Немецкий исследователь Тевтонского ордена Эрих Машке (большая часть его трудов вышла в свет при национал-социализме) отмечал: «В разлуке с домом и родными, без привязанности к женам и детям, братья могли удовлетвориться обетом послушания, в отличие от светских рыцарей, воинов или государственных чиновников. Их дни и ночи, согласно предписаниям, принадлежали ордену. В нем заключалась вся жизнь, и вне его не было ни надежд, ни радостей. Так достигалась концентрация воли, в которой заключались поистине безграничные возможности»401. Рыцари ордена приняли Пруссию под защиту своего административного искусства, горожане занимались торговлей, крестьяне принялись осваивать землю.
Несколько сот лет братья несли христианскую веру все дальше и дальше на Восток, воздвигали великолепные замки, большая часть из которых и по нашу пору является подлинным украшением Польши, Прибалтики и Калининградской области. Главной крепостью Тевтонского ордена был Мариенбург. Гиммлер, создавая свой грандиозный проект по превращению крепости Вевельсбург в центр ордена СС, безусловно, оглядывался на опыт средневековых тевтонских братьев. Показательно и то, что во время войны рейхсфюрер присвоил одному из элитных танковых подразделений Войск СС имя Великого магистра Тевтонского ордена — Германа фон Зальца402.
Некоторые ритуалы СС и НСДАП также восходили к ритуалам Тевтонского ордена. Британский историк Робин Лумсден пишет: «Гиммлер апеллировал к средневековым традициям. Мистика церемонии „знамени крови“ (оно прикладывалось к штандартам СС, тем самым как бы „освящая их“. — Д. Ж.) напоминала рыцарскую инициацию, в ходе которой феодал касался мечом до плеча вассала. Для эсэсовцев сюзереном был Гитлер»403.
Разумеется, перед Гиммлером не стояла задача полностью скопировать структуру и идеологию Тевтонского ордена. Скажем, обет безбрачия вряд ли имел бы смысл в Германии, которую решили построить национал-социалисты. Перед рейхсфюрером не стояла и задача придать своему ордену религиозный характер, поскольку это противоречило бы самой идее национал-социалистического движения (Адольф Гитлер, как известно, рассматривал веру, как явление более высокого порядка, чем партийно-политическая жизнь, и выступал против вмешательства партии в религиозные дела, а также против любой «религиозной реформации»).
С другой стороны, строгая дисциплина и вместе с тем товарищеский дух явно импонировали рейхсфюреру. Но главное, что привлекало Гиммлера в крестоносных воинах, была, повторим, элитарность. Ему были совершенно чужды «битвы в пивных залах» и нарочитая брутальность штурмовиков.
Уже во время войны Гиммлер начал вынашивать идею создания в послевоенной Европе своеобразного рыцарского идеального государства СС — Бургундию. Идею поддерживал и Гитлер. Первым канцлером этого образования задумывалось назначить Леона Дегрелля, командира дивизии Войск СС «Валлония». Официальными языками Бургундии должны были стать немецкий и французский. Гиммлер говорил Керстену: «Бургундия станет независимым государством в рамках Европейского рейха, имеющим собственные законы, собственную армию и правительство, собственную валюту, почтовые марки и награды… Бургундское государство будет устроено так, чтобы полностью устранить противоречие между богатством и нищетой, на чем строит свою пропаганду марксизм. Таким образом, новая бургундская нация окажется единым социальным сообществом. Чиновники будут избираться из местного населения, а специалисты и советники — из европейских СС, если канцлер сочтет это необходимым… Цель всех этих мероприятий превратить Бургундию в образцовое государство, пример для прочих стран мира».
Когда Керстен возразил, что Бургундия окажется под полной властью немецкой нацистской партии, Гиммлер заявил, что этого не допустят, так как Гитлер четко потребовал, чтобы ни один представитель немецкой партии не имел права вмешиваться в бургундские дела.
Если учитывать, что предполагаемый канцлер Леон Дегрелль был искренне верующим католиком (его бельгийская партия носила название «Кристос Рекс» — «Христос Владыка»), то вряд ли в «государстве СС» культивировалось бы неоязычество.
«Серый кардинал» рейхсфюрера
К моменту прихода национал-социалистов к власти охранные отряды в целом уже имели вполне законченное оформление именно в виде ордена, или своеобразной партийной гвардии. После 30 января 1933 года СС суждено было стать элитой нового Рейха. Жесткие требования для новобранцев, полное неприятие всякого рода отклонений и извращений, иерархичность и дисциплина значительно отличали эсэсовцев от штурмовиков, да и от других партийных подразделений. С другой стороны, еще с конца 1920-х годов Гиммлер начал привлекать в СС некоторых фелькиш-теоретиков. Разумеется, это раздражало Гитлера. Шпеер вспоминал: «Частенько Гитлер позволял себе насмешки над эсэсовской мифологией Гиммлера: „Какая нелепость! Наконец-то нам удалось войти в эпоху, которая оставляет позади всякий мистицизм, а он начинает все сначала“» 404.