Его рука накрыла ее грудь, и Бренна подпрыгнула, хрипло выдохнув и разорвав поцелуй.
Это было… больно. Ее груди заныли от тепла его ладони, соски напряглись, причиняя… больше боли. Но вопреки ее воле тело выгнулась навстречу его руке, жаждая большего. Она хотела большего. И вот рука Вали сместилась, и он коснулся подушечкой большого пальца напряженного пика, и она закричала:
— Стой!
Вали замер, но руки не убрал. Даже в бою сердце Бренны не билось так сильно и быстро, как теперь.
— Доверься мне. Позволь мне помочь тебе понять.
Когда она снова кивнула, он перевернулся, укладывая ее на спину и ложась сверху. Бренна почувствовала горячее прикосновение к своему животу — и ее живот отозвался глубокой пульсацией, ушедшей вниз, между ног. Она заболела?
— Вали, я не…
— Ты «да», Дева-защитница. Поверь мне.
Его руки оставили ее грудь и скользнули вниз, вдоль тела Бренны, и он сам передвинулся ниже. Она всхлипнула, оплакивая потерю этой странной, прекрасной боли в груди. Но потом его губы оказались на ее шее, его язык, дразня, прошелся по ее коже, и она всхлипнула совсем по другой причине, и запустила и другую руку в его волосы, притягивая Вали ближе к себе.
Каждое прикосновение его рук и губ вызывало пульсацию в ее потаенном местечке. Бренна развела бедра и непроизвольно выгнулась, когда он коснулся ее груди, и Вали застонал, когда ее тело прижалось к его телу. Она почувствовала вибрацию его дыхания, высушившего влажный след от губ.
Вали двинулся ниже, и его борода потревожила напрягшийся бутон ее соска. Бренна снова застонала и выгнулась, ощущения были слишком сильные, чтобы терпеть.
Он остановился и отстранился так, что они оказались лицом к лицу. Бренна увидела, что и он словно дезориентирован, его грудь вздымалась так же тяжело, как и ее.
— Ты как откровение, Бренна. Ты мне доверяешь?
Она снова ответила кивком, и снова он опустился вниз, скользя своей кожей по ее коже, и Бренна стала ждать, что он будет делать.
Когда рот Вали накрыл ее грудь, Бренна вскрикнула и вывернулась, пытаясь сесть. Вали остановился и посмотрел вверх, но удержал ее на месте.
— Тебе больно?
— Д… Н… Я… Я не знаю, — теперь, даже когда его рот не касался ее, грудь болела; она все еще чувствовала это шокирующее прикосновение, и она хотела его. Все это было так запутано. — Нет. Прости меня.
Он улыбнулся легкой улыбкой — казалось, так и должно было быть. Улыбнувшись в ответ, Бренна почти почувствовала скрип заржавевших уголков рта — она давно не улыбалась. Он протянул руку и пропустил пальцы сквозь ее волосы.
— Бренна, послушай. То, что ты чувствуешь, это хорошо. Это станет еще лучше, если ты успокоишься и поверишь мне. Верь мне, Дева-защитница. Клянусь, ты не пожалеешь.
На этот раз перед кивком Бренна сделала глубокий вдох и выдох, словно перед битвой, чтобы собраться с силами.
— Скажи словами.
— Я доверяю тебе.
Она доверяла ему. Но все, что произошло между ними с тех пор, как они встретились тогда, на реке, было не по ее характеру. Бренна не привыкла сидеть сложа руки и ждать, что будет.
Вали взял ее сосок в рот и принялся сосать. Дыхание Бренны сорвалось, когда его язык обвел ее тугой сосок, но она заставила себя лежать неподвижно. Она позволила себе по-настоящему почувствовать, что он делает, и сразу же поняла, что это не боль — просто ощущения были настолько острыми, что казались почти болезненными. И все же это было удовольствие. Сильнее, чем любое, известное Бренне до сих пор, сильнее, чем удовольствие от его поцелуя, сильнее, чем от прикосновения его губ к шее — и даже сильнее, чем от прикосновения руки Вали к соску, который сейчас терзали его губы.
Потом он поднял руку и коснулся ей второй груди, и ей пришлось прикусить губу, чтобы удержать крик.
