Мэт взял письмо, развернул листок и прочитал: “Ты наблюдал за Грегом, а я наблюдала за тобой. Настало время открыть тебе правду”.
Первое, что бросилось Мэту в глаза, когда он переступил порог комнаты, была кровать. Мэт надеялся застать Вэл в постели, но ее там не оказалось. Однако он не успел в полной мере испытать разочарование. Инстинктивно повернувшись туда, откуда падал голубоватый свет, он оцепенел от неожиданности.
— Черт возьми… — прошептал он, не веря своим глазам.
Мэт насчитал пять мониторов: по бокам большого, с плоским экраном, стояли по два меньших размеров. Кроме того, на столе стоял системный блок мощного компьютера и клавиатура с мышью. На правом крайнем экране Мэт увидел изображение спальни Грега Батли. На четырех остальных он узнал панорамы помещений своего дома.
Центральный монитор транслировал изображение его полутемной спальни. Дверь ванной комнаты была приоткрыта, и из нее на пол падала полоска света. Зеркало, в котором отражалась эта дверь, запотело. Внезапно Мэт заметил движение. Кто-то выскользнул из душевой кабины и вышел в комнату.
В зеркале отразился смутный силуэт, затем Мэт увидел попавшую в объектив Вэл. Она прошлась по комнате, подошла к туалетному столику и, взяв одеколон Мэта, брызнула им на шкаф с одеждой. На ней были все те же шорты и топик. Мэт отчетливо слышал ее шаги.
Итак, мой дом оборудован электронными средствами слежения, в том числе и подслушивающими устройствами, стараясь успокоиться, подумал он. Несмотря на очевидное, эта мысль все еще казалась Мэту невероятной и не укладывалась в голове.
Вэл наблюдала за ним. Но зачем? И как долго это длилось?
Внезапно она подняла глаза и взглянула прямо в объектив видеокамеры. Мэт никак не мог понять, куда вмонтировано это устройство. В кондиционер? В светильник? Улики, собранные с помощью электронных средств слежения без санкции прокурора, суд считал недействительными, поэтому Мэт редко сталкивался с ними на практике. Знания о них были в основном почерпнуты им из журналов и детективных романов. Вэл наверняка установила их незаконно.
Мэт увидел, что Вэл взяла со стола его сотовый и набрала номер. Внезапно раздался звонок, и Мэт вздрогнул от неожиданности. Взяв лежавший на столе мобильный телефон Вэл, он нажал кнопку и услышал:
— Тебя, наверное, потрясло все увиденное?
Голос Вэл усиливало передающее звук устройство, и он, словно эхо, звучал из стереоколонок.
Мэт не сразу ответил. Некоторое время он наблюдал, как Вэл, закусив губу и теребя прядку волос, напряженно ждала, что он скажет.
— Я до сих пор не пришел в себя, — наконец промолвил он. — Что все это значит?
Вэл пожала плечами, но выражение ее лица было далеко не беспечным.
— Все началось с чудовищной ошибки. Я должна была наблюдать за Грегом Батли, как и ты. Однако по чистой случайности видеокамеры и “жучки” были установлены в твоем доме. Но я несмотря ни на что следила за тобой, Мэт. Это началось еще до нашего знакомства, сразу же после моего переезда сюда.
Комок подступил к горлу Мэта. Он растерялся, не зная, что ему делать, как реагировать на подобные откровения. Если бы кто-нибудь другой вздумал шпионить за ним, он пришел бы в бешенство. Но как быть с Вэл Рейнольдс? Она уже стала его любовницей. Вэл успела узнать о нем более интимные подробности, чем информация о том, каким спортом он занимается и что ест на завтрак. В частности, Вэл уже было известно, что он любит, когда его возбуждают поглаживаниями, что его заводят хриплые стоны, вырывающиеся из груди женщины, и ее губы, лепечущие в минуты страсти его имя. Мысль о том, что она наблюдала за ним, вдруг показалась Мэту удивительно соблазнительной.
Он был рад, что Вэл не видит его в этот момент. Вместо гнева и обиды его лицо выражало скорее самодовольство: оказывается, все это время внимание Вэл было приковано к нему. Мэт ухмыльнулся, представив, как она часами напролет, забыв о деле, следила за ним, не в силах отвести глаз от экрана.
