И все довольны, все гогочут…
И вы думаете, так только с водкой и с бухлом? Ошибаетесь. В последнее время в украинских магазинах все больше российской птицы и свинины, они, конечно, с украинскими марками, но я-то знаю, что к чему. Россия кормит Украину – когда такое было? А сейчас – есть. Причина все та же – один с сошкой и семеро с ложкой. Так нельзя работать…
Обнимаясь с Татарином я смотрю на дорогу, за ним. Вроде никого – лучше перепровериться, чтобы не упали на хвост.
– Все норм?
– Обижаешь.
– Сколько там?
– Пол-лимона.
– Нормально.
– Только, извини, под роспись. С меня тоже спросят.
– Да не вопрос…
Я смотрю на машину… за водительским местом – хлопчик с автоматом. Сейчас вылез – стоит, кстати, неплохо, грамотно.
– Это кто?
– Племянник мой. Да не колотись ты, парень дельный.
– Да я вижу. Откуда он?
– Служил. Ну че, тронулись? Прокатим с ветерком.
– Поехали…
Идем на юго-восток.
Еще прохладно, особенно по ночам – но в салоне «Патруля» тепло, напевает Вакарчук… странно, но Вакарчук поет по-украински, а слушают и любят его все, в том числе и русские. И никакого отторжения это не вызывает. Быть может, потому, что Вакарчук талантлив, а талант не имеет национальности. И на каком бы языке ни пел Вакарчук, его будут слушать. Проблема в том, что таких талантов, как Вакарчук, мало, а вот посредственностей, типа скачущей по сцене без трусов Русланы, – полно…
Стрелка у нас забита в Донецке, но не том Донецке, о котором вы подумали. Российском Донецке. Дело в том, что Донецкий каменноугольный бассейн имеет ответвление и в России, Шахты, Донецк – это все Донбасс. В свое время в российском Донецке тоже были шахты, потом их закрыли – нерентабельно. Регион стал депрессивным, сейчас оживает благодаря тому, что туда переселяются украинцы и русские с Восточной Украины. Ростов так скоро вовсе с пригородами и спутниками двухмиллионником станет. Для нас Донецк хорош тем, что он недалеко от границы, и там полно заброшенных зданий. Там теперь склады, кое-где и производства – мы все это под логистику используем, перевалочные базы.
Недалеко от границы есть точка, там вообще-то раньше дальнобойщики обслуживались, но сейчас там какие только дела не творятся. Заезжаем. Здесь Татарин оставит свой полицейский «Приус», и дальше мы поедем на моей, а заберем, как пройдем границу. И пока Татарин идет здоровкаться с хозяином и спрашивать, как дела на границе, нет ли там каких проверяющих из Киева, или Москвы, или других каких тем левых, мы с племянником начинаем перекидывать в просторный багажник «Патруля» мешки с акцизками.
– Зовут-то как? – спрашиваю.
– Ильдар.
– А где служил?
– В «Айдаре»…
Вот это дела…
– И как служилось?
– Да нормально… – отвечает с вызовом.
Все, тему закрыли…
Появляется Татарин, в обеих руках у него вертелы с истекающим жиром мясом – респект от хозяина.
Граница… пропускной пункт. С легковушки – пятьсот гривен, с «газельки» – три тысячи, с фуры – от десятки, в зависимости от того, чего везешь.
Реализация минских угод, однако коррупционные потоки на границе переданы украинской стороне на освоение.
Украинские «мытники» и погранцы сначала шугались, особенно не местные, потом освоились. Всего делов-то – закрывать глаза на то, что скажут, да регулярно засылать долю начальству. Все как везде, и все как всегда. Закрывай глаза на маленькие гешефты местных – и никто тебя пальцем не тронет.
У пропускного пункта с обеих сторон стихийные рынки, торгуют в розницу и мелким оптом. Толпится народ с окрестных сел – это «подсадка». Дело в том, что по закону если пересекаешь границу, то килькость (количество) беспошлинного товара, якого ты маешь бескоштовно перевезти, считается на человека. То есть если в машине пять человек сидит, то ты имеешь право перевезти в пять раз больше, чем если бы в машине был один человек. Вот местные и зарабатывают на этом – подсаживаются за денежку малую и едут типа в Россию. Потом перебираются в Украину обратно. Невелик заработок – но учитывая, что зарплата в Донецке сто долларов в месяц, и ту не платят… Ну и… везут в Россию всякую мелочовку, с огорода, с подворья, там продают – цены-то намного выше, и притом в рублях.