Как тут не сойти с ума и не удариться в массовые жертвоприношения?
— Кто сказал, что нам дадут их провести? Королевства вокруг наседают, а мы даже не можем вывести Зовущего на бой, хоть немного отпугнуть их!
— О чем и речь, Зовущий стал проблемой, с ним надо покончить!
— Но тогда все освободятся, и мы утратим власть и влияние!
— Нам все равно не простят участия!
— Простят, если мы доведем дело до конца и убьем Зовущего!
Не было согласия в жрецах Корэллоса, им хотелось власти, веры, паствы, страхи и сомнения терзали их.
— Нужно договориться с ним, чтобы он тоже принял веру в Корэллоса!
— Как можно договариваться с тем, кто призвал демона⁈
— Но не стал же сам им?
— А откуда тогда потоки маны Бездны в воде?
Бранд насторожился, отвлекся от разглядывания картин и стен, и анализа самих глубинников-жрецов, и снова сосредоточился на разговоре. Хотя трудно было назвать разговором эти крики жрецов, без попыток работать одной командой.
— Тихо!
— А с чго мы все ршли, что Звущий бдет с нми гврить? — метко вклинился Ролло.
— Верно! Верно! Он же видел Номтосса и его действия!
— Так и Водоворот не будет с нами говорить теперь!
— Поэтому я и говорю, надо бежать!
— Предварительно принеся в жертву столько живых, сколько получится!
Глубинники сами не жалели своих сородичей, но все равно Бранд напрягся. Сколько они швырнули бы на алтари? Миллион? Десять? От такого количества крови и страданий могла и Бездна рвануть под ногами. Божественный барьер тут, внизу, был цел, но пример Провала показывал, что разрыв его дело лишь правильно приложенных энергий. Недоступных обычному живому, но… такое массовое жертвоприношение?
Не за них ли культистов темного бога загнали в темные глубины?
— И за эти жертвы нас потом самих бросят на алтари!
Хоть кто-то разумный есть, подумал Бранд, а потом сообразил, что это сказал Ролло. Жрецы Корэллоса хотели личной силы сейчас и не думали о последствиях. В чем-то они были, конечно, правы, если бы каждый из них поднялся выше героев-глубинников, то отбились бы. Выкроили силой уголок, как это сделали драконы, но. Когда драконы собирались со всех гор всего мира, когда они воздвигали вершины и ставили препятствия, живые им не мешали.
Здесь же культистам просто не дали бы закрепиться. Еще не все вокруг прислали героев, еще можно было позвать сушу и героев оттуда, жрецов. Минт вклинился со своими песнями, да и жрецы Диаты не призывали свою богиню.
Но они, похоже, этого не понимали, все еще думали, что смогут сбежать. Власть и вера, похоже, ударили им в голову, но в то же время… почему они не могли вывести Зовущего на бой?
— Тихо! Тихо! — снова воскликнул тот глубинник, что заговорил первым. — Новилла права, Зовущий уже не будет с нами говорить, как прекратил общение и скрылся в глубинах после покушения Номтосса! Отказался принимать наших посланцев! Если мы придем к нему сейчас, это будут не переговоры двух равных сторон, это будет повторение его визита в храм нашего бога! Где мы будем кланяться ему униженно, умолять спасти нас, а он будет цедить свысока приказы!
— Мжт так и сдлть? — предложил Ролло.
— Новилла, увлечение метанием икры с одержимыми зашло слишком далеко.
— Твоя привычка жрать партнеров в процессе, словно ты превратилась в сухопутное создание!
— Все это выглядит подозрительно!
— Номтосс выглядел идеально, а в итоге всех подвел! — возразил кто-то.
Град реплик обрушился на Ролло-Новиллу, а Бранд подумал, что история конфликта немного прояснилась, хотя этого и не стало легче всем погибшим. Всем умершим из-за дурости и жадности вот этих жрецов, из-за кровожадности в рыбьей голове Проклятого, и так далее.
— Что толку от того, что мы подчинимся?
— Не забывайте, братья и сестры, что Зовущий не применял на нас Зов как раз затем, чтобы мы служили ему лучше!
— И это было невероятно унизительно!
— Слабые не выбирают!
Бранд незаметно моргнул, до того ему все это вдруг напомнило галдеж авианов в той же Авиате. Где-нибудь этак на берегу, под обсуждение жизненно важных вопросов, с нырками вниз и хватанием рыбы на лету или рыбы, разбившейся о скалы. С чисткой клювов, перышек, галдежом, а то и спариванием чуть в сторонке, но все равно у всех на виду.