— Я не могу поверить в это. Я и не подозревал, что ты за мной наблюдаешь, — сказал Мэт, больше расстроенный тем, что ничего не замечал, чем самим фактом незаконного вторжения в его частную жизнь. — И что же интересного ты обо мне узнала?
Вэл отвернулась от камеры, и Мэт не успел рассмотреть выражение ее лица. Он не понял, покраснела ли она, поскольку изображение было черно-белым. И все же Мэту показалось, что Вэл смутилась.
— Я теперь знаю, что ты любишь принимать горячий душ.
— Как управлять видеокамерами? — спросил он. — Я хочу заглянуть в ванную комнату.
Вэл расстегнула заколку, и по ее плечам рассыпались пряди густых рыжих волос.
— Я вывела на экран большого монитора изображение твоей спальни. Чтобы повернуть видеокамеру и изменить ракурс, надо поводить мышкой. Впечатление будет такое, словно ты бродишь по комнате. Если нажмешь левую клавишу мышки, изображение увеличится, правую — уменьшится. А сейчас попробуй навести объектив на зеркало и увеличить его изображение.
Мэт последовал ее инструкциям и увидел в зеркале крупный план душевой кабины, из нее валил пар: Вэл, вероятно, включила горячую воду.
— Так, значит, ты подсматривала за мной, когда я принимал душ?
— Да. Но у тебя дурная привычка задергивать шторку, когда ты входишь в кабину. Я любила смотреть, как ты ешь. Оказывается, ты сладкоежка. Я видела, как ты тренируешься. Я даже наблюдала, как ты спишь.
— Я храплю? Вэл засмеялась.
— Нет, я ни разу не слышала храпа. Ты удивительно тихо дышишь во время сна, совершенно беззвучно. Создается впечатление, что ты замер перед прыжком и вот-вот вскочишь на ноги. Но прошлой ночью, когда мы лежали в одной постели, ты сопел и храпел, как пьяный грузчик.
— Вот видишь, до чего ты меня довела? Улыбка исчезла с лица Вэл.
— Я знаю, что совершила преступление, — со вздохом сказала она. — Я вторглась в твою частную жизнь. И сейчас пытаюсь объяснить свое недостойное поведение и хочу попросить у тебя прощения.
Мэт кивнул. Он слепо доверял этой женщине и не сомневался в том, что сейчас она говорит чистую правду.
— Оказывается, у меня мало дурных привычек. Это уже радует, — шутливо сказал он.
На губах Вэл вновь заиграла улыбка.
— Я старалась не замечать их.
— Ты имела удовольствие видеть меня нагишом еще до того, как мы познакомились?
Вэл вздохнула и начала снимать свой топик.
— Да, это было нечестно.
Мэт насторожился. О Боже, что она собирается делать? — подумал он, чувствуя, как у него замирает сердце. Устроить стриптиз? Принять душ? Позволить мне разглядывать ее так, как она это делала со мной?
Воображение Мэта разыгралось. Перед его мысленным взором возникли эротические сцены — одна соблазнительнее другой, — героиней которых была Вэл. Но, прежде чем отдаться на волю этих фантазий, Мэт хотел прояснить еще один немаловажный вопрос.
Мэт прочистил горло.
— На кого ты работаешь, Вэл? — наконец спросил он.
— Тебе не понравится мой ответ, — сказала она и отбросила в сторону топик.
Увидев ее обнаженную грудь, Мэт почувствовал, как у него пересохло во рту.
— И все же прошу тебя, скажи мне правду, — сдавленным голосом попросил он.
Вэл подошла к ночному столику, включила стоявший на нем небольшой светильник и что-то достала из своей сумочки.
У Мэта упало сердце. Ему показалось, что у нее в руках блеснул значок отдела внутриведомственных расследований. Если она действительно там служит, то Мэту и его непосредственному начальству не поздоровится за нарушение служебной дисциплины — ведение несанкционированного расследования. Но вместо значка он увидел небольшое устройство, которое Вэл сунула в ухо.
— Теперь я могу слышать тебя без телефона, — сообщила она. — Дела в том, что мне понадобятся обе руки, чтобы продемонстрировать, как я сожалею о том, что лгала тебе.