Пробежав по коридору, Пенни достигла двери в их покои задолго до остальных, и распахнула её. Покуда дверь оставалась открытой, она вела в их убежище. Как только дверь захлопнется, автоматический портал закроется, и всякий, кто откроет дверь после этого, не будучи Пенни или её семьёй, найдёт лишь фальшивые покои, которые они годами поддерживали внутри замка.
Направившись обратно вниз по лестнице, она давала указания всем, мимо кого проходила. Некоторые из них уже знали замок, но большинство было из Арундэла или Ланкастера. Элиз Торнбер прошла мимо, сжав губы и неся на руках свою внучку, Кариссу. Роуз шла позади, ведя Грэма, и неся дочь Пенни, Айрин. Коналл держал Грэма за руку.
«Моя семья», — подумала Пенни.
Лилли Такер неуклюже поднималась по лестнице, держа спящую Мойру за ноги, в то время как один из мужчин держал её за туловище. Двое других следовали за ней, неся Мэттью.
— Где Питэр? — спросила Графиня. Когда они прибыли, он помогал нести Мэттью.
— Мордэкай отвёл его в сторону во дворе, — ответила Лилли. — Я не знаю, что ему было нужно.
Следующей шла Мойра Сэнтир, и она услышала их разговор:
— Он всё ещё внизу, направляет людей в донжон.
Гарэс Гэйлин шёл рядом с ней в своей драконьей получеловеческой форме.
Пенни нахмурилась. «Может, он дал Питэру какое-то задание?». Ей не нравилось, что её в это не посвятили.
— Мне нужно с ним поговорить, — сказала она, и продолжила спускаться вниз по лестнице, наперекор постоянному потоку людей.
— Позволь мне помочь, — предложил Гарэс, обнажив полный острых зубов рот. Его неестественный внешний вид пугал большинство видевших его, и они инстинктивно отодвигались, чтобы дать ему как можно больше места. Следовать за ним вниз по лестнице было почти так же легко, как если бы они были одни. Люди толкались, чтобы не быть рядом с покрытым чешуёй магом.
Двор быстро освобождался от людей. Дорон и Миллисэнт как раз прибыли с последними гражданскими из лагеря. Питэр Такер стоял в стороне от больших двойных дверей, заводя людей в донжон:
— Направляйтесь по левому коридору, — кричал он. — Следуйте за остальными к лестнице, а потом сходите на третьем пролёте.
Когда Пенни взяла его за плечо, он одарил Графиню виноватым взглядом.
— Что он тебе сказал? — без предисловий спросила она.
Тонкая личина Питэра распалась от слёз:
— Простите меня, Ваше Превосходительство.
— Что?!
— Он знал. Я недостоин служить вам. Пожалуйста, простите Лилли — она никогда не хотела никому причинить вреда. Только я хотел, — выпалил их главный камергер. За все годы с тех пор, как он поступил к ним на службу, Пенни никогда не видела, чтобы Питэр Такер терял в её присутствии самообладание. Она мгновенно поняла, о чём, должно быть, шла речь.
— Пожалуйста, замолчи, глупый ты человек, — сказала ему, используя резкие слова, но произнося их мягким, прощающим голосом. — Мы всегда знали. Это мы тебе обязаны, и наш долг за прошедшие годы лишь вырос. Ты теперь — часть семьи, — добавила она, и обняла Питэра, крепко сжав его. — Иди наверх, Лилли ждёт тебя.
Шагнув назад, камергер вытащил средних размеров кухонный нож. Неприкрыто плача, он протянул его ей. Пенни никогда прежде не видела его, но она давным-давно слышала рассказ о нём от своего мужа.
— Убери это, пока ты не поранился, — упрекнула она его. Отмахнувшись, она проигнорировала его жест. — Оставь его себе, Питэр. Мордэкай хотел, чтобы ты не забыл, а просто простил.
Он онемело глазел на неё с секунду, прежде чем кивнуть, и засунуть нож дрожащими руками обратно в свой пиджак. Он трясся как лист, и Графиня волновалась, что он порежется о зачарованное лезвие прежде, чем надёжно уберёт его.
— Иди, — повторила она. — Позаботься о том, чтобы все были внутри, прежде чем закроешь дверь в наши покои.
Гарэс Гэйлин стоял рядом с ней, молча, но с задумчивым взглядом.
— Этот нож… — сказал он, позволив словам повиснуть в воздухе.
— Морт рассказал мне, что этот нож был первым, который он зачаровал, — объяснила она. — Это долгая история. Сейчас не время об этом беспокоиться.
Драконий архимаг нахмурил брови, но кивнул. Он уже не первый раз видел непонятную магию, особенно в том, что было связано с Мордэкаем. «Но камень, он не был похож на человеческие чары».
Разум Пенни уже работал над другими вещами. Поток слёз Питэра укрепил то, что сказало ей её чутьё. «Сказать ему такое — это не то, что сделал бы незнакомец. Только Морт сказал бы это Питэру». Чем больше она об этом думала, тем крепче верила. Человек в броне был чем-то большим, чем мёртвое тело — большим, чем магическая копия. Он был её мужем во всех имеющих значение отношениях.