— Полагаю, этим вечером вы не спустите глаз с фотографий крышки саркофага? — спросил их британский друг, когда официанты унесли тарелки.
— Ты снова читаешь мои мысли, Лазло. Пора бы уже прекращать это делать, — хихикнула Реми.
— А куда торопиться? По-моему, после такого дня не помешает как следует выспаться, — заметил Сэм.
Кемп пожал плечами:
— Ну, наверное, особой спешки нет. Я просто подумал, что вам захочется выяснить, где спрятано сокровище, вот и все.
— Ты о чем? — почти одновременно выпалили супруги Фарго.
— О надписи. Я не так уж сильно подзабыл старонорвежский, как притворялся.
Прищурившись, Реми протянула ему флешку:
— Что ты видел, Лазло?
Англичанин сделал драматическую паузу:
— Если вам все равно, я бы предпочел сделать перевод до того, как завтра обезумевшие толпы спустятся в гробницу. Не хочу будить напрасных надежд, но в последней строчке говорилось что-то об «Оке Небес». Что, учитывая местонахождение надписи, для старого сухаря-ученого вроде меня — не хуже карты сокровищ.
37
На следующее утро за завтраком Лазло был каким-то подавленным. Глаза его были обведены черными кругами, отчего он смахивал на изможденного енота, и его друзья видели, что он мало спал минувшей ночью. После третьей чашки кофе ученый откинулся на спинку стула и утомленно уставился на супругов Фарго:
— Ответ на ваш вопрос — да. Да, я перевел надпись. И — да, она рассказывает неописуемую историю. К несчастью, одного только в ней нет — информации, где найти «Око Небес».
— И что же в ней говорится? — спросила Реми.
Кемп вытащил из кармана измятый клочок писчей бумаги, развернул его и толкнул через стол к своим собеседникам. Сэм внимательно прочел то, что там было написано:
«Вы видите тело Кнута Элдгрима, сына Бьорна и Сигрид. Я пришел из Готаландера с двумя сотнями людей на четырех кораблях. Я был их вождем и штурманом. После тридцати дней плавания по спокойному морю мы причалили к незнакомому песчаному берегу рядом со скалистым утесом под горой, вздымавшейся прямо в небо. Земля вокруг была покрыта густым лесом. Мы повстречались со странными людьми, непохожими ни на один народ, виденный нами ранее. Они были дружелюбны и провели нас длинной дорогой в глубь суши к своей деревне, Толлану. Я помог вылечить большую рану, нанесенную ягуаром, на правой ноге их правителя, пустив в ход лекарство, которое мы привезли с собой на случай, если ввяжемся в битву. В благодарность король сделал меня своим главным советником.
Я вылечил других жителей деревни от болезни и ран. Людям моей команды дали много редких предметов и драгоценных камней за то, что они выкопали канал, дабы привести воды из реки в эту деревню.
Год спустя король умер. Незадолго до того, как он нас покинул, он назначил меня новым вождем этого народа и дал мне имя Топильцин Се Акатль Кетцалькоатль. Он завещал мне головной убор великого пернатого бога. Он дал мне амулет как символ моей власти правителя и бога, большой зеленый камень с юга, сияющий жизнью солнца: „Око Небес“. В последующие годы я показал людям, как плавить железо, класть каменную кладку, вырезать скульптуры, выращивать еду, строить дороги и копать каналы. Под моим правлением империя выросла. Мы завоевали город майя Чичен-Ица. Я перенес столицу наших обширных земель в этот город и там построил храм Пернатого Змея, такой же, как в Толлане.
Когда я лежал на смертном одре, люди этой земли плакали и сказали, что мой брат, бог Тескатлипока[41], изгоняет меня, но я к ним вернусь.
Мои товарищи-воины отплыли на нашу родину с грузом чудесных вещей этого мира, собираясь вернуться. Там, где мои корабли причалили к берегу, была построена веха. Когда мои люди из Готаландера вернутся, они вернутся к этому народу с „Оком Небес“, отмечая мое возвращение к ним».
Сэма и Реми озадачила последняя строка. Лазло наблюдал за их реакцией. Когда Сэм поднял глаза, его лицо выражало разочарование, которое почувствовал и Кемп, просидевший полночи за переводом.
