Реми сидела на кровати, пока ее муж заканчивал свои дела. Увидев чертеж, она приподняла брови:
— Сэм Фарго, надеюсь, ты не составил какой-нибудь безумный план?
— Конечно, нет. Я просто думаю: какое сейчас милое время года, чтобы посетить Канкун.[15]
— Который всего в часе полета от Кубы, так ведь?
— Что? В самом деле?
— У тебя никуда не годный покерфейс.
Сэм кивнул:
— Значит, хорошо, что я не играю в карты.
— Когда тебе рассказали о зашифрованном манускрипте, я так и знала, что ты не сможешь противиться искушению.
— Ну, теперь, когда ты упомянула об этом, мне кажется просто позором, что нечто настолько потенциально важное для народа Мексики охраняется иноземной властью.
— Мы понятия не имеем, важен ли вообще тот манускрипт. Судя по тому, что нам известно, он может быть, например, кулинарным рецептом.
— С кучей доколумбовых иллюстраций?
— Не забывай про письма от моряков. Они не очень-то много дают. Кроме того, испанское завоевание Мексики продолжалось сколько — сто восемьдесят лет? Поэтому рукопись может быть связана с чем угодно, не обязательно с тольтеками.
— Ладно, согласен. Но разве у нас есть вариант лучше для продолжения наших поисков?
— Пока нет, но мы только начали анализировать местные рельефы. Может, отыщется нечто новое, что укажет нам верное направление…
— А эти рельефы все еще будут здесь, когда мы вернемся обратно.
Реми нахмурилась:
— Если вернемся.
— Ох, да брось! Все, что у меня на уме, — это проникнуть туда, сделать несколько фоток и исчезнуть прежде, чем кто-нибудь сообразит, что происходит. Чем это грозит?
— Это крепость, Сэм. В смысле — она у-креп-ле-на. Режимом, который относится к Соединенным Штатам враждебней, чем любой другой в этом полушарии. Что-то подсказывает мне, что, если нас поймают, мы будем в нешуточной беде.
— Вот почему в моем плане нет ничего, предполагающего нашу поимку.
Женщина вздохнула:
— К твоему сведению, это плохая идея. Но, вижу, с тобой нет смысла спорить.
— Может, смысл в том, чтобы попрактиковаться в спорах?
— У меня за спиной годы практики, и, похоже, спорить с тобой сейчас так же бесполезно, как и тогда, когда мы впервые встретились.
— Тогда полетим в Гавану, оценим форт и среди ночи проскользнем в хранилище.
— Да уж… И как именно ты собираешься это сделать?
— Эту часть плана я пока разработал не до конца.
— Позови меня, когда разработаешь.
Тем вечером от команды супругов Фарго пришло по электронной почте три письма, но ни в одном из них не было ничего такого, чего Сэм и Реми уже бы не знали. Там была статья из энциклопедии о гробнице Кетцалькоатля, описание гроба из жадеита, золотых гор, бесценных орнаментов и «Ока Небес» — опытный глаз Сэма счел все это подростковыми мечтами, выдаваемыми за действительность. Все сокровища были спрятаны в тайной гробнице в священном месте, где их не могли осквернить язычники, а для тольтеков слово «язычник» означало кого угодно, кроме них самих.
Потом Сэм прочитал отчет одного докторанта о поисковой экспедиции 1587 года, предпринятой по следам экспедиции 1521-го. Хотя тот отряд обнаружил много больших городов ацтеков и тольтеков, он нашел лишь пустую гробницу.
Но та единственная в своем роде лихорадка, которую порождает ожидание бесценных сокровищ, не утихала, и авантюристы поколение за поколением искали место последнего упокоения Кетцалькоатля так же, как искали легендарные Семь Золотых Городов[16] и Эльдорадо в Южной Америке… Искали для того, чтобы найти разорение, болезни и, в конечном итоге, смерть.
В начале 1920-х годов, если верить третьей статье из популярного журнала, еще одна группа прочесала храмовые города центральной Мексики в поисках неуловимого сокровища, но так и не вернулась из похода — предполагалось, что ее перебили бандиты в этой весьма беззаконной стране.
