Только после Сталинграда немцы попытались переориентировать пропаганду на союз с основной массой местного населения, но было уже поздно. Тем паче, что вплоть до конца 1944 года все сводилось к «более уважительному» отношению к коллаборационистам и их праву на равный с немцами паек, да и то лишь на уровне лозунгов.
11 июля 1943 года разведотдел 61-й пехотной дивизии, действовавшей в составе группы армий «Север», отмечал:
«Восточный поход показал, что наше представление о большевизме не совпадало с действительностью не только в оценке его военной мощи, но и в оценке его моральных сил. Старшее поколение, знавшее и помнившее царское время, было менее проникнуто большевистскими идеями и поэтому легче поддавалось нашему влиянию. В отношении же молодежи необходимо констатировать сильное влияние большевиков. Большевики сознательно уделяли много внимания молодежи, воспитывали и продвигали ее. Они сумели пробудить в ней, хотя и путем отрыва от остального мира, сознание превосходства большевистской культуры и техники, а также вселить веру в лучшее будущее советского рая…
При нашем первом соприкосновении с русскими мы произвели на них хорошее впечатление. Однако неуважение к их душевным особенностям, наше господское поведение с кнутом и многочисленными расстрелами пленных, часто в присутствии других русских, наша болтовня о колониальном народе сильно ослабили это хорошее впечатление и подорвали наш авторитет. Воспитанные в духе равенства всех людей, они не могут понять — почему мы, поющие хвалебные гимны жизни немецких рабочих, заставляем их самих работать больше прежнего при самых плохих условиях питания.
Следствием нашего поведения, не учитывавшего русского образа мыслей, явилось недоверие. Это усиливалось еще тем, что русские замечали, сколько ошибок мы делали, что мы плохо обходимся с пленными. Но более всего тем, что мы не могли дать никакого связывающего их с нами обещания на вопрос о их будущем. А об этом русские думают гораздо больше, чем мы предполагаем…
Наши пропагандистские учреждения в своей работе пытаются учитывать указанный опыт, чтобы завоевать симпатии русских, чтобы завоевать их души. В этой работе они часто наталкиваются на равнодушие или даже на непонимание или противодействие. Такие замечания, как «Вы своей бумагой войны не выиграете» — нередки и показывают узость политического мышления. Они проходят мимо того факта, что война в России происходит не только в военной плоскости, но и в философской и в политической плоскостях. Мы имеем в России только две возможности: или уничтожить всех русских, или включить их, связать с политикой Бисмарка».
Но думать так могли только люди, потерявшие всякое представление о реальности.
Немцы безуспешно пытались убедить население восточных территорий, что германское владычество — благо для него. В учебной брошюре «Политические задачи немецкого солдата в России в свете тотальной войны», изданной штабом 3-й танковой армии 30 мая 1943 года и предназначенной для занятий с личным составом, особо подчеркивалось:
«Все немецкие солдаты, в первую очередь офицеры, должны проникнуться чувством глубокой ответственности за правильное обращение с русским населением. Они должны знать, что для окончательного завершения войны на Востоке необходимо, чтобы восточные народы сочувствовали Германии. Достижение хозяйственного, военного и политического сотрудничества населения оккупированных областей с великой Германской империей как основой нового государственного порядка Европы является главной политической задачей немецкого солдата на Востоке».
Однако эта задача на практике была невыполнима, поскольку, как подчеркивалось в той же брошюре, «для достижения окончательной победы необходимо мобилизовать все богатства Восточной Европы для тотальной войны…». Трудно было требовать от местных жителей «стать искренними союзниками Германии», если у них отбирали последние средства к существованию.
В той же брошюре приводился любопытный психологический портрет русского народа, который надо признать близким к действительности:
«Насколько чужда стала Европа России за 25 лет, ясно увидел немецкий солдат, но вместе с тем он увидел, что русский человек под немецким руководством способен «вернуться к Европе»…
При характеристике русских нельзя поддаваться первому впечатлению. Внешний вид русских, их образ жизни следует отнести за счет систематической пролетаризации масс, что типично для Советской России. 25 лет в Советском Союзе не производились наиболее необходимые предметы потребления, так как все хозяйственные силы страны были мобилизованы на вооружение. Поэтому вполне понятно, что внешность русских говорит о крайней бедности и обнищании…
Нельзя отрицать талантливость русского народа… Характерной чертой русских является богатство чувств и аффектов, иначе говоря, интенсивность внутренней жизни. Богатством внутренней жизни и объясняется удивительное сочетание противоположных черт русского характера. Честность, правдивость, доброта и верность сочетаются с замкнутостью, ложью, хитростью, насилием, жестокостью и фантастической ненавистью.
Русский живет не умом, а чувством, он следует своему сердцу. Этим и объясняется его большая религиозность. Русские веруют, они хотят веровать во что-нибудь или кого-нибудь: это надо понимать не только в религиозном смысле.
Если нам не удастся заставить русских поверить в нас, то вряд ли подействуют разумные аргументы. Поэтому основное — своим поведением завоевать неограниченное доверие русских. При этом они очень хорошо отличают естественное от фальшивого.
Далее, одной из характерных черт русских является выносливость, непонятная для немцев. Русский привык переносить страдания и обиду. Это не значит, что у него атрофировалось чувство обиды: причиненная несправедливость вызывает глубокие моральные переживания, хотя внешне это незаметно. В то время как европеец старается отомстить за обиду, русские научились переносить страдания с фанатическим терпением. Если же чаша переполнена, русский человек восстает и долгое терпение разражается с бешеной, безумной силой.
Характерно также и то, что русским необходимо крепкое руководство (сильная личность). Они радостно следуют за дерзким, энергичным и признанным ими вождем, который личным примером и теплым чувством сумеет завоевать их доверие. Они готовы на жертвы и являются храбрыми бойцами. Особенно русские благодарны за доверие и сердечную теплоту со стороны руководителя.
Если русский верит и чувствует справедливое отношение к себе, он готов перенести строгость, даже жестокость. Он обладает свойственным туземным народам чувством справедливости. Хорошее и справедливое обращение для него важнее, чем благоприятные условия жизни. Русский больше всего ценит, как они выражаются, «человеческое отношение». Это выражение популярно среди них и играет большую роль в характеристике людей. Под ним следует понимать не мягкое отношение, а признание личности. Даже простой русский человек в этом отношении очень чувствителен и обладает чувством личной и национальной чести. Пренебрежительное отношение, особенно со стороны наций, стоящих выше в культурном отношении, глубоко оскорбляет в них чувство национальной чести и вызывает враждебность. Особенная чувствительность русских в этом отношении заставляет предполагать, что они стоят ниже европейцев. Худшим оскорблением для русского является взгляд на него как на человека низшего класса — получеловека. Поэтому русский не переносит телесных наказаний, в особенности со стороны немцев, так как видит в этом оскорбление своего национального достоинства.
Русский восторженный. В своих действиях они всегда ищут идеи. Особенно популярны патриотические идеи, так как русские — патриоты. Простой человек в большинстве случаев подсознательно настроен патриотически, поэтому большевики с очевидным успехом апеллировали к национальному чувству русского народа.
Каждому русскому свойственна глубокая любовь к Родине и «матушке России». Эта любовь к Родине меньше всего носит националистический характер, она относится главным образом к необъятным просторам и естественным богатствам страны. Русские гордятся широтой своей территории и характера. И в действительности отличаются этим во всех отношениях. С европейской точки зрения эта широта беспредельна.