— Да, мэм. — В его глазах вспыхивает озорной огонёк, когда он смотрит на меня. — Если она сделает какую-нибудь пакость, я обязательно свяжу её и накажу. — Его глаза темнеют, и он подмигивает мне.
Я цокаю языком, сдерживая смех.
Вивиан, кажется, не замечает дразнящего тона Дэша.
— В наказании нет необходимости. Просто подержи её здесь, пока меня не будет. Я задержусь не больше, чем на час. — С этими словами она выходит из кабинета, закрывая за собой дверь.
Дэш потирает руки с озорной улыбкой на лице.
— Наконец-то мы одни.
Я хихикаю.
— Наконец-то? Ты знаком со мной всего неделю. И разговаривал всего две минуты.
Он обходит стол и садится на стул Вивиан, закидывая ноги в ботинках на стол.
— Да, но с тех пор я скучаю по тебе. — Он закидывает руки за голову и напевает: — Девушка с загадочными фиалковыми глазами. Я не могу выбросить её из головы.
Я смеюсь, качая головой.
Его улыбка становится шире.
— Звучит приятно, согласна?
— Я так и думала, что это песня. — Я достаю первый лист бумаги, чтобы приступить к выполнению заданий.
Он окидывает взглядом огромное количество бумаг в папке.
— Девочка, ты, должно быть, действительно ей не нравишься.
— Да, с первого дня нашего знакомства. — Я достаю ручку из сумки. — Почему ты ей так нравишься?
Он приподнимает бровь.
— Кто сказал, что нравлюсь?
— Это выглядит так, ведь она оставила тебя со мной наедине.
— Только потому, что я связан с ней.
Я прижимаю ручку к бумаге, но останавливаюсь.
— Связан? Как это?
Он пожимает плечами, опуская ноги на пол.
— Долгая история.
Я жду объяснений, но вместо этого он возится с компьютером Вивиан. Я почти ничего не знаю о Дэше, только то, что он не человек, у него странный характер, и он пахнет сахаром. Я понятия не имею, кто он такой. Думаю, я могла бы спросить.
Словно почувствовав, что я собираюсь забросать его вопросами, он включает музыку на такую громкость, что становится трудно поддерживать разговор.
Поэтому я возвращаюсь к заданиям, как ни странно, используя для ответа все свои знания Хранителя. Закончив с первым, берусь за следующее.
Секунду спустя Дэш тоже берёт один из них, ручку из стаканчика на столе и начинает записывать ответы.
— Ты мне помогаешь? — шокированно спрашиваю я.
Он невинно смотрит на меня снизу вверх.
— О чём ты? Ты всё сделала сама.
Я хихикаю, а затем начинаю записывать ответы так быстро, как только могу. Дэш хихикает, когда его рука быстро двигается по странице. Каким-то образом это превращается в гонку.
— Надеюсь, что мы всё сделали правильно, — говорю я, когда мы просматриваем половину стопки бумаг.
— Не знаю, как ты, но я уверен, что моя работа безупречна. — Он зажимает кончик ручки между губами и изучает лежащий перед ним лист бумаги с дразнящей улыбкой на лице.
— Верный способ убить вампира — это поцеловать его, согласна?
Я издаю смешок, похожий на хрюканье свиньи, и его улыбка становится шире.
— Что ж, это было мило, — говорит он, перекрикивая музыку.
Я начинаю язвить в ответ, но дверь кабинета распахивается. Я быстро выпрямляюсь, а Дэш пытается выключить музыку, но останавливается на середине и откидывается на спинку стула с расслабленным выражением лица.
— Джекс, чем мы обязаны такому сюрпризу? — голос Дэша звучит почти насмешливо.
Когда Джекс не отвечает, я откладываю ручку и поворачиваюсь на стуле, чтобы посмотреть на него.
Его волосы растрёпаны, глаза дикие, как будто у него мини-срыв.
— Я не могу выбросить тебя из головы, — говорит он в панике, глядя на меня.
— Эм… — Чёрт. Должно быть, это из-за кольца. Я прикидываюсь дурочкой.
— Наверное, потому, что я слишком надоедливая и раздражаю тебя до чёртиков.
Он качает головой и опускается передо мной на колени.
— Нет, дело не в этом. То есть… Ты раздражаешь, но также ты великолепная, удивительная и по-настоящему сильная. Я завидую твоей силе больше, чем когда-либо признаюсь. Что ж, думаю, с тех пор, как я сказал это, фраза больше не актуальна. — Он делает паузу, и я скрещиваю пальцы, чтобы он замолчал. Вместо этого он вытягивает руку и проводит костяшками пальцев по моим скулам. — У тебя такие красивые глаза.
— Я… — я бросаю взгляд на Дэша, который с удивлением наблюдает за разворачивающейся сценой.
— Боже милостивый, женщина, что ты сделала с моим братом? — говорит он с притворным ужасом.