После неторопливой трапезы в отеле Фарго проверил расписание полетов из Канкуна и обнаружил, что оттуда каждый день есть несколько рейсов в Гавану. Он внимательно изучил список требований и обнаружил, что они с женой легко смогут добраться до Кубы с визами-вкладышами в паспортах. Как только они оттуда уедут, документы можно будет вынуть, и тогда не останется ни малейших свидетельств того, что они когда-то там были.
Сэм объяснил все это Реми, и они сошлись на том, что попытаются провести мини-отпуск на Кубе и как следует присмотрятся к Морро Каслу.
На следующий день Фарго первым делом известил об их планах всех в Ла-Холье и попросил найти в Гаване надежного человека, который сможет помочь им во время пребывания на Кубе.
Следующим пунктом была поездка в Канкун. Сэм велел Рексу составить полетный план на сегодняшний вечер и затем наконец, когда его заверили, что он может без промедлений получить визы в кубинском консульстве в Канкуне, заказал билеты на завтрашний рейс от Канкуна до Гаваны.
День в институте прошел быстро. Фарго уже видели снимки большей части резных изображений в сети, поэтому ничего неожиданного не нашли.
Дорога в аэропорт была сущим бедствием: из-за движения транспорта на нее ушло почти столько же времени, сколько на полет до Канкуна. Когда «G650» приземлился и дверь во фюзеляже распахнулась, в кабину хлынула удушливая жара: влажность воздуха приближалась к девяноста процентам. Бесплатная машина из отеля унесла супругов в «Ритц-Карлтон», где они зарегистрировались, а после поужинали в «Фантино» — роскошном ресторане отеля. Реми начала с душистого горошка и маслянистого супа из салата-латука с гребешками, а в качестве основного блюда выбрала угольную рыбу. Сэм же сперва заказал желтоперого тунца, а потом — стейк с грибами, запив все бутылкой «Адоб Гваделупе Серафиель Каберне» урожая 2006 года.
Когда официанты унесли тарелки, Фарго откинулся на спинку стула, поболтал в бокале остаток вина и сделал длинный, одобрительный глоток.
— Ух ты! — изумился он. — Кто мог знать, что в Мексике делают такие вина? Оно изумительно.
— Знаю. Оно совершенно потрясающее, — согласилась его супруга. — Само по себе — почти целый обед.
Сэм заметил огонек отраженного света от канделябра, танцующий в ее глазах.
— Ты должна признать — пока все не так ужасно, — заявил он.
— Это не Баффинова Земля, здесь я отдам тебе должное.
После ужина они пили в баре текиловый бренди и наблюдали, как прибой накатывается на белый песчаный берег. Волны светились в лунном свете.
— Это изумительно, Сэм, — улыбнулась Реми. — Надеюсь только, что завтрашний день закончится так же мило, как сегодняшний.
— Завтра мы будем в Гаване. Найдем какое-нибудь заведение, где делают достойный мохито, пропитаемся местным колоритом. Разве это может быть так уж плохо?
— Ты понимаешь, что каждый раз, когда ты так говоришь…
— Что-нибудь идет не так, — закончил за жену Фарго. — Беру назад вопрос насчет «так уж плохо».
— Не думаю, что у тебя получится. Теперь твой вопрос где-то там, в космосе.
— Ерунда. Мы на самом красивом берегу в мире. И я с самой хорошенькой девушкой в городе.
Реми придвинулась к Сэму. Бренчание играющей в мексиканском баре группы и гармоничные голоса певцов идеально дополняли опьянение бренди, который прихлебывали супруги. Они вернулись в свой номер. Будущее, как всегда, было неясным, но настоящее — настолько приятным, насколько они только могли пожелать.
Фарго позвонил Вондраш: ему не терпелось получить весточку о ее охоте на кубинского гида. На звонок ответила Кендра:
— Вам повезло. Сельма получила приглашение от одного из ее знакомых, гаванского доктора, который согласился показать вам окрестности. Меня заверили, что он знает много ходов и выходов.
— Она за него ручается? — уточнил Сэм.
— Да. Ему ужасно понравились несколько ее статей, и они переписывались годами. Когда вы отправляетесь?
— Завтра днем.
16
Согласно распространенному в Кастилии и Португалии поверью, во время нашествия арабов семь благочестивых епископов, спасаясь от завоевателей, добрались в Атлантическом океане до острова, где основали семь поселений. Молва трубила о несметных сокровищах этих городов, и начиная с XVI века многие старались отыскать эти города, но напрасно.