Она больше не могла оставаться безучастной. То, что он делал, сводило с ума, и ее тело отвечало ему. Прижатая его тяжелым, крепким телом к кровати, Бренна могла только корчиться, задыхаться и стонать. Ей было это так нужно. Ах, как же ей было нужно.
Ее живот ныл. Она еще не понимала, что хочет ее тело, но согнув ноги и прижавшись своим горячим местечком к такому же горячему месту меж его ног, она поняла, что решение близко. Бренна задвигалась, пытаясь достичь того, чего еще не знала, и Вали хрипло рыкнул у ее груди. Его пальцы сжали ее плоть, его губы ущипнули ее сосок, и он вжался бедрами в ее бедра.
Выпустив ее грудь изо рта, Вали снова двинулся вниз, целуя ее ребра и живот. Он протянул руку назад и вытащил руки Бренны из своих волос, и пряди накрыли его, как плащ. Было прохладно, огонь уже потух, оставив после себя тлеющие угли, и в комнате за пределами меха, укрывшего их горячие тела, было холодно и темно.
Бренна так отвлеклась, перебирая его волосы, ощущая прикосновение руки к груди, легкое пощипывание, которое заставляло ее тело извиваться и выгибаться под ним, что не сразу поняла, что Вали делает. Она поняла, что происходит, когда почувствовала его теплое дыхание у своих завитков.
Он не будет целовать ее там, ведь правда? Она никогда не видела такого и не слышала о таком.
— Вали! Что это?
Вали усмехнулся, заставив ее застонать и дернуться под ним.
— Тссс. Поверь мне, любимая. Погоди и увидишь.
Она чувствовала его дыхание на самом интимном месте. Он хотел поцеловать ее прямо туда.
Сначала, правда, он этого не сделал. Вместо этого одной рукой он подхватил ее за бедра, а второй чуть развел их. И вот уже его пальцы коснулись ее там, где сама Бренна касалась себя лишь во время купания или месячных.
Бренна и раньше ощущала волнение внизу живота, и совсем юной она как-то коснулась себя там один или два раза, но ощущение было непонятным, и она не стала делать этого снова. Но с Вали было совсем иначе.
Когда кончики его огрубевших от оружия пальцев начали снова и снова касаться этой ноющей точки, все в мире для Бренны перестало существовать.
— Вали! Вали! — выдохнула она, боясь и желая одновременно.
Вот, где ее нужда получит удовлетворение. Вот, где все должно случиться. И когда это случится, все для нее станет другим.
— Ах, Дева-защитница. Ты мокрая от желания. Мне нужно попробовать тебя на вкус.
Его язык коснулся той маленькой точки, на краю которой, казалось, балансировал ее рассудок, и Бренна потеряла контроль над телом и разумом.
Она не могла сказать, что делало ее тело, потому что разум ее улетел на ночное небо, усыпанное звездами. Это было настолько совершенно — это ощущение, в котором были все удовольствия, которые она когда-либо испытала, и вся боль, вся любовь и все потери, все жизни и все смерти. Все сразу.
После нескольких ударов сердца все было кончено, и она медленно пришла в себя. Ее бедра были прижаты к лицу Вали, ее руки вцепились в его волосы. Дыхание было быстрым, как после битвы. Бренна и чувствовала себя так, словно только что закончился бой.
Она расслабленно лежала, все еще дергаясь от прикосновений его языка и бороды, и Вали поднял голову, улыбаясь.
Его борода была мокрой. Даже в полумраке комнаты ей удалось видеть отблеск влаги. Это была ее влага.
— Я даю тебе обещание, моя Бренна. Я постараюсь, чтобы ты очень хорошо почувствовала, что такое удовольствие. Познают любовь и твое тело, и разум, и сердце. Я буду любить тебя изо всех сил.
Он положил руки по обеим сторонам ее тела и поднялся, опрокинув Бренну обратно на мех, когда навис над ней.
— Но сначала, моя любовь, я должен буду причинить тебе немного боли. Надеюсь, совсем немного.
Он взял ее руку и опустил вниз, пока она не коснулась пальцами влажных завитков своего интимного места. Его интимный орган тоже был там, между ее раздвинутых бедер.
— Почувствуй меня, Бренна. Возьми его в руку. Я хочу, чтобы ты узнала меня, прежде чем я возьму тебя.