— Отлично, значит, мне не придется объяснять вам азы, — доброжелательно улыбнувшись, сказал Годдард.
Игер решил, что ему около пятидесяти, хотя выглядел он неважно… или просто работал на износ, как многие в это тяжелое время.
— Хэнк… майор Томпкинс несколько преувеличивает, — добавил ученый. — Немцы гораздо лучше меня разбираются в данном вопросе. Они уже сумели построить большие ракеты, а у меня пока получаются только маленькие. Впрочем, принцип один и тот же.
— Да, сэр, — проговорил Игер. — А мы сможем создать… такую же? — Он обвел рукой устройства и приборы.
— С железом мы справимся, построить корпус — ничего не стоит… точнее, мы в состоянии воспроизвести нечто похожее, — уверенно ответил Годдард, но уже в следующую минуту нахмурился. — С электрическими цепями тоже проблем не должно возникнуть. А вот электроника — совсем другое дело. Здесь наши друзья, — он кивком показал на Весстила, — опередили нас на годы, может быть, даже на века. Вот это и будет самым трудным.
— Понятно, сэр, — сказал Сэм. — Что я должен делать?
— Я слышал, вы отличный переводчик. Вы будете переводить мои вопросы и ответы Весстила. Если сложить то, что мы знаем, и то, что он нам расскажет… думаю, через некоторое время мы сумеем построить собственные ракеты. Впрочем, даже если нам удастся научиться делать большие экземпляры — как у немцев, — это уже будет огромный шаг вперед. Нанести по ящерам удар с расстояния — совсем не то же самое, что сражаться с ними нос к носу.
— Уж, конечно.
Сэму ужасно хотелось спросить, какого размера должна быть ракета, чтобы в ней поместилась атомная бомба, но он, естественно, промолчал. Весстилу про это слышать ни к чему, к тому же Сэм не знал, насколько Годдард осведомлен об исследованиях в области нового оружия.
Сэм фыркнул. У Соединенных Штатов нет больших ракет, нет атомного оружия — и вот он здесь, чтобы помочь решить эти проблемы. Судя по тому, что он знал про ящеров, им такое даже в самом диком сне не могло присниться — с воображением у них туговато. Вот почему у людей есть шанс выиграть в войне с ними.
Глава 14
Нье Хо-Т’инг сердито посмотрел на Лю Хань.
— Ты самая невыносимая женщина в мире, — мрачно заявил он.
Лю Хань сидела за столом грязной меблированной комнаты в Пекине и улыбалась. Она пила чай, отщипывая маленькие кусочки от кекса, и молчала. Несколько недель назад она сообщила Нье Хо-Т’ингу, что у нее появилась отличная идея, но какая, отвечать отказывалась. Она хотела получить больше власти, чем он был готов ей дать. В действительности Лю Хань намеревалась стать одним из руководителей пекинского коммунистического подполья. Нье не собирался ей уступать.
Сидевший рядом с ним Хсиа громко расхохотался.
— Ты с ней так разговариваешь, будто влюбился по уши, — сказал он.
Нье одарил хмурым взглядом и его. Хсиа все на свете переводит на одну тему — его интересует только то, что находится ниже пояса, а не экономика или политика. Впрочем, он умел добиваться желаемого результата.
— Если она не расколется, мы можем ее ликвидировать. Все равно у нее никого нет.
Нье посмотрел на Лю Хань, стараясь понять, подействовала ли на нее угроза, и решил, что нисколько не подействовала, — он был специалистом в данном вопросе.
— Если вы меня убьете, — сказала она, — вам не удастся узнать, что я придумала.
— А нам совсем не обязательно тебя убивать, — совершенно спокойно заявил Хсиа. — Есть другие способы развязать тебе язык.
— Делайте со мной, что хотите, — ответила Лю Хань. — Только кто же станет доверять вам свои мысли, узнав, что вы меня пытали?
Нье поморщился. Мао писал, что партизаны должны превратиться в незаметных рыб, прячущихся в огромной стае себе подобных. Если их будут бояться, они мало того что окажутся в одиночестве, но и отдадут себя в руки маленьких чешуйчатых дьяволов. Тяжело вздохнув, он пошел на первую уступку.
— Я дам тебе то, что ты просишь, но только в том случае, если твоя идея покажется мне интересной.
— Тогда ты скажешь мне, что она плохая, отодвинешь меня в сторону, а сам ее используешь, — возразила Лю Хань.
— Я в любом случае могу это сделать: пообещать тебе все что угодно, а потом нарушить свое слово, — напомнил ей Нье Хо-Т’инг. — Если ты хочешь, чтобы твоя идея была претворена в жизнь, тебе все равно придется мне ее открыть. А если хочешь получить награду за свою сообразительность, тебе придется поверить в те обещания, что я тебе дам.
Лю Хань задумалась, когда он замолчал.
— Всякий раз, когда мне давали обещания — люди или чешуйчатые дьяволы, — они оказывались лживыми. Почему с тобой должно быть иначе?
— Потому что мы вместе сражаемся против общего врага, мы — товарищи по борьбе, — ответил Нье. — Если ты придумала способ причинить вред чешуйчатым дьяволам, ты свою награду получишь. Народно-освободительная армия не эксплуатирует женщин, которые сражаются бок о бок с мужчинами — со своими сыновьями, мужьями, отцами и братьями.
Нье пнул под столом Хсиа — он был уверен, что сформулировал разумную доктрину и его товарищу следует жить в соответствии с ней.
Хсиа, как ни странно, промолчал.
Лю Хань наконец решилась раскрыть свою тайну.
— Жаль, что я сама не могу провернуть это дело, — пробормотала она. — Тогда мне не пришлось бы верить очередному вранью. Но если я хочу причинить чешуйчатым дьяволам серьезный вред, мне нужна помощь. Слушайте…
Она говорила довольно долго, и чем дольше Нье Хо-Т’инг слушал, что придумала Лю Хань, тем больше проникался к ней уважением.
— Представление зверей! — насмешливо воскликнул Хсиа Шу-Тао, но Нье снова пнул его ногой под столом, чтобы не мешал.
Когда Лю Хань закончила, он склонил перед ней голову и сказал:
— Я думаю, ты заслуживаешь того, что хотела получить. Если у нас получится все, как ты задумала, мы сможем пробраться в самую гущу чешуйчатых дьяволов, чтобы шпионить за ними и, конечно, убивать.