— Ты дома. — Это почти рассмешило его. — Это твой дом, твоя спальня и твоя кровать, в которой я тебя только что чуть не растерзал.
— Но… — Сбитая с толку, она отвела взгляд от остатков своей рубашки, которые держала в руках и сосредоточилась. Да, это ее спальня. Кровать с балдахином, разделявшая их сейчас, кружевные занавески на окне, где сейчас стоит Лиам, обнаженный и раздражительный. — Отлично. — Она схватила рубашку и то, что осталось от ее достоинства. — Тогда ты можешь убираться.
— У тебя есть полное право злиться.
— Разумеется. — И она не собиралась затевать ссору, стоя в чем мать родила. Она открыла шкаф и достала халат.
— Я извинюсь, Роуэн, но это кажется бесполезным после того, что я с тобой сделал. Я дал слова, что не сделаю тебе больно, и не сдержал его.
Она неуверенно повернулась, прижав халат к груди, вместо того, чтобы надеть его.
— Сделал мне больно?
— Я хотел тебя, и не мог думать ни о чем другом. Сознательно не задумывался о последствиях. Я брал, что хотел и сделал тебе больно.
Она поняла, что в его глазах было не раздражение. Это была вина. Очередная загадка.
— Ты не сделал мне больно, Лиам.
— Я оставил следы по всему твоему телу. У тебя такая нежная кожа, Роуэн, а я поранил ее из-за своей беспечности. Это легко исправить, но…
— Подожди, постой минуту. — Она подняла руку, как только он двинулся по направлению к ней. Лиам тут же остановился, невольно поморщившись.
— Я не собирался тебя трогать, просто хотел убрать синяки.
— Оставь мои синяки там, где они есть. — Пытаясь разобраться в происходящем, она отвернулась, надевая халат. — Ты расстроен, потому что хотел меня.
— Потому что хотел тебя настолько, что забыл самого себя.
— Правда? — Она повернулась с улыбкой на лице, ей было приятно увидеть подозрительность в его глазах. — Что ж, я рада. Никто никогда не хотел меня до такой степени. За всю мою жизнь меня никто так не хотел. Я не представляла, что это вообще возможно. Наверно мое воображение не настолько… обширно, — решила она.
Теперь она сама подошла к нему.
— Теперь мне не нужно ничего представлять, потому что я точно знаю.
Он провел пальцами сквозь ее волосы, прежде чем понял, что хочет этого. Нуждается в этом.
— Я завладел твоими мыслями, несмотря на то, что ты просила меня этого не делать.
— И в то же время дал мне свои. Учитывая обстоятельства, я не могу жаловаться. — Она перекрестила руки на груди, отказываясь теперь быть стеснительной. — То, что сейчас произошло, было потрясающе. Прекрасно. Ты заставил меня почувствовать себя желанной. Безумно желанной. Ты можешь причинить мне боль, только если начнешь жалеть об этом.
Лиам понял, что Роуэн представляет собой нечто большее, чем он догадывался. А ее желания, возможно, были менее… деликатны.
— Тогда я нисколько не сожалею. — Все же он взял ее за руку и загнул рукав халата. — Позволь мне убрать синяки. Я не хочу видеть на тебе следы, Роуэн. Это важно для меня.
Он поцеловал ее пальцы, от чего ее сердце совершило большое медленное сальто. Затем перешел к лицу. Как только его губы нежно сомкнулись на ее губах, Роуэн почувствовала на коже легкий холодок. Слабая боль, которую она едва замечала, ушла прочь.
— Как ты думаешь, привыкну ли я к этому когда-нибудь?
— К чему?
— К магии.
Он начал накручивать на палец прядь ее волос.
— Даже не знаю. — «Ты бы знал, если бы заглянул», — прошептал голос у него в голове.
— У меня был очень волшебный день. — Она улыбнулась. — Я уже шла к тебе, когда ты… поменял направление. Хотела рассказать, что встретилась с твоим отцом.
Его пальцы в ее волосах замерли, он быстро посмотрел ей в глаза.
— С моим отцом?
— Я рисовала в лесу, и он просто был там. Ну, сначала был филин, но думаю, что я практически сразу узнала его. Я уже видела его однажды, — добавила она. — Только в облике орла. У него всегда на шее висит золотой кулон.
— Да, всегда. — Тот амулет, который Лиаму предстоит либо принять, либо отвергнуть.
— Потом он… ну, изменился, и мы поговорили. Он очень красивый и добрый.
Чувствуя себя неуютно, Лиам повернулся и начал одеваться.
— О чем же вы говорили?
— В основном о моих рисунках. Он попросил подарить ему один с твоим изображением. Для твоей матери. Надеюсь, рисунок ей понравится.
— Понравится. Она обожает меня.
Роуэн улыбнулась, услышав любовь в его голосе.