И ЕСТЬ ЕЩЕ знаменитые Галапагосские острова, лежащие к западу от Южной Америки. Всемирную известность они получили не только потому, что тут обитают диковинные древние игуаны и гигантские сухопутные черепахи. Галапагосские острова являются колыбелью мысли об эволюции жизни, о постоянном ее приспособлении к меняющимся условиям. Тут, путешествуя на корабле «Бигль» (1833), Чарльз Дарвин, насладившись зрелищем нетронутой временем древней жизни, обратил внимание и на мелких обитателей островов — небольших птичек вьюрков. Все они были очень похожи, и в то же время обитатели каждого острова чем-нибудь отличались. У одних клюв был как у нашего дубоноса, приспособленный разрушать семена, у других — клюв-шильце, пригодный добывать насекомых, у третьих клювик — ни то ни се, но насекомых вьюрок выковыривал из древесины с помощью зажатой в клюве иголочки кактуса. (Это обнаружилось уже после путешествия Дарвина.)
Блеснувшая у Дарвина мысль о том, что формы жизни постепенно, неуловимо для человека меняются, приспосабливаясь к меняющейся обстановке, оказалась плодотворной, она убедительно объяснила изменчивость жизни не только на островах. Но острова были отправной точкой в рождении новой науки. Приглядевшись к ним в разных местах, «Дарвин и его современник Уоллес поняли, что острова являются открытой книгой, повествующей о развитии на Земле жизни».
Поиски лидера
Действуя без оглядки, люди на Земле уже потеряли, и безвозвратно, многих животных. В лучшем случае рисунок в книжке и музейные чучела напоминают: были… Сегодня на грани исчезновения находятся сотни птиц, зверей, змей, ящериц, насекомых. Земля беднеет на глазах нынешних поколений. Осознавая трагичность потерь, люди стали тратить немало средств, усилий, изобретательности, чтобы отвести от роковой черты хотя бы то, что особенно дорого. В этом случае поучительны усилия американцев по спасенью белоголовых орланов, кондоров, соколов-сапсанов и особенно журавлей.
БЕЛЫЙ журавль во времена индейцев был в Америке птицей обычной, но охота, распашка прерий и повсеместное беспокойство быстро свели число их, как считали, к нулю.
Но в 1938 году на зимовке в Техасе вдруг обнаружили четырнадцать уцелевших птиц. Находка взволновала страну. Спасение журавлей стало в Америке символом сохранения дикой природы. За шестьдесят лет энтузиазм, всеобщая заинтересованность в деле и огромные средства дали неплохой результат. Сейчас число журавлей приблизилось к трем сотням. Из них диких, вольных — около двух сотен, остальные рассредоточены по питомникам.
Спасение белых журавлей поучительно, интересно. Об этом рассказано во множестве книг и газетных статьях, белые журавли стали постоянными героями телевиденья. «Комсомольская правда» не один раз писала об этапах спасения журавлей. Мне посчастливилось побывать в питомниках, где птиц выращивали, а в Америке и в Москве я встречался с «отцом» журавлиной программы Джорджем Арчибальдом.
В работе журавлятников много интересных подробностей, оригинально решенных проблем. Для начала, чтобы получить популяцию птиц из яиц, осторожно и осмотрительно взятых у журавлей диких, надо было научиться выводить (а потом и разводить) журавлей в неволе. Затем надо было решать проблемы возвращения птиц в природу. Предположили, что это можно сделать, подкладывая яйца белых журавлей в гнезда серых. Вырастая среди них, они, мол, полетят в «серой компании» на зимовку. Полетели. Но возникла проблема новая. Запечатлев в детстве облик серых журавлей, белые только в них признавали половых партнеров. А выращенные в питомнике в качестве таковых признавали лишь человека («половое запечатленье»). Проблему в питомниках решили, одевая орнитологов-воспитателей в костюмы, напоминающие облик белого журавля. Еще проблема для выращенных в неволе: небоязнь хищников. Выпущенные в природу, они становились жертвами орлов и рысей. Пришлось завести в питомниках собак — журавли должны знать: надо быть осторожными. Всего не перечесть. Но главной оставалась проблема перелетов на зимовку. Журавли, выращенные в питомнике, просто не знали, куда лететь.
Но вот обнадеживающая новость. Канадский изобретатель, пилот и натуралист Билл Лишман научил гусей (канадских казарок) летать за его дельтапланом. Восемнадцать птиц Билл провел из Квебека (Канада) в Южную Каролину (США). А весной (о, радость!) тринадцать птиц тем же путем вернулись на родину. Эксперимент этот сделал Лишмана знаменитым и, конечно, взбудоражил всех журавлятников — «Надо немедленно попробовать!».