— Итак, рядом со скалистым утесом, под холмом или горой, есть веха. Проще пареной репы. Нам остается обшарить всего лишь — сколько там? — несколько тысяч миль мексиканского и Центральноамериканского побережья. Причем веха вполне могла уже давно разрушиться, — сказал Фарго.
— Или стать жертвой одного из землетрясений, которые меняли очертания берегов и уничтожали города в Мексике в течение последней тысячи лет, — добавила его жена.
— Или ураганов. Не будем забывать про ураганы, — проворчал Сэм.
— Хотя тут говорится, что веха была построена. Не воздвигнута и не вырезана. Построена. Я понимаю это так, что тут имеется в виду какое-то здание. Там, где причалили корабли, — сказал Лазло.
— Ну хорошо, в таком случае простите мой пессимизм. Все, что мы ищем — это веху, которая была построена на берегу тысячу лет назад. А это может означать что угодно — от груды камней до бог знает чего, — поправилась Реми.
Ее муж как будто глубоко погрузился в свои мысли. Он сделал большой глоток кофе и замер, держа чашку на весу и повернувшись к супруге:
— На корабле. Найденном на Баффиновой Земле. Там на борту был камень с рунами. У тебя есть его фотография?
Женщина кивнула:
— Думаю, есть. Но не уверена, где именно. Наверное, на одной из флешек.
— Мы ведь так и не потрудились перевести эти руны.
Реми отодвинулась от стола:
— О… Боже…
— Могу я обнаглеть настолько, чтобы смиренно попросить дать мне это фото немедленно? — спросил Лазло.
Миссис Фарго почти бегом покинула зал. Официантка убрала тарелки со стола, и Сэм начал выкладывать на столешницу крупные банкноты, когда его жена вернулась, торжествующе показывая голубую флешку.
— Сколько времени уйдет, чтобы это перевести? — спросила она, протянув ее Кемпу.
— Зависит от длины текста, — пожал тот плечами. — Тот камень был очень большим?
— Примерно два на три фута. Честно говоря, когда я впервые увидела его под палубным настилом, я подумала, что это балласт.
— Позвольте мне приступить к работе, — попросил Лазло. — На это должно уйти не больше часа-двух — в последнее время я неплохо набил руку.
— Хорошо, мы подождем тебя здесь, — предложил Сэм, но британец помотал головой:
— Не стоит. Если хотите, отправляйтесь на место раскопок, и я появлюсь там, как только у меня будет о чем доложить.
Реми кивнула:
— Но есть одно обстоятельство. Думаю, сейчас будет лучше придержать наши открытия при себе. Они вполне могут привести нас к «Оку Небес», и я не хочу делать их общеизвестными, превращаясь в мишень или рискуя, что нас опередят. Поэтому никому ни слова.
— На моих губах печать молчания, — согласился Кемп и встал. — Можете сказать парням, что я отсыпаюсь — если у кого-нибудь из них возникнет жгучее желание проконсультироваться со мной насчет цен на чай.
— Человеку нужно отдыхать, — согласился Сэм.
— Удачи, Лазло! — добавила миссис Фарго.
Англичанин улыбнулся болезненной улыбкой:
— Удача будет иметь к этому мало отношения.
Когда Сэм и Реми прибыли на место раскопок, Антонио и Марибела были уже там. Брат и сестра присматривали за множеством археологов и технических специалистов из института, обряженных в новенькие белые лабораторные халаты. Солдаты наблюдали за всем со стороны. Сеньор Касуэло помахал, увидев супругов Фарго, и охранники пропустили их.
— Доброе утро. А где ваш сообщник? — с солнечной улыбкой спросила Марибела.
— Должен появиться в любую минуту, — сказал Сэм. — Что у вас запланировано на сегодня?
— Мы собираемся начать чертить карту местности и пройтись по нижней гробнице локатором, прежде чем отошлем его назад… Просто на всякий случай, — объяснил Антонио. — И я только что закончил объяснять всем правила видео- и фотодокументирования находок.
— Похоже, у вас тут все под контролем, — заметила Реми.
41
Тескатлипока — один из трех главных богов индейцев Центральной Америки, бог ночи, покровитель разбойников, колдунов и жрецов.