ленинградских оккультистов: Мебеса, его жены Нестеровой и других.
"Эзотеризмом, - рассказывал Григорий Мебес на допросе 28 апреля 1926 года, - интересовался с давних пор (могу сказать, с молодости). В 1910 году, имея уже вполне сложившееся эзотерическое миросозерцание, знакомлюсь с фон Минским, тогдашним делегатом Ордена мартинистов парижского послушания; через два месяца посвящаюсь им в Неведомого начальника (полное март. посвящение); в конце 1910 (или в начале 1911), несмотря на снабжение меня Парижской Высшей герметической школой Почетным дипломом на степень доктора герметизма и очень почетное и доверчивое обращение со мною фон Минским, я неофициально ухожу из Ордена, недовольный поверхностным отношением к науке и преданию большинства членов Ордена, его печати, а также периодической печати дружественного с ним Парижского каббалистического ордена Креста и Розы. В 1911-1912 гг. работаю самостоятельно, прочитываю несколько публичных лекций; в 1912-1913 читаю лекции у себя на дому. В этот период времени, собственно, и возникает у меня Автономный разряд мартинизма русского послушания (термин "русский" после Октябрьской революции заменен термином "восточный", и тот и другой термины фактически означали - "не зависящий от Парижа"), что не мешает мне в 1912 исполнить по просьбе Минского два-три поручения по части справочной и по посвящению отдельных лиц. В конце 1912 (или в начале 1913) я официально сообщаю Папюсу, что я категорически утверждаю не только фактическую, но и формальную свою автономию и прошу провозгласить это печатно, что и выполняется журналом Initiation (правда, в очень мягкой и почтительной ко мне форме, но все же категорично)…
Вся работа по школе велась мною и М.А.Н. только в Ленинграде. Иногородних делегатов не имелось, и самый институт делегирования признается мною неортодоксальным и нецелесообразным, ибо его отрицательные стороны мне исторически известны, хотя бы на примере Парижского мартинизма.
Лично я работаю программно только с полноправными Нев(едомыми) нач(альниками), расширяя их философское миросозерцание и критико-исторические подходы к Преданию и к этиологии религиозных верований.
В общем плане работы своей идейно преследую ниже перечисленные цели: мне желательно заставить ученика в строгой постепенности самоанализа пересмотреть все свои знания, все свои верования, все свои привычки, все свои этико-эстетические подходы к жизни. Для облегчения этой работы я с ним рассматриваю сложный философский, научный, жизненный и т.п. материал в очень широких пределах - от грубейших суеверий почти дикою человека до тончайших методологических потуг человека высококультурного. Таким планом работы думаю развить в человеке, во-первых, сознательность, во-вторых, бодрое, мужественное отношение к жизни и спокойное довольство своим положением, как бы скромно оно ни было. Никаких догматических тезисов не навязываю, но как учитель ставлю обязательство работать по моему плану и вести себя согласно тому, что я считаю обязательным минимумом порядочности и серьезности.
На вопрос о том, как я отношусь к дивинации, отвечаю, что считаю уместным для работающих у меня проверять в жизни данные френологического, физиогномического характера, а также данные теории психологических "планетных" типов и так называемых "аналогично-групповых планетных влияний". Что касается астрологии, то она, по-моему, интересна только с точки зрения ознакомления с ее терминологией, проникшей далеко за пределы учения о дивинации, а отчасти и с точки зрения истории религий. Лично я к астрологии отношусь ультраскептически, но годичный гороскоп для Северного полушария составляю, признавая за ним педагогическое значение в смысле указания на опасность тех или других человеческих слабостей: люди всегда лучше запомнят указание на определенные слабости, чем на слабости вообще, хотя бы эти определенные слабости были выбраны случайно.
На вопрос о том, какое я себе отвожу место как оккультисту и знаю ли я себе равного по эрудиции в этой области в пределах территории СССР, вынужден ответить, что самого себя судить не могу, а стараюсь только применить честно те скромные познания, которыми обладаю…
Раскрывать псевдонимы и называть своих учеников я не могу - не позволяет совесть".
Решительно отказалась выдавать своих учеников и Мария Нестерова:
"Руководила школой Старого восточного послушания, причем отвечала за правильность руководства перед Григорием Оттоновичем Мебесом. Эта школа организована мною весной 19-го года и работала до последнего времени. Школа ставила своей задачей общеобразовательные цели и затем этико-эстетическое развитие. Устав и программа школы нигде не были зарегистрированы, и школа, следовательно, не является легальной. Ничего противного существующему строю в школе не преподавалось. Всего приблизительно через школу прошло человек 35. Школа отличалась текучестью состава.
Вопрос. Кто персонально являлись Вашими учениками?
Ответ. Отказываюсь назвать".
Принципиальная позиция отказа от "сотрудничества" с органами, занятая руководителями мартинистов, заслуживает всяческого уважения. Однако это уже не могло спасти Орден. Астромов начал давать показания и не мог остановиться. Он не только открыл следствию состав "Ордена мартинистов", но и "засветил" ряд других оккультных кружков Ленинграда, чего, конечно, мог и не делать.
Уже находясь в доме предварительного заключения, Астромов пишет 11 февраля 1926 года письмо Иосифу Сталину, где развивает свою старую мысль об использовании "красного" масонства как объединения коммунистически мыслящих интеллигентов:
"В поданном в авг. м. пршл. года вместе с управляющим мастером московской ложи "Гармония" Полисадовым докладе наблюдающему органу СССР о возможности совместной деятельности Авт.(ономного) рус(ского) мас.(онства) и коммунизма, была вскользь брошена фраза: "красное масонство свободно могло бы существовать рядом с буржуазным - ведь существует же Профинтерн и Коминтерн рядом с рабочими и крестьянскими союзами, примыкающими к Амстердамскому соглашению".
Теперь я хочу указать на красное масонство не только как на объединение коммунистически мыслящих, но как на форму и маскировку, которую мог бы принять Коминтерн. Ни для кого не секрет, что Коминтерн (негласное московское правительство и штаб мировой революции, как его называют на Западе) является главным камнем преткновения для заключения соглашений с Англией, Францией и Америкой, и, следовательно, задерживается экономическое возрождение СССР.