5.
Наконец на какой-то станции узники поняли, что состав расформировывают. Несколько вагонов загнали в тупик, и спустя пару часов двери, наконец, открыли настежь. Огромные длинные бараки, огороженные колючей проволокой, предстали взору невольников, которых тут же пересчитали и построили перед пустыми вагонами. Какой-то важный немец в форме объявил, что они находятся на территории Великой Германии, являются её неотъемлемой собственностью и должны трудиться не за страх, а за совесть ради процветания тысячелетнего рейха. Затем пленников рассортировали по возрасту, полу и строем повели на санобработку.
После мытья в душе девушкам выдали какие-то арестантские полосатые халаты, уточнили списочный состав и стали по очереди вызывать в помещение, из которого доносились истошные крики тех, кто зашёл раньше, и чувствовался сладковатый запах чего-то палёного. Таню обуял дикий страх перед этой страшной комнатой пыток, откуда никто не возвращался назад. Она не помнила, как шагнула за дверь, как её схватили двое здоровенных мужиков, обнажили плечо, а третий приложил к телу раскалённое докрасна клеймо. Ужасная боль пронзила тело несчастной узницы. В соседнем помещении санитары наложили на рану повязку и направили едва стоявшую на ногах девушку в столовую, где, морщась и плача от невыносимой боли, сидели за столом её подруги и, несмотря ни на что, с жадностью поедали похлёбку, смрадная вонь которой отдалённо напоминала запах человеческой пищи.
Нары в бараке с одеялами и подушками показались девушкам истинным раем: впервые за много дней они могли спать лёжа, блаженно вытянув ноги. Когда через какое-то время раны на плечах зажили, на их месте стали видны номера - у каждой свой, индивидуальный. Полонянок построили, и вновь на чистейшем русском языке перед ними говорил тот самый немец в форме, комендант лагеря. Он сказал, что свои старые имена девушкам придётся забыть, что вместо имени у каждой теперь будет номер, выжженный на плече, и что скоро приедут фермеры, у которых им придётся работать. Если же пленницы не будут стараться, то хозяева имеют полное право обменять их в лагере на других, работящих. А нерадивые будут наказаны и отправлены в другое место, где их всё равно заставят трудиться на благо великой Германии. Но он, комендант, искренне не советует никому доводить до этой крайности и надеется на примерное поведение всех работниц.
6.
Таня и ещё две девушки постарше попали на ферму Зикхреда, пожилого расчётливого немца плотного телосложения и спокойного незлобливого нрава. Хозяйство у него было большое - кони, коровы, овцы, куры, огород и поле, засеянное пшеницей. Старшие сыновья служили в армии, и маленький трактор, а также пара батраков, позволяли фермеру быстро и слажено справляться со всеми делами. Мужчин из лагеря Зикхред брать не захотел - мороки с ними не оберёшься. Женщины - другое дело, их можно легко обломать, заставить работать. Его жена Магда следила, чтобы полонянки не сидели без дела, да и сама тоже трудилась вместе с ними, покрикивая на работниц для порядка.
Кормили девушек неплохо, но вкалывать приходилось от зари до зари. Труд на земле отвлекает от дурных мыслей. Постепенно Таня привыкла к такой жизни - молодые легче адаптируются к любым условиям, и через год несчастной пленнице всё прошлое казалось далёким и нереальным сном. Батрак-немец, молодой парень, как-то пытался приставать к полонянке, но девушка подняла такой крик, что услышала хозяйка, которая сказала парню нечто резкое. Такое, что его поползновения сразу же прекратились. Правда чуть позже выяснилось, что забеременела одна из подруг Тани, которая оказалась более покладистой. Был большой скандал, батрака уволили, а беременную девушку хозяин обменял в лагере на другую.
Ходили слухи, что там, куда её отправили, проводили какие-то ужасные эксперименты над людьми, брали кровь у детей, но здесь, на ферме, Зикхред относился к работницам ровно и спокойно. Впрочем, к своим коровам и лошадям он относился так же, стараясь, чтобы все были здоровы и приносили прибыль. С тех пор перспектива оказаться в страшном лагере пугала девушек больше, чем любое самое сильное наказание на ферме, и полонянки работали, не покладая рук, лишь бы хозяева были ими довольны.