— Как хотите, — поднялась Жаклина. — Инициатива, конечно, хорошая…
— Да ну тебя, — перебил Жорка. — «Инициатива! Инициатива!» Тут главное — кому туда идти? Лучше бы уж по приказу назначили. Наш начальник в курсе дела?
— В курсе, — хмуро ответил Виталий, вспомнив, как неохотно начальник цеха согласился на это предложение. Если бы не секретарь цехового партбюро да не Рогань, может, и не было бы его согласия.
— Пусть начальство и командует, — отрубил Жорка. — По крайней мере не буду себя грызть, что полез вперед батьки в пекло.
— Не такое уж там пекло, — нерешительно возразила Жаклина.
— Пекло, пекло. Нечего голову самим себе дурить, — махнул Жорка рукой. — Нет ничего бесславнее, чем скомпрометированная слава. В первом механическом эта бригада в печенки всем въелась. А теперь вместо того, чтобы проучить ее…
— Кого проучить? Кого? — вскочил Виталий. — Ведь тот, кого надо было проучить, сухим из воды вышел!
— А тех, кто вместе с ним липовые обещания давали, — заорал Жорка, — морды свои на кинопленках увековечивали? Они кто такие? Бедные жертвы? Дал бы я этим жертвам по швабре в руки да и разогнал бы по цехам…
— Высокоразрядных токарей? Ловко придумано! — и Жаклина постучала пальцем по Жоркиному лбу.
— А ишачить за них — это ловко? — отодвинулся Жорка от Жаклины. — Лезть добровольно под скандальную вывеску — ловко? Черт с вами, пишите в протокол, что я согласен.
— Как хочешь… Как хотите, ребята, — растерялась Жаклина. — Это дело добровольное…
— Знаем, — сказал Жорка. — Заявление писать или по радио сообщить про свой подвиг?
— Тогда заодно и меня переводите, — вздохнул Оноприенко, пристально разглядывая свои идеально чистые ногти. — Вдвоем, может, и правда что-то сообразим.
— Ты что? — подскочила к нему Жаклина. — Такую бригаду распотрошить? Самую передовую в цехе? Да еще в такой напряженный период!
— Для кого напряженный? — сощурился Жорка. — Для нас?
— А вместо них… Ты с кем останешься? — спросила Жаклина, обернувшись к Виталию. — Не хватит ли одного?
— Новеньких возьму, — сухо сказал он, давая этим согласие отпустить обоих. — Ничего. Подучим. Спасибо вам, хлопцы.
— Служу Советскому Союзу, — чуть театрально отчеканил Жорка, слегка взяв под козырек.
— Теперь к Сашку, — сказал Жене Виталий. — Он давно уже дома.
Дверь хибарки, по самые окна ушедшей в землю, открыл сам Сашко. Женя даже ахнула, увидев его густую бороду. Но не только борода делала его сегодня лет на десять старше. Он был желто-бледным, словно потерял много крови.
— Ты что? За бородой света не видишь? — толкнул его легонько Виталий. — Я тебе классическое известие принес: двоих даем. И знаешь кого? Жорку и Оноприенко.
— Да ну? — глаза Сашка засветились радостью. Но только на миг, и снова его лицо стало каменным, а глаза безнадежно скорбными. — Олеська, — наконец вымолвил он.
— Что Олеська? — схватил его за плечи Виталий и почувствовал, что у самого трясутся руки.
— Да говорите же! — крикнула Женя. Она видела жену Сашка один только раз и с первого знакомства полюбила ее.
— Олеську забрали, — чуть не всхлипнул Сашко. — Пока я был на работе… Пришел — ни тещи, ни Олеськи. Соседи говорят, утром, часов в десять, забрали.
— Куда забрали?
— Да куда же, — хмуро махнул он рукой. — В родильный дом. Уже три раза был. Выгоняют. Сказали, чтоб завтра наведался.
— Уф! — вздохнул Виталий облегченно. — Да что ты? Сегодня на свет родился? Такую панику поднимаешь по поводу нормальных вещей… Просто насмерть перепугал, идиот. Кретин несчастный. Питекантроп.
— Ругайся, ругайся. Вот будет твоя Женя… — Сашко запнулся. — Еще и не такое запоешь…
— Ты как Левин из «Анны Карениной». И то он имел для психоза более веские причины: его Кити разродилась дома, кустарно, а Олеся — в образцовом родильном доме.
— Чихал я на твоего Левина, — огрызнулся Сашко. — Кити — это литературная фантазия, а Олеська моя жена. Разница? А кроме того, у Олеськи… — Сашко снова искоса взглянул на Женю.
— Что такое у Олеси? — опросила она.
— Таз узкий, — отрубил Сашко.
— Кто сказал?
— Теща. В консультации уверяют — нормальный, а теща — узкий. Вот и разберись.
— Знаешь, что я тебе скажу, товарищ Сыромолотный, — погрозил пальцем Виталий. — Твоя обязанность сейчас раздобыть среди зимы живые цветы для Олеси. И бороду сбрить.
— Так вы думаете, ничего страшного? — Сашко повеселел. И только сейчас пригласил гостей в комнату.