Олег Пленков отмечает, что «после 30 января 1933 года быстро нарастало воодушевление немецких католиков энергией новых властей»265. Ряд католических богословов, таких как тюбингенский ученый-догматик Карл Адам, пытались построить теологический мост между национал-социализмом и католицизмом. 3 апреля 1933 года был создан пронацистский Союз католических немцев «Крест и орел». Новую власть поддержали и многие интеллектуалы — выходцы из католической среды, например правовед Карл Шмитт и философ Мартин Хайдеггер (оба вступили в партию 1 мая 1933 года в день «национального труда»).
Разумеется, со стороны католиков существовала и проявлялась известная оппозиция нацизму, что было обусловлено разностью взглядов на важнейшие идеологические вопросы. Так, далеко не все католики были согласны с антисемитизмом и расизмом Третьего рейха. Впрочем, таковых было все же меньшинство. Современный американский исследователь Д. Гольдхаген отмечает, что Католическая церковь «в гитлеровские времена была настроена расистски и антисемитски и не покаялась в этом до сих пор»266.
Николай Устрялов, один из лидеров евразийства, в 1933 году опубликовал критическую работу «Германский национал-социализм». В ней он резко отрицательно отозвался о совмещении христианства и расовых идей: «Демагогический биологизм научного полусвета служит службу зоологизму в социологии и расизму в политике. Это сомнительное блюдо подается массам под религиозным соусом: Высшая сила недаром установила незыблемые свойства и преграды крови… Гитлер… не раз возвращался к мысли, что его зоологическая концепция человечества… покоится на соизволении и даже прямом указании Божества. Ясно: в своем расизме Гитлер выступает законченным эпигоном реакционеров прошлого века»267.
Уже упомянутый кардинал Фаульхабер в своей рождественской проповеди 1933 года, произнесенной в Мюнхене в церкви Святого Михаила, заявил: «Церковная точка зрения не содержит в себе никаких противоречий расовым исследованиям и расовой культуре. Нет в ней и каких-либо противоречий стремлениям сохранить национальные особенности народа, поддержать его чистоту и подлинность, а также благоприятствовать возрождению национального духа на основе кровных связей, объединяющих людей»268. В той же проповеди епископ выступил в защиту Ветхого Завета, отметив, что «следует различать народ Израиля до и после смерти Христа». Согласно Фаульхаберу, «после смерти Христа Израиль был лишен Откровения… Он отказался признать Бога, отверг Его помазание, изгнал из города и допустил Его распятие на кресте»269. При этом Фаульхабер окончил свою проповедь словами: «Не следует забывать, что речь о спасении только на основании принадлежности к немецкой крови идти не может. Нас спасет драгоценная кровь распятого Христа»270.
По поводу расологии высказался и епископ Махсхен из Гильдесхайма. В соборе Хедвига в Берлине он заявил следующее: «Для католического епископа немыслимо отрицать все, что имеет отношение к понятию народа и Родины, все, что ценно для крови и почвы. Религиозное самосознание дает нам уверенность в том, что наша плоть имеет огромную ценность, приближающую ее к Божественному. Как учит Церковь, природа — основа веры, а на основе надприродного заложен фундамент всего благородного и Божественного в природе человека. Понятия крови и почвы занимают место в иерархии и могут расцвести органическим образом»271.
Еще один католический германский епископ, Алоис Гудал, также поддерживал расистскую риторику нацистского режима. В 1936 году он опубликовал книгу «Основы национал-социализма», где соединил доктрины Христианской церкви и нацизма272. Одобряя усилия нацистского режима по созданию единого общества без классов и сословий, а также его противодействие нигилистическому большевизму, Гудал выражал мнение, что новое государство может достичь успеха лишь при условии соблюдения всех норм христианской этики273. Франц фон Папен после войны вспоминал: «Книга была опубликована в Австрии, и я по просьбе доктора Гудала презентовал Гитлеру ее первый экземпляр, снабженный дарственной надписью. Он принял книгу с большой благодарностью и обещал с интересом прочесть. Более того, он распорядился о ее свободном ввозе в Германию, где, как я надеялся, она могла бы вызвать отрезвляющее действие»274.
К слову, до сих пор в недрах христианского богословия бытуют мнения, что расовая идея и христианство вполне совместимы. Современный теолог Альфред фон Фогельвейде, к примеру, пишет: «Религиозная традиция исходит из той мысли, что расовое смешение есть атеистически греховное действие, отрывающее определенную расу от ее религиозной традиции и толкающее ее к устранению нравственных барьеров и ценностей. Расовое смешение, понимаемое под этим углом, считается актом зла и осквернения человечества, устремленного к своему Создателю»275.